Естественно, тога не могла укрыть от наблюдательного взгляда всех линий практически идеального тела барышни. И Раков, глядя на неё, густо покраснел.
— Аннет, открывай печать в пространство и веди меня, — скомандовал Жариков.
— А я? — отозвался Мишаня.
— А ты сиди и жди.
Портал снова засветился. Аннет просто пролетела в него как птичка, а Жариков влез в бассейн и, пока дополз до входа, изрядно намок. Потом тоже исчез. Мишаня походил немного и, сложив аккуратно вещи ведьмы, на всякий случай уселся в круг.
Тем временем Мотю и Сашку портал выплюнул на холодный мраморный пол. Падая, Матиас схватил госпожу на руки, и достаточно комфортно совершил приземление. Была тишина. Сразу Мотя не понял, в чем дело — Сашка была без сознания. «Видимо, переход дался ей не легко», — подумал демон и положил её аккуратно на пол. Следующий факт ещё более его удивил — перчатки разорвались, а точнее растворились, и теперь из рукавов пиджака вместо рук торчали когтистые лапы. Как он не исцарапал Саныча, осталось загадкой. Потом, уже осмотревшись, понял — они в пространстве, где демоны погружаются в столетний сон. Именно здесь спят те, кому наскучил род людской и войны с ангелами.
— Интересный у тебя хозяин, Гера, — заметил Мотя и посмотрел на Сашку.
Да, картина маслом: голая рыжеволосая ведьма в кружевном белье лежит на мраморном полу. Матиас поймал себя на непристойной мысли и выругался. Потом подошел к госпоже посмотреть на ожог от клейма и застонал. Кожа воспалилась, кровоточила и явно жутко болела. Кое-как выудив кружевной платок из кармана, Матиас фон Вальде, чистокровный демон, хотел просто протереть рану, но… Когтями только бы разодрал клеймо. И тут ему пришла в голову идея: демон склонился над грудью спящей хозяйки и стал аккуратно слизывать кровь. В этот момент в нем снова заурчало то чувство, какое сейчас оживало в Герхарде.
— Черт, черт, черт! — с жаром выругался Матиас и решил, что если поцелует хозяйку, то придет в норму и всё забудется снова.
Только он уже было наклонился, уже ощущал её теплое дыхание на своей коже, тепло её живого человеческого тела. Уже оставались миллиметры до соприкосновения губ… Тут Сашка открыла глаза. Челка Моти стала щекотать ей щёку, и она увидела лицо своего слуги так близко. Сразу мелькнула мысль, и рука сработала сама: удар с серебряным кастетом на пальцах не просто отбросил Матиаса на пару метров, а и чуть не вывел в нокаут. Мотя застонал, лежа на спине.
— Что за нахрен, Матиас фон Вальде? — заорала Сашка поднимаясь на ноги. — Что это за, бляха-муха, любовь-морковь! Ты что, ошалел?! Я, что тебе, спящая красавица, нах!
— Прости, — Мотя сел и смотрел на злую, очень злую ведьму. — Хотел проверить дышишь ты или уже померла.
— Аааа…
Сашка завертела головой, и ярость её ещё больше стала закипать.
— Чертов Герхард! Эта сволочь хотела заключить контракт, хотя имела живого спящего демонического хозяина! Я оторву ему яйца и повещу их на забор! Нет, я лучше превращу его навсегда в кота и кастрирую.
Мотя начал опасливо подходить сзади, неся в руках свой пиджак. Сашка резко повернулась и злобно уставилась на подчиненного.
— Оденься, пожалуйста. Иначе я тебе не гарантирую безопасность. Кроме того, что я демон, я ещё и существо мужского пола. И таких как я тут будет много.
Только сейчас Смелова поняла, что стоит в нижнем белье, босая и матерится. Она шустро выхватила у демона пиджак и напялила его на себя. Мотя протянул ей кроссовки.
— Ну куда — с мокрыми ногами? Я ж разотру их нахрен!
— Возьми мой платок и просуши.
— Нет, пожалуй, это сделаешь ты, Мотя. В наказание за выходку.
— Не стоит меня провоцировать, мадам. Я хоть и хороший любовник, но мы сейчас пришли по другому делу сюда.
— Ну ты и зараза, Мотя, и пошляк.
— Я такой, — и Матиас заулыбался, хотя внутри он знал, что не соврал госпоже. Вытирание ног могло бы плохо закончиться. Это сейчас он разрешает себя избивать этой мелкой и щуплой ведьме, а пару сотен лет назад он их после выполнения контракта пожирал живьем. «Старею», — подумал Мотя и стал искать направление, в каком им идти.
Сашка старательно вытерла ноги и засунула носовой платок в карман синего пиджака Матиаса. Натянула на ноги кроссовки и зашнуровалась. Встав с холодного пола в полный рост, ведьма оглядела себя и вздохнула: мокрое нижнее белье, синий почти до колен пиджак и кроссовки на босу ногу. Жуткая угроза для другого демона. Тем более, не известно, кто хозяин Геры и каков он по силе. Она уже было начала придумывать план, когда клеймо стало нестерпимо болеть, словно его по-новому выжигают.
Сашка ухватилась за место ожога и шлепнулась на колени. Мотя подскочил молнией и присел рядом на корточки.
— Сильно болит? — осведомился демон.
Сашка только закивала головой. Болело так, словно раскаленную печать и не вынимали. А ведь так оно и было. Клеймо застряло у неё в груди и лишь после того как она поставит его Герхарду, печать растворится. Боль уйдет.
Мотя аккуратно отодвинул ладонь ведьмы и увидел снова текущую кровь. Он знал, как помочь, но проблема была в Сашке. Такой вариант может не просто получить отказ, но ещё и удар по морде.
— Саша, послушай. Чтобы снять боль, нужна моя слюна и печать временно успокоится. Я надеюсь к моменту, когда боль вернется, мы найдем этого идиота. Я просто слижу кровь с раны и всё. Ничего личного.
Сашка уже было замахнулась, но силы уходили. Матиас с легкостью поймал ослабевшую руку за запястье. Даже кастет пропал. Силы иссякали. Мотя снова перевел взгляд на ведьму и та слегка кивнула.
— Положи руки мне на плечи. Так тебе будет легче, и ты не будешь ничего видеть. Можешь даже представить, что я просто протираю рану спиртовой салфеткой.
Сашка покорно положила руки на плечи демона. Досада пробирала её до костей, как и боль. Она позволяет своему слуге такую гадость. «Какой позор», — думала она. Но потом поняла, что другого выхода нет. Печать почувствует демоническую силу и успокоится ненадолго.
Она перевела взгляд на Мотю и кроме его белокурой макушки ничего не увидела. Он лбом так подпер её подбородок, что лица его она и не видела. Она только ощущала дыхание демона на шее и шершавый язык, который слизывал кровь в районе ключиц.
Александра Александровна не страдала наличием извращенного воображения, но сейчас её понесло. Мадам Смелова густо покраснела и стала слегка дрожать. Матиас, который поддерживал ведьму за талию, почувствовал неладное и поднял голову. В этот момент он увидел алые щеки хозяйки и рыжие локоны, сбившиеся на лоб. В нем снова заурчало животное. «Пока не поздно, нужно закончить работу», — подумал Матиас и продолжил слизывать кровь. И тут что-то щелкнуло в голове. Матиас словно вспомнил, что это впервые, когда Саша дала ему свою кровь не по принуждению, а это значит, что она полностью доверяет ему. И…
Матиас скользнул языком по шее к щеке и пристально посмотрел ей в глаза. Она отвела взгляд. Казалось, что одна из сильнейших ведьм сейчас разревется, как девчонка. Демон почувствовал и на своих щеках легкий румянец.
— Прости, если было противно.
Сашка осторожно начала вставать, Матиас так и сидел.
— Нет, это не было противно. — И ещё более густо краснея, Смелова добавила, — мне даже понравилось.
Мотя шлепнулся на задницу, и открыл рот. Он был повергнут в шок. В этот момент Сашка наклонилась и слегка поцеловала его в лоб.
— Спасибо Вам, Матиас фон Вальде, — и широко улыбнулась.
Мотя замотал головой, и через секунду, придя в себя спросил:
— Как рана?
— Не болит. Ты просто волшебник. Но прошу, это останется между нами. Хорошо?
— Саныч, я — могила, — и демон широко заулыбался своей зубастой фирменной улыбкой. А внутри урчал демон, другой. Он чувствовал, что словно левиафан начинает двигаться внутри. Тут его осенило.
— Саша, а когда ты была у Ньярлатхотепа в ученицах, он ничего не делал с тобой?
— Вроде нет, но церемония окончания обучения была странной. Помню, как напилась по ту сторону, а очнулась уже в родном мире, и Древний подал мне кофе с коньяком на опохмел.
