Стремительно потерянные очки не удавалось отыграть до разгромного разрыва в счете 12-23, когда на подачу ушла Бриенна. Она постаралась собраться с мыслями и легонько послала первую пробную подачу по диагонали через всю площадку в стык между Теоном и Григором. Подача шла скорее на Теона, но тот берег руки и отдал прием Григору. Тот легко поднял мяч, передал брату, но атаку Лораса закрыли двойным блоком Джон и Аша. Бри порадовалась за своих — это был первый смешанный блок в их команде нового состава. Удовлетворенная происходящим, она сделала вторую подачу силовой. На этот раз она не дала Теону шанса ускользнуть, он принимал сам и отбил руки, уведя мяч в аут. Он укоризненно покачал головой, глядя на Бри через сетку. Бри пожала плечами, мол, извини. Теон не отличался умением принимать тяжелые силовые. Дальнейшая логика требовала закрепить успех, ударить по Арье, возможно, по Джейме, надеясь, что он уже достаточно восстановил руки. Она не хотела на него подавать и калечить Арью тоже не была намерена. Однако, выбрав скорее сердцем, нежели разумом, она пробила вторую подачу в Арью. Эффект был тот же — подруга с приемом не справилась, но вроде не злилась. Следующей подачей она дважды прицельно ударила по Лорасу, но и ему не удалось связно принять. Сандор злился под сеткой, проклиная расстановку, ее команда ликовала. Она снова пробила по Арье, потом по Теону, считая отыгранные очки. Их было уже шесть, оставалось отыграть еще пять. Ее команда заметно повеселела. Начались смешки и переговоры, когда Бриенна услышала Джейме. Он говорил громко, бурля злостью, но стараясь это не показать.

— Бриенна Тарт, тебе не кажется, что можно подать и в другие номера?

Ее команда глухо загудела, как потревоженный улей. Чувствуя, как накаляется обстановка, Бриенна посмотрела прямо на него через весь зал и ответила:

— Могу.

Джейме просветлел и продолжил:

— Ну, так я жду!

Она, усмехнувшись, сделала неопределенный жест правой рукой, означавший «ну, как знаешь», продолжив чеканить мяч, набивая руку. Ее подача пошла в Джейме, усиленная, резкая, такая, что свист от мяча был слышен в зале. Она еще не пробовала так подавать, но разучивала технику давно. Он вывел Бри из равновесия, а она вспыхнула неожиданно, как спичка. Кесарю кесарево, а для Джейме — ее бешенство. Он честно пытался принять ее мяч, вся площадка затаила дыхание. Коснувшись рук Джейме, мяч ушел по невнятной дуге под сетку, не давая шансов Сандору взять его. Джейме встряхнул головой и энергично растер руки. Потом упер кулаки в бедра и посмотрел на Бриенну с вызовом, произнося только одно слово. Четко, громко, на весь зал, так, что она все-таки покраснела, хотя была уверена, что в горячке игры и так уже свекла.

— Еще.

Команды начали перешучиваться. Аша с Теоном жестами и мимикой что-то обсуждали через сетку, находясь в близких номерах, Арья переглядывалась с Сандором, Ланс выжидающе смотрел на Бриенну, подняв бровь. Джон свел лопатки вместе, заложив руки за голову, словно прикрывая ее подачу, но был натянут словно струна — в его позе читалась угроза из разряда «одно твое слово — и он не жилец».

Бриенна повторила силовую в Джейме, вкладывая всю мощь, боль, тревогу и тоску последних недель. Мяч снова ушел жужжа. Она видела движение Григора рядом с Джейме и упреждающий рык: «Мой!», подтверждающий права. На этот раз мяч шел слишком высоко, ему пришлось здорово сместиться назад, но этого оказалось недостаточно. Мяч угодил ему в грудь, и он закашлялся. Восстановив дыхание, он упер руки в колени, посмотрел на Бриенну из этого положения, усмехнулся уже нахально, вызывая непроизвольную улыбку девушки.

— Еще, — повторил он просьбу. В командах уже откровенно смеялись. Шутки перешли в разряд фривольных. Лорас тихо насвистывал «дай мне этот день, дай мне эту ночь», но ничто не смущало Бриенну. Она видела только Джейме, остальной мир перестал существовать. Она играла только с ним, это было между ними, и будь проклят тот, кто сейчас встанет между. Она улыбалась широко, искренне, возможно, впервые за множество дней. Третья подача прошла чуть мягче. По сути это было признание — она била ровно в Джейме, отдавая мяч точно в руки, словно это не была игра, а скорее тренировка. Она давала ему совершенно чистый мяч, прекрасно понимая, что трудность может быть только одна — сила. До сих пор ее силовые брал только Григор, причем нестабильно. «Возьми меня, если сможешь», — гласила ее подача. Джейме оставалось только принять ее. И он справился. Мяч тяжело ушел уставшему торчать на одном месте Сандору, и он немедленно набросил его на атаку Лорасу, спокойно перевисевшему блок Аши. Они проиграли это очко, подача перешла. Бри так и не сравняла счет, но чувствовала себя прекрасно. Словно некая призрачная нитка, следуя за своей иголкой, кольнув их по очереди, первым стежком соединила ее с Джейме. Нить тянула, и Бриенна, чувствуя ее, надеялась на новый стежок. Она была рада, когда с атаки Теона спорный мяч между ней и Ланселем принял последний, она уступила легко. Ее шаги по площадке стали легче, день светлее и мир в целом ярче. Она ловила себя на том, что все время отвлекается от игры, бросая взгляды на Джейме. Один из таких взглядов пересекся с его, и она поняла — он тоже отвлекается. Мир окончательно расцвел всеми красками, а она вернулась в реальность совершенно счастливой.

========== 7.17. Знакомство / Санса ==========

Маленький домик, русская печка,

Пол деревянный, лавка и свечка,

Котик мурлыка, муж работящий,

Вот оно счастье. Нет его слаще.

Ах, если бы сбылась моя мечта…

Какая жизнь настала бы тогда…

песня из м/ф Летучий корабль

Женская раздевалка после игры выглядела, как поле битвы, если бы она разыгралась в платяном шкафу. Раздеваться аккуратно и компактно Арья никогда не умела. Как, впрочем, и складывать вещи, следить за их опрятностью или такой элементарной вещью, как парность носков. Санса брезгливо поморщилась, разгребая пространство на скамейке рядом с вещами сестры. Две аккуратные стопки вещей у противоположной стены наоборот с головой выдавали хозяек как обстоятельных людей. «Ну ладно, Бриенна, — подумала она, — это вполне в ее духе. Но Аша?» В представлении Сансы Аша должна была быть бешеного нрава, как и Арья, но за счет старшинства и некоторой распущенности никто особо не видел сходства. Санса же с ужасом ждала превращения Арьи в Ашу с возрастом, надеясь еще побороться с мирозданием за сестру. Аккуратность и внутренний порядок стопки вещей Грейджой наводили Сансу на мысль, что она многого об Аше не знает, и это было ужасно любопытно.

Санса сложила узкие ладони на коленях и принялась ждать. Она лишь мельком заглянула в зал, чтобы не отвлекать команды. Девушка давно обещала Сандору зайти на игру, ей и самой хотелось посмотреть, но тот строго ей запретил из соображений безопасности. Впрочем, заглядывать в проем двери или смотреть сквозь щелочку никто не возбранял, хотя она и не уточняла этот момент. Опершись о стену, Санса расправила плечи, контролируя осанку, и, прикрыв глаза, стала вспоминать увиденное. Сандор очень удачно стоял к ней спиной на дальней площадке и явно злился. Мускулы на его широких плечах вздувались, руки сжимались в кулаки, во всей позе было нервное томительное ожидание. Наверное, его команда проигрывает, а он не может помочь, — подумалось ей. Это бы все объяснило. Так и оказалось. Мяч, пущенный Бриенной, как раз влетел в грудь Джейме, как пушечное ядро. «Ого, — подумала Санса, — к чему бы это?» Еще пару секунд полюбовавшись Сандором, она скрылась в раздевалке. Девушка обещала парню куда-нибудь сходить после тренировки. Формально они еще не встречались, просто иногда проводили вместе время. Ее старомодный отец сказал бы, что Сандор за ней ухаживает. А более прогрессивная мама добавила бы на ушко, что ухажеров обычно бывает несколько, и она б на месте Сансы поприглядывалась прежде, чем соглашаться быть чьей-то девушкой. После тяжелого разрыва с Джоффри Санса понимала, зачем это нужно. Некоторые люди совсем не то, чем кажутся сначала… Сандор не был и вполовину так красив как Джоффри, но она чувствовала каким-то внутренним чутьем, что он не причинит ей боль. Она вспоминала их поцелуи с непонятным трепетом. Странное теплое чувство по отношению к нему было мало похоже на слепое обожание, охватывавшее ее при виде Джоффри раньше. Оно было хрупким, словно маленький птенец, и она боялась поведать свою тайну кому-нибудь, как-то оскорбить это даже простым называнием.