— Малыш, кажется, твоё мировоззрение оказалось заразным! — прошипел Тикки, выбрасывая так и не прикуренную сигарету и поднимаясь на ноги. Нужно было узнать, что понадобилось Графу. Узнать те его планы, которые Граф никому не рассказывает, потому что если он вовремя узнает, какой прок Тысячелетнему от живого Аллена, то он вполне сможет обернуть это всё себе на пользу.

— Ещё посмотрим кто кого, — улыбаясь своим мыслям, пробормотал Тикки.

Уже через полчаса он медленно поднимался по крутым лестницам Ковчега совершенно спокойный и невозмутимый. Практически уверенный, что всё пройдёт так, как ему нужно.

— А, Тикки, ты наконец-то пришёл!

Граф незаметно возник прямо позади него так, что Тикки едва не грохнулся с лестницы.

— Господин Граф, простите мне мою дерзость, но какого хрена вы умудряетесь так незаметно перемещаться при такой-то фигуре?

— Тренировки, тренировки, и ещё раз тренировки! — патетически вздохнул Граф и потрепал не успевшего увернуться Тикки по голове, — мастерство приходит с опытом!

— То есть вы не отрицаете, что раньше грохотали по коридорам подобно слону?

— Слоны ходят не так уж громко, как об этом говорят. Люди такие выдумщики, а это, знаешь ли, не самая лучшая привычка воспринимать все их слова за правду.

— Господин Граф, прекращайте уже тянуть эту белиберду и переходите к делу!

— Мой бедный Тикки, что, уже даже просто поговорить со мной не может? — попытался состроить жалобную мордашку Граф. Впрочем, у него, как и всегда, ничего не получилось, не с его зубами и глазищами.

— Граф, давайте к делу!

— А это и есть дело. Между прочим, тебе не кажется, что мы с тобой давно не общались? Просто так, по душам?

— Господин Граф, у вас температура? Лихорадка или ещё что-то? Что за бред вы здесь несёте?

— Мой маленький Тикки, неужели тебе не кажется, что ты проводишь со своей семьёй слишком мало времени? Это заметили уже все, кроме тебя!

— Я постоянно нахожусь здесь, или под присмотром Шерила, о каком дефиците общения с семьёй вы говорите?

— О том самом и прекрати повышать на меня голос!

Тикки замер, глубоко вздохнул и, отвернувшись от Графа, пробормотал:

— Извините, но я на самом деле вас не понимаю.

— Никак не могу понять — ты взрослеешь, или просто от нас отделяешься? Мы теряем тебя, Тикки! — снова впадая в патетику, провыл Граф.

Тикки снова поморщился, радуясь, что этого не видит глава семьи.

— Ну давайте пойдём и поговорим об этом вашем «по душам»! Только прекратите прожигать меня этим жалобным взглядом, который обещает мне все муки преисподней!

— Каким это ты образом понял, как я на тебя смотрю? — тут же удивился Граф, склоняя голову набок. Цилиндр опасно накренился, но Тикки иногда казалось, что Тысячелетний Граф приклеивает их к своей голове, чтобы ни при каких манёврах не спадали. И поэтому каждый раз после обдирания старого нужен новый.

— Считайте, что уже успел натренироваться!

— Растёшь всё-таки, — пробурчал Граф, протискиваясь мимо Тикки по узкой лестнице и начиная поднимать впереди, — давай поговорим тогда… обо всём.

Тикки Микк мысленно обругал себя последними словами за то, что не сумел отвертеться от неприятной беседы, но пошёл следом.

Небольшая тёмная комната, напоминающая рабочий кабинет, тут же была освещена, а дверь им открыла невысокая девушка-акума в одежде горничной.

— Принеси для Тикки кофе, — тут же распорядился Граф, устраиваясь за столом.

Разговор похоже планировался длинный.

Тикки присел напротив и вопросительно уставился на Графа, разглядывающего его с таким интересом, словно впервые увидел.

— Ты ведь сейчас от своего… от Уолкера?

— Ну даже если и так, то что? — грубовато поинтересовался Тикки, чувствующий себя, как нашкодивший ребёнок перед грозным отцом, который уже вытащил из штанов ремень, но не факт, что им воспользуется.

— Помирились?

Тикки очень внимательно посмотрел на Графа, но ничего, кроме выдающихся зубов не заметил. Выражения лица главы его семьи Тикки мог прочесть очень редко. Только когда эти эмоции били через край.

— А вам-то какая печаль?

— О! Ну так вообще-то ты привёл своего… любовника, давай уж называть вещи своими именами, в дом к своей семье, и тут произошло некоторое… недопонимание. Виновниками которого стали Узы. В конце концов, я глава семьи и отвечаю за все ваши действия!

— Вас там даже не было! Как бы вы что-то проверили? К тому же Узы просто позволили себе несколько очень неприятных предположений и вопросов. Но ничего страшного.

— И, надеюсь, вы помирились?

Тикки снова внимательно посмотрел на Графа. Благо в этот момент в кабинет вошла акума и поставила перед ним кофе. У него было время отвлечься от разговора хоть на какое-то время и подумать над ситуацией

— Мы и не ссорились особо.

— И хочешь сказать, что ты кинулся к нему всего через несколько часов после расставания, не спланировав ничего заранее и даже не узнав, где он точно, просто так? Потому что тебе захотелось?

— Мне хотелось убедиться, что с ним всё в порядке. Что с нами всё в порядке, если пожелаете! Господин Граф, это что, допрос?

— Ну какой же это допрос? — тут же благодушно рассмеялся Первый Ной, — я просто хочу знать, как у тебя дела, а ты никак не рассказываешь. Вот мне и приходится вытягивать из тебя информацию по крупицам. Тебе не кажется, что исходя из подобного положения вещей, это я должен спрашивать всё ли с тобой в порядке?

— Граф! — прикрыв глаза, устало простонал Тикки, — вам не кажется, что я никогда не был особо разговорчивым? — резко выдвинувшись вперёд спросил он.

— Возможно. Но у тебя никогда не было секретов от Семьи!

Тикки отхлебнул немного горьковатого напитка, пытаясь вернуть себе душевное равновесие.

— Можно подумать, что они у меня сейчас есть. Если вы не помните, то я рассказал вам о моей связи с Алленом на следующий день после того, как мы вообще начали встречаться.

— Однако, приглянулся он тебе гораздо раньше, разве не так?

— Вам обязательно выспрашивать все эти подробности?

— Он был нашим врагом, Тикки, прекрати вести себя как капризный ребёнок! Тебе приглянулся наш враг!

«Был нашим врагом» — тут же отметил про себя Тикки, чувствуя, как внутри него поднимается волна ликования.

— Это не мешало мне пытаться убить его!

— Пытаться, но не убить!

— А теперь вы хотите сказать мне, что если бы Малыш мне не понравился, то его чистая сила не спасла бы его от прокола в сердце? Здесь действительно есть взаимосвязь? Вы издеваетесь, что ли? — вспылил Тикки, вскакивая на ноги и нависая над невозмутимым Графом, — к тому же, если вы не заметили, Роад тоже вешалась на него и целовала у всех на виду! Это тоже было видно! Так же как и то, что я, чёрт вас всех дери, тоже был им одержим!!

Тикки с силой ударил ладонью по столу и тяжело дыша отвернулся от Графа.

Однако тот продолжал молчать.

— Что вы собираетесь делать? Зачем вы приказали никому его не трогать?

— Зачем ты рассказал нам всем о вашей связи? — вопросом на вопрос ответил Граф, — Успокойся. Мне не нужно повторения истории с Четырнадцатым. И то, что вы с Уолкером делаете, настолько.. необычно, что мне даже интересно посмотреть, что из этого выйдет. Садись обратно, если успокоился, у нас навалом ещё тем для разговоров. Ты знаешь, что Роад по тебе соскучилась? И, судя по всему, ревнует вас обоих.

Тикки только кивнул на эти слова и осторожно опустился обратно на стул.

— Шерил что-то там орал, что она не смогла с первого раза сдать экзамен, разве нет?

— Ну да! — кивнул Граф, – и она во всю обвиняла в этом тебя, переставшего помогать ей с домашними заданиями. Так что тебе следовало бы опасаться брата!

Тикки только устало улыбнулся, пытаясь понять, что из сказанного Графом было правдой на счёт Аллена, а что нет.

====== Этап 9. Психология и не только. ======

Каждый, кто имел наглость предполагать, что семейные обязанности Тикки Микка заканчивались убийствами от Графа и походами на различные мероприятия и приёмы в качестве красивой разговорчивой декорации от Шерила, сразу же попадал в черный список Удовольствия. На самом деле всё было гораздо сложнее. Шерил, занятый с головой политикой, скинул ведение дел, прием различных счетов и обязанность следить за хозяйством именно на Тикки. Ровно до тех пор, «пока не пробудится кто-нибудь адекватнее». Что ж, совсем недавно к их семье присоединился вполне адекватный, думающий Мудрость Ноя, да вот беда, у него постоянно болела голова, ему было нехорошо и вообще, видите ли, он раньше был бродягой оборванцем, какое ведение счетов? Короче говоря, Вайзли отлынивал от этих обязанностей как мог и был поистине мудр, потому что ему все вокруг верили.