- Ты бы знала, сколько моих одноклассников готовы отдать все, чтобы только рисовать тебя вживую… - невольно выдохнула Клио, с особой изящностью и вниманием концентрируясь на крепких руках, прессе, с очертаниями кубиков, довольно широким и статным плечам, резким чертам лица. -…у тебя прекрасное тело.

- Продолжай, - не без пошлой улыбки прошептала Милитрэ, пока Клио, словно оживала, наполняясь диким интереса художника, что изучает предмет своей будущей работы.

- У тебя есть неприкрытая чем-то харизма. Животный магнетизм, который привлекает очень многих. Особенно, творческих личностей.

- Неужели? - хмыкнула Милитрэ, пока сестра продолжала свой странный осмотр. - Даже тебя?

- Особенно меня, - исправила ее Клио, заставив шире усмехнуться. - Это нельзя объяснить. Просто это есть. А твое тело - предмет для воздыхания многих художников. Ты…что-то запретное, недоступное, источающее могущество, силу, власть…

- Ты уверена, что не хочешь сначала… - Милитрэ чуть хихикнула, пока ее глаза засверкали низменными горячими нотками.

- Нет, - Клио позволила себе весело фыркнуть. - Я не могу остановиться, когда речь заходит о твоем теле и о том, чтобы рисовать тебя. Я должна же насладиться процессом?

Милитрэ умолкла, подмечая, что касания сестры ее успокаивают, заставляют расслабиться и даже приносят некоторое удовольствие. У Клио внимательные пальцы, которые не пропускают не единой части тела, с удовольствием трогая руки, плечи, пресс, спину, но она странно тактична и не позволяет рукам прикоснуться к интимным местам.

Хотя, она понимает, что Милитрэ не была бы даже против, а наоборот, но Клио хочет продолжить, хочет все-таки нарисовать картину. Тело сестры пахнет чем-то неопределенным, чем-то личным, что может принадлежать ей и этот запах сводит изредка ее с ума. Ей хочется стоять так вечно, прижавшись к горячему телу, что било температурным жаром.

- Ты не зависла? - доносится до нее голос сестры, сквозь нависший в мыслях туман. - Для чего ты это делаешь?

- Наслаждаюсь, - без увиливания отвечает Клио, улыбаясь краешком губ, позволяя себе этими же губами прильнуть к шее сестры, из-за чего та, невольно, прикрыла глаза от удовольствия. - Думаю, как мне тебя нарисовать. В каком стиле и так далее.

- Ну как? Придумала?

- Почти… - голос Клио был хриплым, она в слепом удовольствии уткнулась в шею. - Дай мне еще время…

- Сколько угодно, - хмыкнула Милитрэ, позволив своей руке лечь на талию сестры.

Клио некоторое время молчала, пока не приподнялась на носочки и не припала губами к губам Милитрэ. Поцелуй получился горячим, страстным, но спустя пару минут, Клио отстранилась. Она медленно отошла к мольберту, после чего, вернулась к Милитрэ с кистью в руках.

- Что ты задумала? - она покосилась на кисть в ее руках, понимая, что сейчас, видимо, произойдет что-то из ряда вон выходящее.

- Ничего такого. Потом умоешься… Я не смогу нарисовать узоры правильно, если буду рисовать тебя так.

- Мы так не договаривались!

- Мили, прошу!

Милитрэ сжала зубы, устало вздохнула, после чего, безнадежно развела руками, давая сестре волю ее манипуляциям. Клио подошла ближе с кистью и черной краской, после чего, стала наносить на кожу какие-то надписи, узоры. На руках, по спирали, шли какие-то странные росписи, которые Милитрэ не могла разобрать, на лице у нее были неясные узоры, шедшие по лбу, вниз, огибая нос, украшая кожу вокруг глаз. На спине Клио нарисовала тоже какие-то узоры, которые Милитрэ могла распознать только по движению кисти на коже, никак иначе.

- Зачем это тебе?… - не удержалась от вопроса Милитрэ, когда кисть скользнула по ее прессу, вырисовывая причудливые линии.

- Узнаешь… - многообещающе шепнула Клио, целуя хмурящуюся сестру в щеку, из-за чего та чуть смягчилась.

- Так, я буду обнаженной?

- Нет. Точнее, на картине, да, но… Короче, узнаешь. Не хмурься, не буду рисовать я тебя так, чтобы мои одноклассники на тебя, как ты любишь говорить “задрачивались”. Хотя, они будут это делать, когда уже поймут, кто изображен на картине.

- Ты ведь понимаешь, что это не подарок, - глаза Милитрэ сверкнули, взгляд проникся похотью.

- Понимаю, - ничуть не удивилась Клио. - Обсудим детали после, ладно?

Клио себя не узнавала - все вдруг получалось так легко! В мыслях уже выразилась прекрасная картина, только Милитрэ дала согласие на свое участие в процессе и руки, словно живя своей жизнью, принимались вырисовывать на холсте прекрасные образы. Карандаш, лаская ее слух, быстро скользил по холсту, делая набросок, затем преображая его в привычные глазу очертания и далее, далее.

Милитрэ была терпеливой, стояла неподвижно в той позе, какой ей сказала Клио, скрытно наслаждаясь тем, как горят ее глаза. Видеть сестру за работой оказалось таким приятным процессом, что Милитрэ позволила себе расплыться в мягкой улыбке, пока Клио каждый раз кидала на нее взоры, но почти всегда отводила взгляд от ее глаз. Они обе понимали, что поймав друг друга в этой игре, то темп работы собьется и Милитрэ позволяла себе некоторую покорность, отводя нарочно взгляд, только чтобы не сбивать сестру с работы.

- Ты не устала стоять?

- Нет. Только скучно, - донеслось от Милитрэ вполне честно.

- Мне нужно запечатлеть у тебя кое-какую эмоцию… - Клио встала из-за своего места, подошла ближе, замирая почти вплотную к сестре. - Мне нужен твой грозный взгляд. Полный эмоций. Можешь попробовать для меня?

- Возможно, если представлю что-нибудь?

- Тогда… - голос Клио опустился до интимного шепота. -…представь, скажем, что я целуюсь с Диего.

- Не шути с моими эмоциями! - тут же оскалилась Милитрэ, а Клио, словно одержимая, глядела в лицо сестры, ловя каждую эмоцию, силясь ее запомнить, после чего, спустя всего пару мгновений, она кидается к мольберту, быстро орудуя карандашом и кистью.

Несколько минут она молчит, пока Милитрэ невольно пыхтит от злобы и наглости. Чтобы предложить ей такое! Да и кто? Мягкотелая сестра, которая трясется от одного ее взгляда, жеста, или чего-либо.

- Спасибо, - доносится от Клио и все внутри Милитрэ успокаивается, включая ее саму.

- Не за что.

Проходит, по меньшей мере, час, пока Клио рисует, а Милитрэ терпеливо стоит на месте, в одной позе. Клио позволяет ей расслабиться на некоторое время, пока она сама продолжает водить кистью и карандашом по холсту. Судя по блеску в глазах Клио - ей приносит это огромное удовольствие, а так вовремя пришедшее вдохновение не дает ей просто бросить, а продолжать, продолжать и продолжать.

- Можешь, хотя бы сказать, что ты там рисуешь помимо меня?

- Узнаешь… - говорит шепотом Клио, улыбаясь, а после, командным тоном прибавляет: - Руки!… Вот так…

Милитрэ улыбается, покорно выполняет ее маленькие прихоти и когда за окном уже затягиваются искусственные сумерки Цитадели, ей позволяют пойти умыться от краски. Милитрэ распирает любопытство, но сестра не позволяет ей увидеть картину. Когда она возвращается после душа, то видит, что Клио даже не сменила своего положения. Она рисует быстро, точно, четко… Не покладая рук.

- Ты не устала? - в голосе Милитрэ звучит внезапная забота.

- Нет, - быстрый и четкий ответ, так и говорящий, что Клио поглощена своей работой. - Когда у меня вдохновение, я могу хоть целый день, без сна, творить. Не мешай.

Милитрэ тихо уходит, оставляя сестру в тишине и покое. Когда приходит время сна, Милитрэ уже обеспокоенно смотрит на сестру, чье лицо и руки уже были в небольших мазках от краски, но продолжающей рисовать.

- Эй, ложись спать.

- Нет. Мне осталось немного… - упрямо говорит Клио, продолжая рисовать дальше и дальше. - Еще немного…

Милитрэ встает с постели, мягко кладет свои руки на плечи сестры, начиная делать небольшой массаж. Та урчит от удовольствия, все продолжая рисовать.

- Подожди… Я почти закончила… Нельзя останавливаться… - шепчет Клио, а Милитрэ улыбается, продолжая гладить сестру по плечам, шее. Она не смотрит в картину, сохраняя интригу для самой себя и верит, что у сестры получится превосходно. Она мягко прекращает свои манипуляции, оставляя сестру в покое.