- Но мы ведь можем и просто так домой поехать, зачем что-то придумывать, - пытался выкрутиться Кёнсу, понемногу отсаживаясь к краю дивана.

В этот раз Лухан отвечать не стал, он, беспокоясь о потерянных минутах, в одно движение завалил Кёна на диван, удерживая его запястья, чтобы тот не сбежал. Ведь Кён именно это и попытался сделать, когда был прижат спиной к дивану. А в голове, как назло, вдруг вспыли неподходящие картинки с похожим сценарием из чанёлевых фильмов. Сердце Кёнсу ушло в пятки. И он вновь попытался встать, после чего снова потерпел поражение. Лухан может и выглядел милым женоподобным парнем, но силы в нем было хоть отбавляй. Кёнсу, устав бороться, просто расслабился.

- Доверься нам, - уже умолял Сэхун, искренне желая Каю счастья. – Чонин увидит, что тебе нехорошо и сразу же домой отвезет. Вот посмотришь, он даже злиться не будет.

Кёнсу пока не был в этом уверен, но спорить с хунханами не стал. Он был не в том положении, чтобы спорить с ними. Неизвестно было, что еще парни придумают, чтобы заставить его передумать. Одной компрометирующей позы с Луханом ему хватило по горло. Как-то не хотелось, чтобы в случае сопротивления, на нем восседало уже двое парней. Мозг Кенсу и так находился в опасном положении из-за вмешательства непрошеных мыслей и воспоминаний о фильмах.

- А это вам от нас подарок, - Хань повернулся к Сэ, который как раз доставал что-то из кармана, и поторопил парня. Кёнсу даже стало любопытно, что там, но когда он понял, что ему пытаются вручить, снова запротестовал и в этот раз гораздо сильнее.

- Нет, не надо, это лишнее, - пытался выкрутиться он, когда Сэхун стал запихивать в его карманы парочку презервативов и баночку со смазкой. Кёнсу приходилось просто наблюдать за этим действием, потому что Лу не собрался отпускать его руки, и все также продолжал сидеть на нем, не давая возможности пошевелиться, наверняка догадываясь, что подарок будет отвергнут в первую же секунду его вручения.

- Это ты сейчас так говоришь, - убедительно произнес он, заметив в голосе Кёна беспокойство и неуверенность. - Но когда ты ему признаешься в своей любви, это будет просто необходимо. Думаешь, Чонин вечность будет себя сдерживать? Он ведь уже давно тебя любит, и хочет примерно столько же, если не больше, так что просто прими все как есть и не сопротивляйся. К тому же, как мне показалось, ты и сам не против, чтобы это случилось.

Кёнсу снова стих, чувствуя себя не в своей тарелке от того, что он не может скрыть свои истинные чувства даже от тех, кого почти не знает.

- Но… - договорить Кёнсу не успел, потому что именно в эту самую секунду дверь в vip-комнату отворилась, и на пороге показались Чанни с Каем. Лухан, пока ситуация не бросилась в глаза вошедшим, нагнулся к уху Кёна и тихонько шепнул:

- Ты упал в обморок, ясно? – и с этими словами, чувствуя, что деваться ему не куда, Кёнсу закрыл глаза и затаил дыхание.

Лухан, пока Чонин не стер его в порошок, соскочил с Кёна, и вскоре уже театрально схватился за голову, показывая настоящий ужас.

- Кёнсу-я, - громко воскликнул он, привлекая внимание вошедших парней. – Ты в порядке? – парень легонько ударил Кёна по щекам, делая вид, что приводит его в чувство. Кёнсу не отреагировал и только сильнее зажмурил глаза, чувствуя, как волнение в душе из-за того, что скоро его раскроют, становится слишком сильным, отчего незамедлительно участилось сердцебиение и размеренно дышать стало в разы труднее.

Чонин, услышав тревогу в голосе Лу и заметив, что Кёнсу лежит на диване без движения, внезапно сорвался с места и за считанные секунды оказался рядом.

- Что произошло? – с волнением спросил парень, отпихивая Лухана в сторону и усаживаясь на самый край дивана, чтобы понять, что случилось в его отсутствие. Чонин мгновенно коснулся лба Кёнсу своей ладонью, почему-то думая, что это может быть жар. Но лоб хёна был вполне нормальной температуры.

- Не знаю, - в это время отвечал Лу. - Мы разговаривали, потом он поднялся, чтобы пойти за тобой, но вдруг упал без сознания.

Чонин, заподозрив неладное, сразу же повернул голову к Ханю, внимательно изучая его выражение лица, почему-то нутром чувствуя, что и здесь Лухан приложил свою руку.

- Что? – воскликнул Хань, вновь изображая обиженного друга. - Я тут не причем.

- Наверное, тот стакан с виски был лишним, – вставил слово Сэ, решив спасти своего парня от неминуемой гибели из-за взгляда Кая, потому что друг так пристально следил за ним, словно чувствовал, что попал на очередную подставу, и собирался в отместку прожечь в Хане дыру. – Кажется, он уже выпил немного у бара, - Сэ перевел взгляд на Лу, потом на Чанёля. Оба парня кивнули в такт, отчего подозрения насчет Лухана у Кая сошли на «нет», и он вновь смог вернуть взгляд к Кёнсу.

Хён все еще лежал неподвижно, отчего создавалось впечатление, что он и не дышит. Чонин, испугавшись, что это может оказаться правдой, прижался ухом к груди Кёнсу, чтобы успокоить свои нехорошие мысли сердцебиением друга. Чтобы хотя бы так понять, что он в порядке и просто выпил чуть больше, как сказал Сэ.

Кёнсу не знал, когда ему стоит открыть глаза, поэтому сейчас просто ждал момента, изо всех сил стараясь сдержать стук своего сердца и движение ресниц, которые будто специально дрожали, намереваясь выдать своего хозяина. Но когда Чонин улегся ему на грудь головой, Кён почувствовал сильное волнение, отчего все его попытки спрятать чувства потерпели крах. Парень даже вжался пальцами в диван от нахлынувших чувств, и стук сердца сдержать уже было невозможно.

Чонин легонько нахмурился, когда почувствовал, с какой скоростью сердце хёна отбивает ритм. Было несколько странно чувствовать это, в то время, когда Кёнсу был без сознания, как заверили его Лу и Сэхун. Ведь если человек без сознания, разве может его сердце стучать так громко и так быстро?

Чонин приподнял голову, вглядываясь в лицо друга. Вообще было несколько подозрительно, что только Лухан показывал свое беспокойство, относительно Кёнсу. Сэхун, говоря о выпивке, был весьма спокоен, словно обмороки в таком состоянии нормальное дело. Чанёль тоже вел себя так, будто ничего особенного не случилось, а ведь и он являлся Кёну хорошим другом. Разве он не должен проявить немного беспокойства даже, если его друг просто пьян? Но нет, парень просто стоял неподалеку и следил за ситуацией, как все остальные. И почему-то Чонин был уверен, что тот знает, что на самом деле происходит.

«Ты ведь не глупый, Чонин, - вспомнились ему слова Чанни, которые были произнесены несколько минут назад у дверей в комнату. - Понимаешь о чем я?»

Конечно Чонин понимал, но слишком сильно боялся ошибиться в своих догадках. Ведь, если он все не так понял, ему снова придется как-то справляться со своими чувствами, и болью, которая, несомненно, вспыхнет с новой силой, безжалостно давя на грудь. Поэтому, стоило ли ему себя обнадеживать сейчас, когда еще точно ничего не ясно?

Чонин прошелся взглядом по лицу Кёна, замечая все-таки, как дрожат ресницы лучшего друга.

- Кёнсу, - тут же позвал он его, но ответом было молчание. В комнате тоже было слишком тихо, не считая, конечно, звуков музыки, доносившиеся снизу.

Чонин легонько вздохнул, так и не услышав ответа. Кёнсу, пожалуй, выглядел весьма убедительно, притворяясь, что без сознания, но… его ресницы и дрожащие понемногу губы выдавали его состояние. Что уж говорить о прикосновениях. Когда Чонин прошелся ладонью по щеке Кёна, тот вновь напрягся, даже немного нахмурился от того, что не может в полной мере контролировать свои эмоции. А то, что они были, радовало Кая, потому что своим поведением Кёнсу давал ему понять, что слова Чанеля не выдумка. Что Кён все же может чувствовать к нему нечто большее, чем просто дружба.

- Кённи, - нежным голосом произнес Кай, убирая руку от лица хёна.

Кёнсу, услышав, что друг назвал его приятным таким долгожданным именем, мгновенно распахнул глаза, огорчая Ханя тем, что не пришлось применить силу в виде щекотки ног, чтобы привести Кёна в чувство.