- Останови это! – я указала на масштабы бедствия. – Иначе мы сгорим! Это ведь по-любому твоих глаз дело!!

Сенсей растерянно моргнул, потом посмотрел на мои раскинутые руки, вздохнул, прикрыл веки и..

Он настолько резко открыл кроваво-красные глаза, что я едва не шарахнулась в сторону.

Черное пламя завыло еще сильнее, но, спустя секунды, податливо покорилось мощному мангекё и исчезло с просторов бывшего храма.

- Фух, – выдохнула я, ковыряя кончиком сапога мелкие камни. – Одним делом меньше. Но все-таки давайте найдем место посуше.

- Идти сможешь? – внезапно резко спросил старший.

- Коне.. – недоуменно начала я, но замолкла под отрывистым ответом Саске:

- Смогу.

И как это он понял, что вопрос предназначался ему? Затылком, что ли?

- Тогда за мной. Тут недалеко есть заброшенный дом. Там остановимся ненадолго.

И мы пошли. Молча, держась друг от друга на расстоянии, пробираясь через противные скользкие камни, пачкаясь в черной саже и то и дело ступая в глубокие, холодные лужи.

Весь мой запал вселенской радости испарился без следа. Нет, конечно же, я была счастлива такому исходу событий, но вот только угрюмо-тоскливое состояние братьев убивало всяческие попытки ликовать и смеяться.

Через некоторое время, выйдя на широкую дорогу мы, наконец, смогли выровнять шаги. Теперь шли не друг за другом, а все вместе, но все так же на предельно ясной дистанции.

Оба родственника прихрамывали, но старались задавать приличный темп. Хотя, наверное, у них все еще жутко болит.

По прошествии двадцать пятой минуты ходьбы по ровной дороге я уже всерьез начала задумываться об их безмолвном соревновании.

В догонялки играют, что ли?! Или это состязание «кто последний, тот слабак?»

Чтобы не участвовать в их, судя по всему, семейных комплексах, я нарочно отстала и постаралась не злиться, а объяснить все с точки зрения психологии. Вполне вероятно, что они ведут себя так на подсознательном уровне. Оба ведь давным-давно взрослые уже.

Но не успела я построить и половины своей гениальной теории, как меня окликнул Итачи.

- Чего? – я подбежала к нему.

- Что ты там волочишься еле-еле?

- Мне так комфортнее.

Наставник поджал губы и понизил голос:

- Саске, кажется, уже кое-как передвигает ноги. А идти еще прилично. Иди помоги ему.

- Ампулу больше не дам. Их поберечь надо. А лечить на ходу не смогу, давайте сделаем привал.

- Не надо лечить. Просто придерживай его по пути.

- Твой брат – ты его и волоки. – незамедлительно отреагировала я и тут же получила тычок в бок.

Насупившись, я потопала к младшему и взяла его за руку.

- Обопрись на меня, так тебе будет легче идти.

- Мне не нужна помощь. – раздраженно бросил тот, отобрав у меня свою конечность.

Я пожала плечами и вернулась к старшему.

- Он сказал – сам дойдет.

- Сакура, – зашипел Учиха. – Ему тяжело идти, он же ранен. Хватит паясничать.

- А ты не ранен? – скептически поинтересовалась я, окидывая его профессиональным взглядом.

- Ему ведь досталось от Тоби.

- Кого? – не поняла я.

Парень закатил глаза.

- А, – догадалась я. – Тот гавнюк в маске!

Бывший товарищ подозрительно покосился в нашу сторону на мой вопль.

- Тише, – шикнул его брат. – Да, он самый. Состояние Саске куда хуже, чем мое, так что помоги ему. Пожалуйста.

Я вновь потащилась ко второму Учихе.

- Обопрись на меня.

- Сам дойду. – и только зубы скрипнули.

- Сомневаюсь, – вздохнула я и насильно перекинула его левую руку себе на шею. – Не вредничай, тебе ведь действительно больно.

Он вроде и попытался еще для приличия повозиться, но через пол минуты сдался и позволил себя немного нести.

Тяжести от его тела совсем не ощущалось, только вот темп пришлось поубавить, так как оба брата вскоре стали проигрывать мне в скорости.

Мы шагали уже под относительно спокойным небом, которое сменило гнев на милость и теперь полоскало нас лишь колкой моросью.

Глаза радовались родным пейзажам страны Огня, любовались знакомыми сопками и старались не глядеть в сторону самого любимого места на этой земле, в которое я поклялась во что бы то ни стало вернуться полтора месяца назад.

Спустя еще какое-то время моя «ноша» принялась заметно тяжелеть, ноги произвольно тормозить, а голова бывшего напарника все чаще падать мне на плечо.

- Потерпи еще чуток. – подбодрила я, покрепче придерживая его тело. – Недолго осталось.

Обеспокоившись его состоянием, я быстро проверила взглядом Итачи. Учиха-старший вдруг как-то неловко отвернулся и машинально потер шею от сковавшего болевого ощущения.

Я нахмурилась. Так-так, они оба изранены, ампулы только дали живительный прилив сил, но ничего не залечили. Надо бы делать привал, а то, чует мое сердце, провожусь я с ними до вечера.

И чего это мой наставник отворачивается? Не хочет, чтобы я замечала его взор?

Еще полкилометра и голова Саске почти поселилась на моем плече.

На мгновение меня сковали престранные ощущения.

Все бы за это отдала еще каких-то три месяца назад.

Когда была глупой, влюбленной, жившей только ожиданием нашей с ним встречи девчонкой.

А теперь судьба расставила для меня совершенно другие приоритеты. Теперь я живу мыслью о доме, о сохранении жизни своих родных и близких, о мире, существование которого сейчас кажется таким призрачным и далеким.

Очнувшись от внезапно нахлынувших размышлений, я решила подловить второго братца и осторожно скосила на него глаза.

Вид довольного и странно умиротворенного Итачи, бросавшего на нас украдкой взгляды, побудил едва ли не уронить челюсть, но я сдержалась.

Что же это получается? Старшему нравится то, как Саске непроизвольно навалился на меня или то, как я покорно, можно сказать, его тащу?

Сделав судорожный вдох и немного размяв затекшую шею, я уставилась в светлеющие сгустки облаков и неожиданно запнулась о небольшой камень.

«Видел бы сейчас вас Дейдара, – ужаснулся мой мозг. – Тогда буря от крыльев Ноа показалась бы легким бризом».

Ну вот, посмотрела в небо, и сразу на ум пришел блондин.

- Пришли.

Низкий голос Итачи вернул в реальность и я, наконец-то, увидела нашу цель.

Довольно большой и крепкий заброшенный дом находился всего в ста метрах от дороги и мрачно приветствовал нас своими тусклыми окнами.

Мы свернули на заросшую травой тропу и, собирая всевозможные и невозможные капли осевшего дождя, пробрались к временному пристанищу.

…

Когда самые неприятные раны были залечены и все мало-мальски перевели дух, мы, голодные и уставшие, расселись по разным углам и погрузились каждый в свои мысли.

В доме нашлась элементарная мебель в виде пары табуреток, стола и приличного на вид дивана, поэтому сидели не на голом полу, а даже в относительном комфорте.

Долго тянуть молчание я не собиралась, так как витать в своих мыслях мне было бы лучше уже после разговора с Итачи.

Последний же, наоборот, своим видом мало располагал к дружеской беседе, но нянчиться с ним, если тут уместно это слово, я более не могла.

- Три вопроса. – резче, чем стоило начала я. – Я задам тебе только три вопроса. И ты дашь мне на них предельно ясные и развернутые ответы. Но если же ты откажешься сейчас говорить со мной – будь готов выслушивать вселенский скандал.

- Когда это я отказывался говорить с тобой? – живо отозвался акацки, сверкнув потемневшими глазами. – И что за настрой такой?

- От тебя передался, – я поджала под себя ноги и выпустила над телом легкий покров согревающей чакры. – Я, конечно, вовсе не ожидала хвалебных речей в свой адрес, но отношение ты хотя бы мог ко мне другое показать.

Итачи устало откинулся на спинку дивана (его все-таки занял, а не табуретку, ну а как, старший же) и поднес пальцы к вискам.

- Дай собраться с мыслями.

- При мне сейчас будешь собираться, – не отступила я, уже разжалобившаяся видом его страшной внутренней борьбы. – Я, знаешь ли, тоже немало за эти дни пережила.