Как бы это ему намекнуть, что настойчивость – добродетель?

Впрочем, ронять веера аккурат под ноги запримеченному лорду меня учила лично леди Джейгор, и я успешно применила ее уроки. «Запримеченный» лорд, не будь дурак, ситуацию мигом оценил и истолковал самым лестным для себя образом, а потому поспешил ее обыграть: опустился на колено, поднял веер – и, не вставая, протянул мне.

– О, благодарю вас, – заворковала я, принимая подношение, и – едва ощутимо задела его руку кончиками пальцев. – Я такая неловкая…

Рыжий лорд, разумеется, немедленно выказал желание проверить и опровергнуть столь опрометчивое заявление – благо до первого танца оставались считанные минуты. Я собралась было произнести традиционное согласие и протянуть ему руку (заодно добравшись до вожделенного рукава), когда мне на плечо опустилась необычайно тяжелая ладонь.

– Прошу прощения, милорд, – произнес над моим ухом хорошо поставленный баритон, от одного звука которого «милорд» застыл, как суслик, и так и не решился протянуть мне руку. – Леди обещала первый танец мне.

«М-да?» – несколько удивилась леди, но перечить принцу не посмела.

– В таком случае… – начал было рыжий, но тут объявили полонез, и он успел только пообещать найти меня после танца.

Я поощрительно кивнула и позволила Его Высочеству вывести меня в центр зала, постоянно напоминая себе, что леди не пристало допрашивать третьего наследника престола, какого демона он мешает ей выполнить поручение начальства. А Безымянный принц – как нарочно – заговорил только тогда, когда зазвучала музыка и пары пришли в движение, рисуя на паркете замысловатый узор из шагов.

– Сегодня Вы подобны синей гортензии, – с едва уловимой иронией сказал Его Высочество. – Столь же нежны, женственны… и тенелюбивы. Признаться, я ожидал увидеть Вас в стороне от высокопоставленных подозреваемых.

Понятно: не хотел, чтобы кто-нибудь услышал разговор, потому и пригласил на танец. В полонезе же фигуры постоянно меняются – как и соседние пары. Очень удачно.

– Отчего же? Я не увольнялась, Ваше Высочество, – отозвалась я, безропотно проглотив сомнительный комплимент.

И его рука, до сих пор лишь деликатно поддерживавшая мою, вдруг сжалась – и тотчас снова расслабилась.

– Вот как, – задумчиво протянул принц, как-то нехорошо помолчал с полминуты и вдруг добавил: – Мне отчего-то казалось, что Вы не захотели бы присутствовать на казни Рандо Хловиса. Я был неправ?

Я едва не сбилась с шага, но он умело подхватил меня под локоть, выправляя фигуру танца, и требовательно взглянул мне в глаза. Я ответила таким же прямым и упрямым взглядом. Голова кружилась, как на самом первом моем балу.

Взаимопонимание, померещившееся мне в участке, оказалось такой же милой бессмыслицей, как и все впечатление от первого моего бала. Принц думал, что если месть достаточно жестока и наглядна, то для лекарства от горя сгодится и она одна.

Я бы сошла с ума, если бы в бездействии дожидалась ее полтора года. Но как это объяснить человеку, который никогда не имел возможности бездействовать?

– Вы были совершенно правы, Ваше Высочество, – сдержанно сообщила я. – Казнь – зрелище не для леди. Меня вполне удовлетворило осознание того факта, что она состоялась, а дело о смерти моего мужа успешно раскрыто и доведено до конца.

– Но Вы посчитали, что службу оставлять рано, – констатировал принц. – Насколько сильно было влияние моего брата на Ваше решение, миледи?

– О, гораздо меньше вашего, – не удержалась я, в движении слегка задев его по ноге жестким каркасом юбки, и тут же извинилась. – Простите, мне не следовало… но ваше недоверие меня задело. Неужели вы думали, что я сотрудничаю с Орденом только из желания отомстить за маркиза Альгринн? Или сомневались, что я по-прежнему буду полезна, когда Хловиса вздернут?

– Я нисколько в Вас не сомневался, – уклончиво сообщил Его Высочество, – однако полагал, что после завершения дела Ваша жизнь изменится. Раньше Вы так чудесно пели…

– Я пою и сейчас, – вздохнула я, не желая признавать, что за последние полтора года посвятила этому занятию непозволительно мало времени.

Но принц не стал акцентировать на этом внимание, предпочтя нанести совершенно неожиданный удар.

– В таком случае, – сказал он, – могу я рассчитывать на приглашение на Ваше выступление?

Не сообщать же особе королевской крови, что никакого выступления я не планировала? Согласно этикету, одной его просьбы было достаточно, чтобы я приложила все усилия и устроила мероприятие в кратчайшие сроки.

– Разумеется, – обреченно согласилась я. – Я пришлю вам приглашение первым.

– Благодарю Вас, – чуть склонил голову принц, и на его маске мне почудилась улыбка – такая же призрачная и неуловимая, как у леди Хикари.

До конца танца он вел себя безукоризненно, поддерживая беспечную и совершенно невинную беседу о природе, погоде и прекрасной леди. А «прекрасная леди» чувствовала себя одураченной и близкой к тому, чтобы пожаловаться лорду асессору на брата.

Впрочем, что бы он сумел изменить?..

К счастью, «запримеченный» рыжий лорд оказался в достаточной мере настойчив, чтобы действительно отыскать меня перед следующим танцем. Где-то на периферии мелькнул черный мундир в знакомом сочетании с белой маской и солнечно-золотистыми волосами, и я поспешила любезно принять приглашение, пока Его Высочество не испортил и вторую попытку добраться до рукавов высокопоставленного подозреваемого.

Рыжий лорд тоже неплохо чувствовал музыку, хоть и не так тонко, как принц, но в танце вел вполне сносно и в целом производил очень приятное впечатление. Смелый, смешливый и вместе с тем умело держащийся на грани собеседник с отличными манерами и отточенной светской грацией.

А главное – он не пытался решать за меня. Но отплатила я за этой черной неблагодарностью, нащупав под тканью левого рукава какой-то массивный браслет. Сквозь перчатки – обязательный атрибут любого бала – ощущения притуплялись, но, кажется, резьба на браслете повторяла крохотные чешуйки.

Неужели Рино как-то отследил путь герцогской «рыбки» до этого рыжего лорда?..

От приглашения на следующий танец пришлось с сожалением отказаться, сославшись на приличия, и попросить проводить меня к ряду кресел под пейзажем кисти Джогрин. Неунывающий лорд, ссылаясь на все те же приличия, по дороге уговорил меня на вальс – его должны были объявить только через полчаса, и я как раз успела бы отдохнуть.

Разумеется, стоило мне присесть, как мне тотчас составила компанию Сестра.

– Как тебе сэр Рональд Шонвилл? – немедленно поинтересовалась она, расправляя юбки.

– Кто? – растерялась я.

– Тот «милорд», с которым ты только что танцевала, – живо пояснила жрица, всем корпусом подавшись ко мне и буквально излучая по-детски непосредственное и жадное любопытство. – Правда, милый?

Я удивленно моргнула и сверилась с собственными впечатлениями. Среди них превалировали вполне удачные шутки, уверенное ведение в танце и золотистые блики, беспорядочно перепрыгивающие с одной рыжей пряди на другую.

– Правда, – вынужденно согласилась я. – Он иностранец?

– Иринеец, – несколько помрачнела Сестра. – Его пригласила принцесса Кейли, для работы над одним совместным проектом. За время работы он так успешно развернулся и обзавелся такими связами, что без особого труда купил звание риттера.

– Но, полагаю, стремится и дальше? – усмехнулась я. Столь быстро появившийся интерес ко мне мог объясняться и обычным флиртом, но отчего-то больше верилось в отличную деловую хватку, волей-неволей вызывающую уважение. – Поэтому им заинтересовался лорд асессор? Кстати, какой-то браслет я на нем нащупала. В отделке есть что-то вроде чешуи, но точно сказать не могу. Он его очень хорошо спрятал, объемной частью под шов на сюртуке. Будто знал, что его станут обыскивать… – предположила я и осеклась, машинально высматривая в зале солнечно-рыжую макушку.

– Хорош, скажи? – удовлетворенно кивнула Сестра и, видя мой возрастающий интерес, добавила: – Досадно, что ты не помнишь, как его зовут, да?