– К счастью, на то, чтоб придать дыму более организованное движение, меня хватило. Бреммейрам - им всё равно, они и в задымлённом помещении спокойно спят, а людям тяжеловато.
Что да, то да. Поэтому капитан Ли с остальными и предпочли для сна соседний дом - там печка хуже и гораздо холоднее, но холод им оказалось стерпеть легче. Ну, не после Минбара, и не после двух месяцев в подземельях холода-то бояться… А она всё же предпочла остаться в штабе, там, где стоял аппарат связи, где лежали карты.
– Но ты бы всё же поспала немного. Сон даже супергероям иногда нужен. Тем более что я тут собирался, извини, совершить некоторые гигиенические процедуры.
Виргиния закусила губу. В скудном освещении избы не очень хорошо видно, не очень легко понять, действительно ли пробиваются на его лысине короткие волоски. Если так, то они действительно светлые. Но не из-за этого сейчас больно кольнуло в груди. Она уже знала, как осуществляются у техномагов эти самые гигиенические процедуры, что для этого совершенно не нужны ни вода, ни мыло. Совершенно ненормальные люди - опалять себя, для сжигания волос и всякой грязи, огнём, пусть и магическим, более управляемым. До стадии коллоидных рубцов не доходит, но приятного всё равно мало. Кстати, интересно, почему до рубцов-то они не доводят. Немного передержать - и всё, волосы не вырастут уже никогда, и пугающее впечатление на обывателей будешь производить ещё большее. Даже пусть не каждый день, а раз дня в три, добровольно подвергать себя подобной экзекуции… В знак уважения к Кодексу, видите ли. Виргиния духом ненавидела подобные традиции, никакой высокий смысл для неё их не оправдывал. Ладно, если б действительно по высокой надобности, ради чего-то важного, ради чужой жизни. Но из уважения к Кодексу… его что, просто, внутри себя никак нельзя достаточно уважать, без внешнего мазохизма? Поэтому она, каждый раз, когда по розовой, обожжённой коже понимала, что Гелен опять купался в огне, терзалась необходимостью скрывать свои эмоции по этому поводу. Желание помешать ему в следующий раз, уговорить, раз уж ему так нравится щеголять лысиной в условиях зимы на чужой планете, когда у них и одежды толком нет, по крайней мере делать это так же, как она бреет подмышки - с помощью таза с водой, масла и мелкой золы за неимением мыла, и острого ножа. И уверенность, что если ей однажды окончательно надоест распутывать измученные отсутствием шампуня и расчёсок волосы, она попросит его о помощи в осуществлении именно этого приятнейшего способа. И поскольку она не была готова к тому, чтоб объяснять ему свои мотивы, эту странную и, вероятно, глупо звучащую солидарность, она надеялась оттянуть этот момент на подольше. И она вполне благодарна была ему за то, что он не возвращался к выраженному ею однажды, ещё в начале их знакомства, желанию в будущем, когда это всё закончится - если не закончится их смертью - стать техномагом. Техномажьей эмпатии вполне достаточно, чтобы понимать - на попятную она не пойдёт. При всём том, что - Гелен не отличается большой откровенностью, но что-то всё-таки рассказывает, ну а что-то она узнаёт обычным для телепатов способом - она уже имеет некоторое представление, насколько это не самая лёгкая, на всех этапах, стезя. Пусть из гордости, упрямства, как угодно он это назовёт - не откажется. И так же, как со всем, что они уже сделали и делают - или погибнет, или выдержит.
Рейнджер Гарриет со смешанными чувствами обозревал выстроившуюся в довольно бестолковом порядке сводную флотилию островитян. Двадцать пять кораблей… Много это или мало, учитывая предстоящую задачу? И учитывая, что три из них, гордо блистая флагами самопровозглашённых островных республик размером примерно с Ямайку, были перепрофилированными бывшими рыболовецкими судами? Из всех, опыт совместных манёвров есть у пяти таких стран-островов, и это понятно, у некоторых весь флот - один-единственный корабль, и это оправданно, что они отказались принять участие в этом безумном предприятии - кто-то должен остаться здесь, для защиты своей земли. Бул-Була наверняка уже послал карателей на северный континент, наверняка по пути и встречным островам достанется. Если б они раньше подумали о том, чтоб объединиться… Ну, некоторые, со слов Кватыу-Дшама, одного из немногих тут, кто мог служить переводчиком, и объединялись, несколько малых островов в одно солидарное товарищество, понимая, что при таких слабых силах вместе хоть немного больше шансов, чем поодиночке. Но объединяться всегда труднее, чем ссориться… Надо ведь помнить, что единой власти у этого мира не было до Бул-Булы. А местечковые правители, как любые такие правители в любом из миров, не дураки были иногда устроить небольшую войнушку с ближайшими соседями, и за поводом тоже дело не вставало…
Как ни красиво зрелище такого количества кораблей, выплывающих на серо-зелёное зеркало, играющее яркими солнечными бликами, как ни празднично под юным рассветным солнцем сверкают золотые и медные украшения в нарядах бреммейров - картина эта всё же страшная. Потому что понятно - столько кораблей вместе не собираются просто так. Очень скоро безмятежная тихость и торжественность этого шествия взорвётся грохотом выстрелов, калейдоскопом разрушения, и море вскипит, глотая без счёта обломки, раненых и убитых.
Они долго спорили, плыть ли им всем на одном судне. С одной стороны, сосредоточиться всем на одном - это допустить в своих мыслях, что возможно, желанного берега может достигнуть только один корабль из всех, с другой - разделяться сейчас было просто страшно. Что будет, если море снова разлучит их? Где, и сколько времени, им потом искать друг друга? Этот крейсер - наверное, это можно назвать так - третий по величине из кораблей сводного мятежного флота. Один из самых первых здесь вообще… Из изначальной команды, когда-то взбунтовавшейся против нового командования, после чего крейсер круто изменил курс и блудил от одного необитаемого острова к другому, избегая попадаться кораблям гарнизонов лояльных к власти островов - они долго не могли решиться открыто и явственно примкнуть к мятежникам, выступить против своих, но в конечном счёте деваться было уже некуда - сейчас осталось около половины. Ну что ж, и то хлеб. Смысл теперь волноваться о том, что из них всех мало кто смыслит что-то в морских сражениях - придётся полагаться на тех, кто смыслит, сколько бы Ромм и Харроу ни иронизировали на тему бреммейров-моряков и бреммейрской армии вообще.
– Ну, вот они, голубчики… - удовлетворённо крякнул Ромм, - я уж боялся, мы будем выглядеть как дураки, выйдя таким парадом. Ну логично, не заметить происходящий тут движняк они не могли, оставить без внимания - тоже. Сколько Бул-Була мог терпеть это «своеволие и беспорядок»? Решил раз и навсегда установить порядок на море как и на суше, ууу, сколько смертничков выслал… Ну ничего, в океане места много…
Ромм, как и все тут, не мог, конечно, знать, что сейчас Бул-Буле хватает проблем и на суше. Наверняка, его порадовало бы это. Но в сущности, много ли это меняло - морские силы всё равно мало что могут сделать в ситуации на материке, вот их и послали решить хоть одну из разрастающихся проблем.
Один из мелких кораблей противника вышел вперёд. Ромм в оптику видел увешанного побрякушками какого-то военного чина с чем-то вроде рупора в руках.
– Э… а почему через матюгальники-то? У них что, связь коротнуло?
– Как я понял, она у тех и этих разная. Вроде как, есть связь - есть и перехват…
– Дебильная, конечно, но логика в этом есть.
Первым речь держал адмирал или кто он там противника. Закономерно, потребовал от мятежного сброда сдаться на милость законной власти, иначе испытают на себе всю мощь праведного гнева Бул-Булы. Правда, Сонара, вольно переводивший эту речь, как-то усомнился, что тут нужно говорить именно «милость», да и слово «праведный» произнёс несколько неуверенно. В общем-то, и «иначе» не предполагало, что в случае сдачи никакого гнева не будет, одним словом, аргументация у правительственных войск хромала. Кажется, это отметили и отвечающие на парламентёре пиратов, но это не было основным содержанием их ответа. Сонара разобрал только «как земля ты камень, как ветер ты несёшь зиму и смрад разложения» - может, звучит и как философия, но по смыслу это должно быть очень обидно.
