Лицо миссис Ханниривер заметно посветлело, видно было, что уносясь памятью в беззаботные, шальные времена, она черпала там силы. Сейчас она, конечно, безукоризненная леди, вдова уважаемого человека и мать троих детей, но в ней ещё жива та девчонка, что хохотала в ответ на призывы взрослых взяться за ум и думать о своём будущем.

– А потом вот отчудила по-крупному. Знаете, больше всего мне стыдно перед дочерью за то, что так и не нашла её отца. Не узнала даже его имени… Когда рассекретили архивы Пси-Корпуса, люди принялись подавать запросы, столько семей воссоединилось… А я боялась. Ну как – я, жена министра, и вдруг признаюсь, что моя дочь незаконнорожденная, что я её отца видела три раза в жизни… Это вообще странно, я иногда думаю, что это какое-то моё наказание… Бестер, конечно, представил его, когда пришёл с ним первый раз, но тогда я пришла уже к середине их с отцом беседы, пробежала мимо, бросила только на него взгляд, отметила, что хорошенький… Бестер как-то раз с другим каким-то интерном приходил, но тот на морду уж очень гнусен был, а этот – надо же, милашка… Убежала в свою комнату, сославшись на домашние задания. Они не были мне интересны. Во второй их визит – это было воскресенье, я спала до полудня, потому что перед этим полночи оттягивалась… Спустилась – он сидел в гостиной, отец с Бестером заперлись в кабинете, а его вот оставили снаружи. Сидел на диванчике, так, словно на мине сидит – прямой, напряжённый, весь такой – отличник в приёмной комиссии!.. Я начала над ним насмехаться, что, мол, нос не дорос до взрослых тайн? Матери тоже не было дома, а то бы она мне выписала, за то, что спустилась в топике и шортах по самое… А я его спрашивала, не жарко ли ему в костюме, не принести ли ему мороженое, или, может быть, проводить к бассейну, если, конечно, не стесняется тело своё худосочное показывать… Не надоело ли ему таскаться за Бестером хвостиком, и не боится ли тот его вот так оставлять – вдруг кто сопрёт… Мне понравилось его смущать… Ну, потом Бестер вышел, церемонно попрощался с отцом, подхватил этого птенца и покинул наш гостеприимный кров. А я потом обнаружила, что всё думаю и думаю об этом пареньке. Вроде как, хорошо б им как следует заняться, он поинтереснее мистера Бестера… Думала, придёт с ним в следующий раз – и если опять оставит за дверью, я ему предложу что-нибудь вроде смыться вместе, закатиться с девчонками в ночной клуб, или просто напиться и искупаться в канале, нас один раз уже за это забирала полиция… То-то рожи будут у отца и Бестера! Но получилось совсем не так… Ну, сперва мы сидели, болтали… Ну, как болтали – я забрасывала его вопросами и подколками, а он, бедняга, отбивался как мог. И ведь просто послать меня, если не хочет разговаривать, тоже не мог! Я так понимаю, с общением у них там совсем тухло было, выпускники закрытых религиозных школ и то в мире потом жизнеспособнее. А потом… Знаете, у нас тогда на электростанции модернизация какая-то проходила, что ли… В общем, перебои с электричеством случались, с этим все смирились, отец сказал, что это надо перетерпеть, как стихию… В общем, погас свет. Тогда я притянула его к себе и поцеловала. И пока он не опомнился и не сбежал, потащила в свою комнату. В этот раз стихия была определённо на моей стороне… Когда свет включили и Бестер пошёл искать своего питомца, нашёл нас мирно разглядывающими фотографии. Не знаю, просёк он так что-нибудь или нет… И больше я его не видела, да. Когда через месяц я спросила отца, чего это мистер Бестер к нам не приходит, он ответил, что мистер Бестер отправился в долгосрочную поездку. Фигурой он был важной, это я уже знала, он говорил, что в земном секторе мало где не бывал, и даже кое-где за его пределами… Ну, потом много ещё всяких событий было, в общем, мистера Бестера я больше не видела, того интерна и подавно. Когда я поняла, что беременна… В общем, я поняла, что детство закончилось, но приняла это удивительно спокойно. Просто по-быстрому приняла предложение Боба Ханниривера, к большому удивлению отца… Он тогда ещё был о нём положительного мнения, это потом сказал, что я, видимо, нашла родственную душу… Бедняга Боб, всё-таки до чего простой он был человек! Он так радовался рождению Джин, так хвастался ею всем друзьям… Анализы определили маркеры телепатии в её крови сразу, он ещё так удивлялся, и вместе со мной тревожился, неужели у нас могут отобрать нашу чудесную девочку… Но способности у неё проявились только в двенадцать лет, а к тому времени Пси-Корпуса уже не было.

– Алан? Алан, ты слышишь? Прости, я… не смогла их найти. Я могу сходить ещё раз и… поискать получше.

«Переворошить все эти паскудные чемоданы до единого, если точнее. Нахрена люди тащат с собой такую кучу всякого барахла? Хорошо, хоть наши я отличить вроде способна, но кажется, моя мать не единственная такая барахольщица…»

– Ничего… Всё равно не факт, что они помогли бы. Всё-таки, до сих пор я как-то… не имел дела с вещами вроде этой… Главное, что ты смогла вернуться. В другой раз можешь не суметь, я… недолго ещё смогу держать контроль. Но хотя бы, я снизил скорость, насколько смог, хоть как-то оттянуть… прибытие…

– Алан, если эта хрень держит с тобой ментальную связь, то может быть, мы, тоже ментально, сможем эту связь разрушить? Ну, должен быть способ?

– Наверняка, но… не надо, не рискуйте. Вам не хватит сил.

– Ну, скромно напоминаю, что у меня П9. Ещё у двоих даже по десятке…

Алан вымученно улыбнулся.

– Насколько я понял… Здесь не представлен цвет телепатской расы… Вы трое - самое сильное, что здесь есть. И я, со своим бесполезным 12… У прочих - около 5, кто вообще не нормал… А кто из тех, у кого выше… обучен такому уровню взаимодействия? Эта дрянь сожжёт вам мозги и не поперхнётся.

– Что-то я не поняла - ты мне предлагаешь сидеть и молиться?

– Нет, бежать! Я… я не могу… прочь!

Команды, в общем-то, Виргинии были и не нужны – её словно отбросило от Алана, назад, к креслам. Сеть чёрных проводов пришла в движение, сеть бесновалась, понимая, что недолгое время потери контроля стоило ей существенного замедления скорости корабля. Ох чёрт, лучше б Алан не гонял её за проклятыми лекарствами, а послал кого-то в рубку, чтобы… плевать, что. Развернуть корабль и направить его к чёртовой матери к границам исследованного космоса, навсегда стереть из памяти компьютера координаты Земли, вообще взорвать корабль… Да, жить хочется, очень хочется. А вот знать, что будет, если эта хренотень воссоединится с семьёй - совсем не хочется.

Да, система была в ярости, и это, кажется, почувствовали все, даже в какой-то мере нормалы.

– Что происходит?

– Похоже, что…

– Нет, это не он, это что-то другое. Что-то воздействует на эту дрянь…

– Боюсь ошибиться, но кажется, к нам стыкуется корабль.

Больше никто не успел выдвинуть никаких предположений. Чёрные змеи заплясали исступлённый танец, они бились в агонии, вырывались из стен, продирая обшивку, слепо хлестали вокруг, круша кресла, как картон. И за этим адским грохотом, однако же, были слышны шаги там, за дверями. Топот бегущих ног, всё ближе… Люди прикрыли головы, но из-под закрывающих голову рук Виргиния успела увидеть, как открывается дверь, через которую она прощалась с матерью, и стремительными шагами в разгромленный салон входит высокая фигура с длинными рыжими волосами.

Офелия осторожно, внимательно оглядываясь, пробиралась по сотрясаемому крупной дрожью кораблю. Картина, какие навсегда остаются в памяти, наверное. Рваные раны в металле и пластике, вмятины, искорёженные агонизирующим злом механизмы… Кровавый след пересекает пол - здесь несли раненого… Детские леденцы сверкают в тусклом свете рассыпанным бисером… Чей-то ботинок, чья-то перчатка, обломки зонтика… След этой паники ещё дрожал между стен, но уже стирался другой паникой - тёмной силы, крепко схваченной за горло ментальными тисками Андо. Андо, Андо… Ты, конечно, и сильный, и смелый, но размечтался ты оставить её на Минбаре, ждать, как хрестоматийная жена, мужа с войны. Нарнку бы смог оставить? Пробраться в трюмы «Белой звезды» было не так уж сложно. И ещё посмотрим, кто был прав…