Тиббл стиснул зубы и покачал головой:

– Журналисты набросятся на дело, как львы на антилопу… Требований выкупа пока не поступало?

– Насколько мне известно, нет.

– Сами понимаете: работать нужно так, чтобы комар носа не подточил. Когда история просочится в прессу, сенатора растерзают на части, однако отдел и само расследование тоже окажутся в центре внимания.

– Ясно, сэр.

– А пока давайте поздравим офицеров. Наслышан о вашем парнишке, лейтенант.

– Моем парнишке, сэр?

Тиббл улыбнулся, отчего морщины вокруг глаз обозначились резче.

– О Трухарте. Вы хорошо его подготовили.

– Трухарта готовил детектив Бакстер. Это его заслуга.

– Непременно ему передам. А теперь извините.

Когда Тиббл отошел на достаточное расстояние, Уитни повернулся к Еве. Его круглое чернокожее лицо было сурово.

– Посылать в жопу супругу бывшего сенатора неразумно и непрофессионально.

– Так точно, сэр. Прошу прощения за любые неудобства, которые причинила вам и отделу моя несдержанность.

– Моя жена велела ей катиться ко всем чертям.

– Что, простите?

Хотя голос Уитни оставался спокойным и серьезным, в глазах плясали веселые искорки.

– Анна состояла в тех же благотворительных комитетах, что и Мэнди Мира. Обычно гнев моей жены проявляется как холодное презрение.

– Я в курсе, – не подумав, брякнула Ева, но Уитни только усмехнулся.

– Однако Мэнди Мире удалось довести ее до белого каления, и Анна, среди прочего, велела ей катиться ко всем чертям. Теперь жена наотрез отказывается состоять в одних комитетах с супругой сенатора или как-то с ней взаимодействовать. Прошлым вечером, когда Анна услышала мой разговор с Мэнди Мирой, она пришла в восторг и с удовольствием обсудила случившееся с нашей собственной Мирой, когда та мне позвонила. Однако официально я не могу потворствовать вашему поведению.

– Понимаю, сэр.

– Считайте, что я сделал вам выговор. – Лицо Уитни опять стало строгим. – А теперь давайте поздравим наших бравых копов и вернемся к работе.

Ева вышла на сцену вместе с другими старшими офицерами и их подопечными. Пока Тиббл с Уитни произносили речи – к счастью, короткие, – остальные стояли по стойке «вольно». Оглядев зрителей, Ева обнаружила, что все до единого копы из ее отдела сидят в зале. Приятно сознавать, что они – и детективы, и патрульные – пришли поддержать Трухарта, хотя и непонятно, кто, черт побери, занимается делом. Кроме того, Ева увидела в зале Фини, Макнаба, Миру, которая, как и Трухарт, казалась немного бледной, и, к своему удивлению, Морриса. Когда очередного офицера называли по имени, он подходил к Уитни. Ему вручали значок детектива, после чего майор произносил несколько слов, и они фотографировались на память. Среди аплодирующих зрителей легко было узнать членов семьи – по блестящим от слез глазам.

– Детектив третьей степени Трой Трухарт!

Раздались бурные аплодисменты, и Еве каким-то чудом удалось сохранить серьезное выражение лица, даже когда копы из ее отдела начали свистеть и топать ногами. Трухарт, уже не бледный, а раскрасневшийся, пересек сцену и принял из рук Уитни золотой значок детектива.

– Лейтенант Даллас заметила ваш потенциал, – негромко сказал Трухарту Уитни. – Детектив Бакстер его развил. Но этот значок вы получаете благодаря собственным качествам. Поздравляю, детектив!

– Спасибо, сэр. Спасибо, майор. Я не разочарую ни их, ни вас.

Трухарт поднял значок, позируя на камеру, а потом поступил как нельзя более верно: посмотрел прямо на Бакстера, прежде чем перевести взгляд на мать и возлюбленную. Затем он повернулся, чтобы занять прежнее место в глубине сцены, и послал Еве такую праздничную улыбку, что хватило бы на Рождество, День независимости и Новый год.

В конце получившие повышение копы один за другим спустились со сцены под аплодисменты зрителей, и Ева задумалась, сможет ли эхо этих аплодисментов хотя бы отчасти заглушить те оскорбления, которые им ежедневно придется выслушивать во время дежурства.

Ева хотела пройти сквозь зал, потратить пять-десять минут на то, чтобы поговорить с теми, с кем поговорить необходимо, потом потихоньку ускользнуть, переодеться и продолжить работу. Но Трухарт уже поджидал ее.

– Лейтенант!

– Дай-ка взглянуть… – Ева протянула руку, и Трухарт подал ей значок. – Красота. Следите, чтобы он оставался таким же блестящим, детектив Трухарт.

– Так точно! Просто хотел вас поблагодарить. Если бы не вы, мне бы здесь не стоять, не получить значка.

– Ты прошел хорошую подготовку у Бакстера, а в остальном добился этого сам.

– Не хотелось бы начинать первый день в качестве детектива с того, чтобы противоречить своему лейтенанту, но я бы, наверное, до сих пор подбирал трупы на улицах, если бы вы не предоставили мне шанс и не отдали под начало Бакстеру. Увидели, что я справлюсь, – ну, на то вы и лейтенант.

– В чем-то ты прав. Поздравляю, детектив!

Ева протянула Трухарту руку. Он пожал ее и тяжело сглотнул.

– Знаю, вы этого не любите…

Он притянул ее к себе и стиснул в объятиях.

– Ну хватит, хватит…

Вспомнив о важности момента, Ева потрепала Трухарта по спине и тут же отстранила его другой рукой, чтобы не уронить профессионального достоинства.

– Решил перехватить вас тут, пока мы не вышли к остальным. Подумал, что обниматься на глазах у всех вам бы не понравилось.

– Правильно подумал. А теперь подойди к матери.

– Так точно!

Когда Ева уходила, Трухарт обнимался с матерью. Его девушка – как бишь ее зовут?.. – смотрела на них с сияющей улыбкой на лице, а вокруг толпился чуть ли не весь отдел в полном составе.

Ева незаметно ускользнула, чтобы перекинуться парой слов с Мирой.

– Как мистер Мира?

– Настоял, чтобы я поехала на церемонию. Наша дочь с ним, так что… На самом деле все в порядке. Он даже порывался поехать в университет, но я запретила. Пусть еще денек отдохнет.

– Вы плохо спали.

– Да, плохо. Многие дорогие мне люди ежедневно рискуют жизнью. Такова уж работа полицейского. Некоторые из них погибли, другие искалечены. Постепенно к этому привыкаешь и учишься как-то справляться. Но Деннис… Он ведет тихую жизнь, и мне даже в голову не приходило, что ему могут причинить вред.

Мира замолчала и перевела дыхание.

– Я поговорила с губернатором, – продолжила она.

– Серьезно?

– Не только у Мэнди есть связи. – Теперь голос Миры звучал спокойно и деловито. – Губернатор понимает ситуацию, а поскольку знаком с Мэнди лично… В общем, с этой стороны проблем не будет.

– Хорошо.

– С Мэнди я тоже поговорила.

– Да вы время даром не теряете!

– Я читаю ее как открытую книгу и умею с ней обращаться. Новостей от Эдварда она не получала, похитители на связь не выходили. Мэнди скорее злится, чем волнуется. Если бы не Деннис, я посоветовала бы вам бросить это дело…

– Послушайте, я дело не брошу, хотя возможность получить ордера есть только у Хэнсона, и он, наверное, продвинется дальше моего. Но мы продолжаем расследование, и я буду держать вас в курсе. Мне нужно сказать что-нибудь матери Трухарта, а потом мы с Пибоди побеседуем с последней любовницей Эдварда.

Мира положила руку Еве на плечо.

– Он вам за это спасибо не скажет, даже если сведения, которые вы получите, помогут спасти ему жизнь.

– Слава богу, я работаю не ради благодарностей.

Ева подошла к матери Трухарта. Пришлось вытерпеть еще одни объятия – на этот раз несколько слезливые.

– Спасибо, лейтенант! Трой мечтал об этом с детства, и вы помогли осуществить его мечту. Вчера вечером я спросила, чего он хочет теперь, когда стал детективом. Он ответил, что хочет стать таким же отличным копом, как вы.

– Миссис Трухарт…

– Полин, зовите меня Полин. Я рада, что вы ставите для него такую высокую планку. Не хотелось бы, чтобы он стремился к чему-то меньшему. Знайте, Трой будет каждый день гордиться тем, что получил значок детектива, а я буду гордиться им.