Сверху страшно ругались собаки; как не крути, а неким образом я обманул их ожидания (уж не знаю, чего они ждали).
Не рассуждая, я на четвереньках быстро пополз куда-то и пребольно шмякнулся о бетонную стену.
Минут десять тихо ощупывал себя на предмет членовредительств. Вроде кости целы, а остальное ерунда! Окончательно освоившись, я осмотрелся.
И… чуть не обделался во второй раз!
Ну надо ж так попасть!
Натуральный скелет, бляха муха!
Часть четвертая.
Оставь записку всяк сюда входящий.
Неизвестный автор перед входом в известную пещеру.
Да! Не муляж, а самый что ни на есть скелет. И был он, сука така, одет в преочень странную форму.
Первым бросилась в глаза пилотка. Ага! Насколько я знаю – пилотка полевая СС.
От-те раз! Чего ж он тут делает-то? Китель – «мышиный», времен той же войны, кажется. А вот на кителе совсем уж непонятное – орденские колодки без, собственно, каких-либо орденов. Вроде нашенские-то, колодки.
Я нагнулся. Ба! На земле валялись орденские планки! Ну уж это точно родное СССР (их, кажись, ввели в 1943). Во! Эта расцветка помнится, еще дед объяснял – орден Красной Звезды.
Так-с! Обувки нетути, как и ступней. Зато есть галифе – товарищ Буденный обзавидовался бы!
Покончив со скелетированным неизвестным господином, я приступил к осмотру помещенья.
Безрадостно.
Бетон. Бункер 5х5х5 метров. Свет от луны идет через люк и через парные отверстия под потолком (размером примерно 50 на 5 сантиметров).
Ну хрен с ними.
О! Это дело! Полупустая пачка папирос «Казбек», канистра с мерзкой на вкус водой (пять неполных литров), двух литровая канистра с вином (предположительно кагор – почему не скис?).
Беда, однако, спички во время бешеного спурта посеял.
Глотнув винца, я оглядел узилище еще раз.
Наверху шебаршились собаки. Какое-то время уныло вздыхал и, ради ободрения себя несчастливого, потявкивал оставленный стаей «часовой».
Когда ушел и он, я с ужасом осознал – выход в пяти метрах от меня. Меня охватило бешенство, и я безрезультативно прыгал в сторону освещенной луной вожделенной дырки, бросался на стены и ломал себе ногти, пару раз зачем-то ударился о стенку.
Наконец, тяжело дыша, я присел рядом с Фрицем (так назвал неизвестный скелет).
Залез в карман кителя. Документы? Оч-чень интересно.
Огрызок паспорта, где явственно читалось, что какой-то гражданин на букву «Р» не женат. Вроде советского образца, паспорт-то!
Ну и шут с ним. Ничего не выжмешь отсюдова.
Обрывок записки?
Ишо любопытнее!
Ну-кось?
«… не обнаружено, прошу принять меры… распространение такого рода клеветнических измышлений вредят делу…»
Во, бля! Кого это того не обнаружено?
Собак? Немцев?
А это чтой-то за бумазея?
Угу! Дык вроде украинский!
Здрассте, примчалисся!
Подпись-то знакомая: Gebietskommissar Walther Rodde
«…Встановить податок на собак. А саме: однієї (першої) собаки – 300 карбованців на рік, другої і кожної подальшої собаки – по 400 карбованців на рік... Для кожної собаки при сплаті першої половини податку та одночасної реєстрації ії в міській управі дається за плату значок встановленого зразка, який повинен бути привішений на шиї собаки.
Собаки, які мають особливе призначення, як то собаки, що водять сліпих, дресовані собаки, собаки-пастухи, собаки, які охороняють ліси, дільниці полювання, охоронні і таке інше, можуть бути головою міської управи звільнені від податків.
Собаки, з яких власники не сплачують податок, або будуть зустрінуті на вулиці без знака, будуть знищуватися. Крім того на власників собак має бути накладено штраф…»
Ну… с гебитскомиссаром Родде я отчасти знаком: было дело – в архивах сей деятель примелькался.
А вот с языком проблемы. Эх, гугла нет под рукой! Так-то вроде понятно, что речь идет о налогах на собак. На всяких. Так же и понятно, что найденные песики на улице без опознавательных знаков будут «знищуватися» - тож ясно.
А вот мелочи?
Сильно обгоревший блокнотик (спаялась оплетка, часть листов пустые, часть с рисунками, но их не разобрать). Некие текстовые наброски карандашом (вроде свинцовым).
Я уселся поудобнее, глотнул кагорчику и, сотворив очередной раз иллюзию, что курю «Казбек», принялся за чтение.
Неизвестный мне персонаж, столь эклектично разодетый (и упокоившийся неизвестно в каком году), назвал свои записки лапидарно:
Не догнанный.
Так я и оставлю.
НЕ ДОГНАННЫЙ
Если не было в детстве собаки,
То потом появившись – она,
Не решит все проблемы ни разу,
Лишь усилит твоё ни-ко-гда.
От судьбы не уйдешь.
Можно «уйти» от трамвая.
Только стая трамваев, согласись –
Это все ж таки стая.
Человек купил часы
Или подарили.
На хрена ему нужны
Ночью в дезабилье.
Шел я ночью,
Видел люк,
И «забросился» опять.
Также будет в сорок пять?
Собаке насрать кто кормит,
Собака живет одним:
Есть справедливость собачья –
Выживем – хрен с ним.
Как ни как, – а это стая,
Как ни как, – но подкусим.
