И вот однажды, оставшись в очередной раз один в тёмной комнате, я взобрался на шкаф и достал заветный песенник. В комнате было темно, но не настолько, чтоб уж совсем. Уличный фонарь честно отрабатывал свою ночную смену. Усевшись на кровати, опершись спиной о шкаф, и устроив на коленях книжку, я раскрыл её на нужной страничке. Здесь с одной стороны были какие-то линеечки, точечки, крючочки, с другой буковки, но очень мелкие. В такой темноте их, конечно же, видно не было. Только для меня это не было проблемой, я же знал слова наизусть. Да, именно так, я знал полностью припев этой песни. Всё остальное для меня было покрыто мраком, ведь никому не пришло в голову разучить со мной хотя бы одну песню, или выучить хоть одно стихотворение. С полным осознанием правого дела я заорал во весь голос свою любимую песню, не подозревая о том, что время приближалось к полночи, и что вся коммуна уже спит:
"Эх, тачанка, да растачанка, да наша гордость и краса! Пулемётная тачанка, все четыре колеса". Не удивляйтесь!.. именно так я и запомнил, а главное пел!.. Мне и в голову прийти не могло, что нет такого слова: "Растачанка", и что это "Ростовчанка". Не говоря уж о том, что первая половина припева была взята из первого припева, а вторая из последнего...
Допев до конца, я, не задумываясь, повторил сначала тот же припев, ведь текста песни я не знал... И так в течение нескольких минут, делая перерывы лишь для того, чтобы набрать побольше воздуху в грудь и завести заново.
Занятый делом, я и не заметил, как распахнулась дверь и вошла мать.
- Ты чего тут орёшь? Всех соседей разбудил. - Принялась отчитывать она меня.
Я тут же нырнул под одеяло, успев сунуть песенник между стеной и кроватью. Раздался глухой стук. Книжка упала на пол.
Позже мать рассказала, что пока я распевал, сидя на кровати, разбуженные соседи провели небольшое общее собрание, где выбрали посланцем дядю Серёжу мужа тёти Раи, и откомандировали его на поиски моей мамы, дабы сообщить ей приятнейшую новость о рождении нового великого певца и артиста в одном лице!.. Про козловского с Лемешевым почему-то не вспомнили. А вот Гнатюка упомянули.
Ночника у нас не было, но после этого случая мать настояла, и отец купил ночник в виде лилии. Повесил его на гвоздик где-то под потолком, чтоб я достать не мог. Проблема ночного освещения была решена. Но, это по мнению родителей. Когда же я в очередной раз остался один в комнате с горящим ночником, то выяснилось, что без него было не так страшно. Светильник горел зловещим красным глазом, заставляя тени не только шевелиться, но и окрашиваться в кровавый цвет. Почему красный? Не знаю, какому дизайнеру, или кто там этим занимался, пришло в голову сделать серединку белой лилии красной... Может он хотел добиться жёлтого цвета?! Увы!.. Это ему не удалось.
Но возвратимся к моим ночным страхам.
Глядя на этот ужас, я понял, что до утра не доживу, и что надо срочно что-то делать. Взобравшись на шкаф, поискал книжку. Однако её там не было. Песенник могли спрятать куда угодно... К примеру, в комод под бельё, или в ящик шкафа, а могли и на растопку пустить... С них, со взрослых, сталось бы!..
Изо всех сил напрягая память, я старался припомнить ту ночь и свои действия при появлении матери. И мне повезло! Я вспомнил, что сам сунул её между стеной и кроватью. Значит, искать книжку надо было там. Скорее всего, она именно туда и завалилась. Покидать шкаф и лезть под кровать мне совсем не хотелось, ведь за окном был не ясный день, а как раз наоборот!.. Необходимо было что-то срочно изобретать. Вот тут-то ко мне пришла гениальная мысль, что это совсем не плохое убежище от красных теней, а песенник мне не нужен, ведь слова песни у меня в голове!.. И я запел...
Из-за громкого пения и большой увлечённости своим занятием, я не услышал, как в замочной скважине повернулся ключ. Дверь распахнулась и на пороге показалась соседка тётя Рая... Оказывается, мама оставила ей ключ на тот случай, если я опять начну орать. Что я и не преминул реализовать. Только вот проблема оказалась куда сложнее. Ведь войдя в комнату, соседка обнаружила пустую постель!!! А голос продолжал орать где-то из-под потолка: "Эх, тачанка, д-растачанка!".
Семечки
Сразу за мебельным, вдоль трапа шёл импровизированный базарчик. Здесь продавали что угодно. Только мне лично нравились петушки на палочках, которых мама, как раз, не разрешала покупать. Петушки были разные, дутые, пустые, полные, сахарные, цветные... Но все вкусные, на круглых палочках, как эскимо.
Здесь же бабульки торговали семечками, которые мама так же запрещала покупать, хоть я не раз видел, как взрослые подходили и покупали огромные кульки на несколько стаканов. Только вот не помню я, чтоб их лузгали, как здесь, на юге, плюясь во все стороны. Однако не помню я и того, чтобы мама покупала на этом базарчике вообще, хоть что-нибудь. Лично я семечки не любил. У меня не было времени на очистку зёрнышек от скорлупы, а жевать не чищенными мне совсем не хотелось. Ежели совсем честно, то как-то однажды я дорвался до этих самых семечек. Ну, а поскольку мне лень было чистить, то употребил я их, как есть, в огромном количестве. За что и поплатился... В тот год к нам приехала бабушка с тётей Майей (маминой родной, младшей сестрой), привезли бочонок вина, много сухофруктов и, разумеется, целый мешок семечек. Взрослые сидели, разговаривали, лузгали семечки, сплёвывая в бумажные кульки шелуху, и не думая о ребёнке, который так же жаждал зёрнышек. Поэтому-то я, как мне казалось незаметно, тащил не чищеные семечки горстями, и в рот. Это было не очень вкусно, так как шелуха кололась, и была довольно-таки жёсткой. Но желание научиться, а главное наесться, было очень сильным. Результат был плачевным. Как быстро приехала скорая помощь, не знаю, но, по всей видимости, всё же приехала.
Сараи
"С сараем у меня другая история. - Рассказывает Тамара Скиба. - В пятом классе я решила уйти из дому - бродить по свету. У нас сарай был с окошком, чтобы видно было ящик с углём. Я поселилась для начала в этом сарае, навела порядок, подмела и была там пока стемнело. Устала. Захотела есть, и пошла домой".
Ой, сколько у меня было этих историй с сараями! Однажды кто-то решил поиграть, собрал нас человек десять в одном сарае, недалеко от моего дома. А меня заманили туда, пообещав накормить пельменями. Уж очень я их любил, пельмени. Потом сарай закрыли снаружи. Стало темно. А свечку кто-то затушил. Тут начали рассказывать страшилки. Сарай действительно был добротный, потому что щелей не было совсем. Я стал ныть, что, мол, обещали пельмени, а вместо этого пугают. Странно, но я тогда совсем не испугался этих страшилок. Снова зажгли свечу. Кто-то достал с полки медицинскую банку, круглую, огромную, а в ней холодные, залитые жиром пельмени. Я только на них глянул, и есть отказался. Не любил я жира.
Почему заманили? Потому, что накануне, летом (пельмени были поздней осенью) кто-то позвал меня к себе в сарай возле колонки. Довольно далеко от моего дома. Я пошёл. Там сарай был какой-то интересный, без передней стенки, без дверей, и по стенам сплошные полки, как лежаки, застеленные какой-то материей, толи половиками, толи ковриками, не помню, но цветные, красивые. Мы развалились на этих полках, и какая-то очень толстая тётка угощала нас вкуснячими булочками, а так же петушками на палочках. Точно таких петушков я видел на нашем местном базарчике неподалёку от мебельного магазина. Но мать запрещала мне покупать их. А я всё равно, как насобираю монет, так либо на базарчик за петушками, либо за эскимо.
Да, нашим сараям надо петь дифирамбы. В них наша жизнь началась. До колонки они чуток не дотягивали, образуя небольшую полянку, где я впервые увидел мотоцикл "Ява", красный, как кровь. Он стоял с поднятым передним колесом, на железной лапе. Не знаю, кому могло прийти в голову, ездить на такой машине в нашей суровой зиме? А главное, остался ли владелец жив?!
