Ей нравилось обучаться в новом окружении, вот только… Учиться в окружении парней, все же, было тем еще испытанием. Нет, к Лене относились хорошо, у нее было много товарищей и друзей и вообще атмосфера в военной академии была сродни семейной. Вот только… Когда ты практически единственная девушка, да еще и такая популярная в силу своих успехов, неловких ситуаций просто не избежать…

«- Майкл, прости, но я не пойду с тобой на свидание. Ты хороший парень, но меня это не интересует…» - так было с первыми попытками…

«- Питер, спасибо за цветы, но у меня, во-первых, аллергия на тюльпаны, а во-вторых я завтра и все последующие дни должна буду проводить на полигоне…» - так было спустя десяток попыток…

«- Кайл, в последний раз повторяю, что я не пойду с тобой в кино! Тем более на эту романтическую ерунду про вампиров…» - Лена сбилась со счета где-то между двадцатым и двадцать первым…

«- Спасибо за стихи, Том… Правда, спасибо… Но я не могу в эти выходные - много дел с инструктором Митчелом и… В общем, пока!» - Она открыто удивлялась упрямству некоторых из них…

«- Джек, еще раз опустишь руки мне на бедра и мое колено лишит тебя детей! И нет, я не пойду с тобой в ресторан, извращенец!» -…и невозможной наглости со стороны других.

«- Крис, и ты туда же?? Я считала тебя другом, но и ты только о свиданках думаешь?»… – в конце концов даже сблизившиеся с ней друзья думали об этом…

Казалось бы, чего Лене стоило признаться в том, что ее интересовали сугубо девушки? Окстон считала это глупостью и после этого тут же смеялась над собой, вспоминая то, как она нелепо отговаривалась от всяческих ухаживаний и приглашений со стороны парней. Просто кричать на каждом углу академии о том, что она была другой ориентации Лену тоже не прельщало.

Она решила, что не будет говорить о своей романтической предрасположенности прямым текстом. Она вообще не хотела как-либо связывать свое учебное и рабочее место с такими вещами - ее это угнетало. После болезненного опыта первой любви Лена зареклась не заводить отношений и дать себе время отдохнуть. Хотя бы морально окрепнуть и «повзрослеть» в этом непростом деле.

Ей понадобилось полгода чтобы залечить рану после полноценного расставания с Амели. Не без Джесси, конечно, который без лишних слов взял ее с собой в путешествие по знаменитому Дикому Западу. Это не только отвлекло Лену от бесконечных унылых мыслей по расставанию с Амели, но и взбодрило в общем свете. Окстон с удовольствием помнит то, как она и Маккри, просто сели в машину и… Уехали. Без всяких лишних слов или предупреждений. Уехали до аэропорта, оттуда полетели в Америку, а после - пустились колесить по Дикому Западу.

Все лето Лена провела где угодно, но только не в Лондоне. Исколесив Дикий Запад, они с Маккри после этого полетели в Швейцарию, поскольку Джесси требовали в организации с какой-то целью. Маккри пришлось покинуть Окстон, но вышло так, что вместо того, чтобы отправиться обратно в Лондон, Лена осталась в штаб-квартире… Где она занялась тем, что продемонстрировала Джеку Моррисону свои навыки пилотирования. И… Не только Моррисону… На это зрелище собрались все присутствовавшие тогда в штаб-квартире агенты, среди которых были Ангела Циглер, Уинстон, Ана Амари и Габриель Райс…

Общий итог от демонстрации своих умений был таков, что на Окстон стали смотреть с долей уважения и надежды в Overwatch. Отмечая ее юный возраст и бойцовский норов, с которым она выполняла возложенные на нее задачи, многие с усмешкой говорили о том, что они ожидали ее появления в организации.

Лена не загадывала и не восхваляла саму себя, но безмолвно видела и понимала, что если она и дальше продолжит работать над собой, поражая всех, то путь к Overwatch будет для нее открыт. Помогать героям и служить во имя благородной цели - это всегда жило в Лене, опять же, от дедушки. Он был отважный и самоотверженным героем, и именно глядя на его пример Окстон нашла себе цель в жизни.

Проведенный в военной академии год оказал Окстон неоценимую услугу и ее навыки пилотирования возросли во много раз, особенно, касательно боевых действий в воздухе. За один год Окстон прославилась в пилотировании, как самое молодое и талантливое дарование. И внимание Overwatch, которое и так имелось к ней, возросло еще больше уже со стороны и других агентов. Всем становилось постепенно ясно, что вопрос о зачислении Лены Окстон в гордые ряды агентов Overwatch был лишь временным. Девушка просто с завидным упрямством и неподражаемым талантом удивления пробивалась вперед и заслуживала расположение многих.

Конечно, Лена осознавала, что большинством внимания в свою сторону она была обязана семейной чете Лакруа, и она не раз благодарила их в мыслях, к сожалению, не в силах связаться с ними. Точнее, все средства и способы для нее были доступны, но… Лена просто еще не могла преодолеть саму себя и отважиться хотя бы просто заговорить с теми, по кому ее сердце скучало больше всего. Дело тут было даже не в понятиях более глубокой романтичной привязанности, а в том, что для Окстон эти двое были… семьей.

И фотография, которую Жерар ей прислал как подарок на восемнадцатилетние, где были изображены они втроем на фоне ночной Эйфелевой башни, являлась ярым тому подтверждением. Внизу на большой фотографии стояли инициалы Жерара и Амели и подпись – «мы скучаем».

В скромной посылке была и записка от Жерара, гласящая:

«Если ты читаешь это письмо, значит, мы с Амели все-таки не смогли остаться дольше и уже улетели. Не думай, что мы забыли или бросили тебя, Лена! Ты всегда почетная гостья в нашем доме, часть нашей семьи, и стоит лишь тебе кинуть клич, как мы без лишних слов поможем тебе и организуем весь путь к нам, если понадобится и это, или, если ты просто соскучилась. Мы нарочно не стали выбирать дорогой подарок и придумывать что-то особенное, потому что знаем, как тебя это смущает и ставит в неловкое положение. Однако, восемнадцать лет - это важные годы! Скорее всего я (Жерар) перечислил к тебе на счет немного денег, потому что я не мастер вообще что-то придумывать… Так или иначе, мы всегда тебе рады и если понадобится помощь, то просто свяжись с нами. Скучаем и любим тебя!

Жерар и Амели».

Эту фотографию в изящной рамке Лена поставила на полку, где стояли все ее приятные воспоминаний из жизни. Фотография заняла свое место рядом с очками дедушки, что безмолвно символизировало ее трепетное отношение к подарку четы Лакруа.

Но несмотря на теплые воспоминания и оставшуюся привязанность к ним обоим, Лена не могла найти в себе силы… чтобы просто поговорить с ними, несмотря на то, как она по ним скучала… в особенности по Амели…

Но время так или иначе спешит вперед, оставляя позади себя все больше событий, неотвратимо меняя каждого…

…меняя также и Лену.

За прошедший в полной самостоятельной жизни год, Окстон довольно повзрослела морально и даже немного физически. После насыщенного года в компании четы Лакруа и после расставания с ними - жизнь Лены словно разделилась на две части «до» и «после». «До» встречи с Жераром и Амели, и «после». От прежней Лены осталось лишь доброе сердце и неиссякаемый запас позитива во всех ситуациях. Она лишилась той девичьей подростковой робости, что была ей присуща, во всех смыслах этого слова; лишилась наивности, видя, теперь, мир совсем другими красками; а также поняла для самой себя очень многие вещи.

Физически она была слажена и так хорошо, чему способствовали постоянные спортивные нагрузки и здоровый образ жизни. Потому, несмотря на внешнюю миниатюрность – она легко давала фору своим ровесникам и коллегам, когда дело касалось выносливости и силы в рукопашных видах дисциплин. Но за прошедший в совершенно новых условиях год – эти показатели возросли и хрупкой или слабой Лену никто назвать не смел, разве что те, кто видели ее в первый раз, замечая перед собой, казалось, обычную девчушку.

Но как будто мало этого, а в дело естественным путем вмешалась и сама природа, пробудившаяся в ней в самом расцвете ее подростковой жизни. Лена вытянулась вверх в своем росте; лицо избавилось от последних следов «девичьей» поры, придав ему более выраженные черты; задорные, милые, но многочисленные и слишком яркие веснушки, которыми она буквально осыпана, уменьшились в своем количестве, оставшись лишь на лице и в качестве небольшой россыпи по всему телу; чуть узковатые бедра заметно округлились; даже грудь стала чуть пышнее, чем раньше.