— А ты что, пробовал? — не удержался Микк от шпильки, лукаво усмехнувшись.
Парень в ответ рассмеялся и покачал головой.
— Не-е-ет, я этим не интересуюсь, — отмахнулся он. — А ты думал, что один такой, кто глаз на неё положил? Да каждый пятый в этом зале от ворот поворот получил, — хохотнул Вайзли, хитро прищурившись. — Так что можешь даже не стараться.
Тики фыркнул, скривив губы в ироничной усмешке.
— Ну, передо мной она точно не устоит.
Парень лишь закатил глаза, скептически протянув: «Ну-ну», — и покачал головой.
На том вечер и закончился — через пятнадцать минут Вайзли встал с виноватой улыбкой из-за стола, и Микк предложил довести больного братца до дома, на что тот, смущаясь и отнекиваясь (скорее для вида), всё же согласился и всю последующую дорогу распевал, как же любит старшего братика.
Домой Тики пришёл уже за полночь, даже удивившись этому, и, чувствуя себя совершенно усталым (Неа сегодня таскал его в тир, паршивец), заснул сразу же, как голова его коснулась подушки.
Комментарий к Интродукция
Интродукция (с латинского «введение») — краткое вступление к первой части или финалу циклического инструментального музыкального произведения; род краткой увертюры к опере или балету, вступление к отдельному акту оперы; хор или вокальный ансамбль, следующий за увертюрой и открывающий действие оперы.
Репертуар:
Whitney Houston — I Will Always Love You
Whitney Houston — Run to you
Whitney Houston — Miracle
Whitney Houston — Salute
========== Op.1 ==========
Суббота началась прекрасно. Тики провалялся в постели почти до полудня, изредка ворочаясь с боку на бок и не вставая, пока не заныли требующие движения мышцы. Тогда и только тогда мужчина поднялся, сделал зарядку и потянулся принять ежеутренний контрастный душ.
Из объятий холодной воды, однако, его вырвали быстро. Мобильник было слышно даже из спальни, потому как на звонок Микк поставил недавно AC/DC, и теперь динамик просто разрывался от напряжения. Как любитель джаза и блюза, морщась от этого мракобесного ора, мужчина поспешил обернуться полотенцем и пошлепал босиком в комнату, оставляя за собой цепочку мокрых следов и ворча.
И кому что тут надо в такую рань, скажите на милость.
Названивал Неа, повелевавший срочно тащить свою задницу к нему и совершенно не считающийся с тем, что Тики только встал и голоден как собака («Нехер было столько спать, вали сюда, у меня пожрешь»). Трубку он бросил тут же, без прощаний, и Микк только закатил глаза.
Тики то, Тики се. В своих капризах Неа был чем-то похож на Вайзли. Вали сюда; иди со мной слушать музыку; я хочу в тир; отвези меня домой, хотя не надо, хотя отвези…
Иногда старший Уолкер напоминал ребёнка, которому просто не хватало внимания. Хотя, честно говоря, с таким младшим братом это было даже и не удивительно: Аллен был настолько замкнутым и молчаливым, что мужчине даже казалось временами, что мальчишки рядом вообще нет. А потом тот отпускал какую-нибудь остроту с непроходимым скепсисом на лице и скрывался в своей комнате, отчего Неа стыдливо хлопал себя по лицу и принимался извиняться за поведение невоспитанного братишки.
До захолустья, где и обитали Уолкеры, Тики добрался через минут сорок, — они жили на окраине города, совсем рядом с горами, окружёнными неширокими полями и речушкой в нескольких метрах. Здесь было много шпаны возраста Аллена и школьных хулиганов, держащих весь район (считающих, что держат).
Квартира Уолкеров располагалась на пятом этаже, широкая, уютная (Тики подозревал, что весь уют там наводил всё-таки нелюдимый Аллен, хоть это и было слишком удивительно), постоянная чистая и опрятная, несмотря на неблагоприятный район и старые здания.
Дверь Тики открыл Аллен, и мужчина, входя, мысленно хмыкнул, что помяни черта — он и появится. Мальчишка буркнул ему традиционное японское приветствие (на которое европеизированный Микк всегда отвечал кивком, что явно бесило младшего Уолкера) и тут же скрылся на кухне.
Какая прелесть, фыркнул Тики и прошествовал по коридору к комнате Неа. Тот, как только увидел его на пороге, буквально втащил внутрь и тут же хлопнул за собой дверью. Микк, пользуясь тем, что является пострадавшей (голодной) стороной, развалился на его свежезаправленной кровати и широко зевнул.
Старший Уолкер зашипел и нервно забегал по комнате туда-сюда.
— Тики, у меня проблемы, — наконец решился он и резко остановился, нависая над прикрывшим глаза мужчиной.
— Это по твоему голосу было заметно сразу, — сардонически отозвался тот. — Выкладывай давай суть своей проблемы, не зря ж я через весь город голодным сюда тащился.
— Я тебя покормлю, — нетерпеливо поморщился Уолкер. — Я засек наблюдателей Адама тут. Снуют по всему району, суки, аж ходу не дают — как хреновы жуки, вашу мать. И я не знаю, что и с ними делать. Аллен, — он воровато оглянулся на дверь, — не в курсе. И что с ним делать — я без понятия тоже. Я дико волнуюсь, потому что он часто где-то зависает, но не могу же ходить за ним постоянно — он будет закатывать глаза и беситься! И я его понимаю — какому взрослому парню понравится, что над ним скачут как над золотым яйцом?
Тики пожал плечами, садясь.
Кому-кому… Вайзли вот всегда нравилось, а тот был старше Аллена аж на два года.
— Ну-у-у… Я могу их снять, — Микк показал пальцами пистолет и «выстрелил» Неа в голову. А тот, хренов миротворец, прикусил губу.
— А можно обойтись без убийств? — неуверенно поинтересовался он, проведя ладонью до шее, и мужчина закатил глаза. — Ну… как-нибудь отозвать их?
Тики фыркнул, в который раз поражаясь, как этот идиот вообще дожил до сегодняшнего дня, умудрившись ещё и стать криминальным, мать, авторитетом, о делах которого даже в Осаке заикались. Адам так вообще частенько вспоминал племянничка.
— Ну какой же ты странненький, — вздохнул он, качнув головой. — Я киллер вообще-то, если ты вдруг забыл, — Неа опасливо зашипел, сразу же напрягшись и бросив взгляд на дверь, словно его драгоценный братишка мог подслушивать их сейчас. — Я их отозвать могу только на тот свет.
Старший Уолкер скривился, поджав губы, и задумчиво нахмурился.
И вдруг в этот момент раздался стук и мрачный голос Аллена:
— Обед готов. Выходите.
— Да, сейчас! — торопливо откликнулся Неа и рвано мотнул головой в сторону двери, явно призывая Тики этим жестом встать и идти на кухню, чтобы не вызывать подозрений.
По мнению Микка, Уолкер вызывал куда больше подозрений своим дерганым видом, но мужчина промолчал, только отвесил другу щелбан и покорно поднялся со своего места, выходя в коридор следом за ним.
По квартире разливался потрясающий запах карри. Тики с наслаждением потянул носом воздух и не сдержал довольного возгласа. Сам он готовить не любил и не слишком умел, яичница — верх кулинарного искусства в его исполнении, так что стряпня Аллена, которой его часто закармливал Неа, была словно манна небесная.
Сам младший Уолкер уже сидел за столом и деловитым видом поглощал продукт собственного производства. На тумбочке стояла посуда, на плите — еда. Это был молчаливый намек от мальчишки на то, что пожрать я приготовил, а обслужить себя можете и сами, я вам не горничная.
Тики сразу сел за стол (коли Неа его вытащил, так пусть и обслуживает) и откинулся на спинку стула, скрещивая на груди руки и выжидающе глядя на друга. Тот завел глаза, назвал его мстительной сволочью и поплелся к плите, явно еще не совсем пришедший в себя после предложения Микка убить наблюдателей.
Неа знал, конечно, о позволяющей Тики жить безбедно и по-барски профессии, но они… никогда не говорили об этом так уж прямо, и теперь Уолкера это явно нервировало.
Ну-ну. Микк не торопил. Больше того — для друга он готов был поскакать по крышам бесплатно.
Наверное, потому что Неа был его первым настоящим другом. Пусть и подружились они при очень странных обстоятельствах.
Неа поставил перед ним еду, важно уселся рядом, тревожно взглянув на младшего невозмутимого брата, поглощающего уже третью тарелку риса (иногда Тики порывался спросить, почему мальчишка не толстеет от такого количества еды, но после первого ответа в виде красноречивого молчаливого взгляда из-под очков и мрачного: «Обмен веществ», — перестал до него докапываться), и, пожелав приятного аппетита всем, с удовольствием принялся обедать.
