Он открыл глаза и понял, что почему-то стоит, и что его тянет вперёд или даже подталкивает, или это что-то другое. Грохот и шум со всех сторон раздался немного позже, когда коленки уже встретились с полом, и, кажется, это были падающие со всех полок книги.

Аллен задрал голову вверх, понимая, что мир, как уже это было, не стоит на месте, а шатается из стороны в сторону, словно блудный муж, возвращающийся с большого праздника.

— Твою же, Аллен, ты, наконец, очнулся! — рядом плюхнулся рыжий и тут же потянул за руки. — Давай выбираться, здесь не слишком безопасно, в коридоре лучше будет. И знаешь, Аллен, если тебя даже таким землетрясением не разбудить, то… Ох!

Очередная волна, от которой и самого Аллена, и Лави, и пару скрипучих шкафов повалило в сторону, и Уолкер был даже благодарен тому, что, попытавшись удержаться на ногах, юный книжник невольно пробежал около трёх метров, иначе им досталось бы больше, чем просто несколькими книгами по затылку.

К тому же грохот этой пыльной громадины оглушал и мешал верно ориентироваться в пространстве.

— Ты хочешь сказать, что это…землетрясение? — Аллен чувствовал себя идиотом под этими дико раскачивающимися люстрами, в пыли, посреди разгрома и хаоса, с трудом представляя, что творится в других помещениях.

— Ну, типа да, — Лави было смешно.

Аллен изумлённо вгляделся в знакомое лицо с хитрым прищуром и, остановившись у стены в коридоре, понял, что снова кое-что упустил.

Что он уже присутствовал на одном землетрясении. И тоже проснулся как раз в тот момент, когда оно было в разгаре. Или землетрясений было даже два, но первое потише, и Аллен не очнулся сразу. Слишком разбит он был. Два землетрясения — два сна накануне или во время них.

Два странных мира во сне, могилы. Жизнь и смерть. Смеющийся безумец и кто-то ещё.

Аллен умел считать и на память пока не жаловался.

А ещё он больше не верил в совпадения.

— Лави, мне срочно надо поговорить с Книжником.

Голос звал Аллена настоящим, первым именем, которого тот не знает. Потому Аллен и расслышать даже не мог. Все намёки на тайну имени Аллена найдут объяснение очень не скоро. Я затрону эту тему уже к рождению ребёнка или после него. Там и будет упомянуто, что было за первое имя у него, почему его тайна его защищала от стороннего вмешательства и почему защита в итоге пала. (Это уже есть в черновиках, но могу лишь мечтать, что мы доползём к этому до Нового Года)) (да-да, совсем Нового, такими-то темпами…) это ближе к шестидесятым главам и концу фика.

От Автора: Прошу читателей помочь мне с выбором имени ребёнка. Пол пока раскрыть не могу, но если у вас есть идеи напишите, пожалуйста и мужские и женские имена. Само рождение для вас может ещё не скоро, но я подобралась к нему в черновиках))

====== Глава 30. Реальность. ======

Тикки радовал семью своим охреневшим выражением лица около получаса. Радовал, думал, пытался себя не выдать.

Семья в лице Роад, Шерила, Фидлера и мордах Уз неожиданно деликатно помалкивала. И лишь проводила его заинтересованными взглядами, когда Микк наконец-то встал, вздохнул и отправился к двери. Замер перед ней, огляделся по сторонам.

— Тикки, что-то случилось? — не выдержал в итоге Шерил.

— Мне душно.

Три красноречивых взгляда остановились на распахнутых, огромных окнах, раздувающихся от сильного ветра шторах, на придавленных стаканом и небольшим фуляром бумагах, ибо без подобной предосторожности они разлетались во все углы.

— Пойди, проветрись в реальном мире. Иногда сидеть здесь действительно очень тяжко, — заметила Роад, переворачивая на языке небольшой леденец.

— Тяжко? Моей дорогой Роад здесь не нравится, да? — тут же насторожился Шерил.

— Мне немного скучно, — улыбнулась ему Мечта, — но я же понимаю Тикки. Думаю, ему стоит прогуляться снаружи где-нибудь. Наши врата сейчас настроены на восемьдесят семь свободных точек, можно выйти в любой.

— Я знаю от силы три.

— Ну так, где-то был список… — Роад перегнулась через ручку своего кресла, начиная шарить на столе с бумагами, и Тикки заинтересованно подошёл поближе. Вообще-то он уже решил, куда отправится, но если этот поход будет выглядеть как идея Роад — будет куда безопаснее. А потом, наступая на самый край и надеясь, что его данные о свободе передвижений Роад всё ещё верны, он произнёс:

— А что сама не сходишь развеяться? Вот хотя бы со мной.

— Я бы с удовольствием, но Господин Граф попросил меня посидеть в Ковчеге. Сказал, я даже нечаянно умудряюсь пересекаться с теми, с кем лучше не встречаться. — Роад ответила именно то, что ожидал Тикки, но никаких эмоций по этому поводу Микк не выразил. Мечта же сунула Ною в руки измятый список постоянных точек выходов. — Так вот, выбирай любой по тому названию, что приписано в скобках. Иногда попадаются идиотские — их придумал Граф. Так что просмотри сейчас, вдруг что-то покажется тебе непонятным.

— Всё понятно, — быстро пробежавшись взглядом по списку, выдохнул Тикки. — Готовится что-то серьёзное, что Граф устраивает такое затишье?

— Затишье? Ах, ты обо мне и том, что мы ничего не делаем?

— Собираем данные мы, — вместо Роад ответил Шерил. — Чтобы не допустить больше промашек, как с Ковчегом. Одарённость до сих пор недоумевает насчёт их Исполнителя, похоже, тот физически не может знать всего, что знает о Ковчеге. С другой стороны, его сейчас, вроде бы, туда и не подпускают… Как обычно, маразм и недоверие со стороны Ватикана. Хотя уверен, что со дня на день Трайд всё же отправится сам навестить экзорцистов. Ему натерпится посмотреть на кандидатов в жрецов и понять, что это такое.

— Кандидаты?

Тикки уже знал, кто такие жрецы. Жрецами в прошлую войну называли защитников и воинов Сердца. То есть это те, кем должны были бы стать нынешние экзорцисты. Однако предполагалось, что нынешние экзорцисты вовсе не жрецы. Не обладают такой же связью со своим оружием и не являются такими же сильными противниками. Отчего так произошло? Возможно, от того, что люди начали синхронизироваться с чистой силой до того, как появилось Сердце. Была вероятность, что экзорцисты не могут быть жрецами в принципе, пока нет Сердца, но эта идея была отодвинута в сторону. Скорее, люди сами многое напутали: и то, что прививали кристаллы насильно, и то, что пытались разобраться в войне, не разбираясь в ней, и то, что наверняка планировали или даже использовали экзорцистов и в иных, недопустимых целях.

Нои ожидали, что с появлением Сердца настоящие жрецы среди экзорцистов могут отделиться от Ватикана и пойти за Сердцем. Этот человек, бывший Сердцем в прошлой войне, не был похож на того, кто будет подчиняться и играть по чужим правилам. Так что ожидалось что-то интересное. Оттого наверняка была довольно пристальной слежка за Уолкером, тем, кто должен был привести Сердце в этот мир. За Шутом, первым действительно опознанным жрецом.

Аллен…

Как он мог так вляпаться?

— … Так что жизнь полна сюрпризов, а ты, кажется, меня не слушаешь! — услышал Тикки окончание речи Шерила и лишь слегка качнул головой. — Нахал!

— Уж какой есть. — Микк свернул и засунул листок с точками врат во внутренний карман. — Благодарю, Роад. Если я кому-то понадоблюсь — не знаю, когда я буду.

— Это очень важная информация, — фыркнул Дебитто.

А Тикки смог наконец-то покинуть зал и, едва сдерживаясь от того, чтобы перейти на быстрый шаг, вразвалочку пошёл к вратам, делая вид, что ничем не озабочен.

А он был более чем озабочен. А как же! Ему страшно было представить, что случилось, если Аллен сам с помощью голема вчера оставил короткое сообщение с просьбой о встрече: «Тикки, я хочу тебя увидеть». И время с датой.

Соскучился? Конечно, нет! Подобной ерундой мается только Тикки Микк. Ну, может быть, и Аллен, Тикки надеялся, что Уолкер таки вспоминает его периодически. В собственной привлекательности и шарме, когда это надо, он был уверен.

Но вряд ли то была простая скука. Аллен слишком горд и предан своей идее, чтобы так быстро забыть, кем является Тикки Микк. И он явно придумал что-то, что позволяет ему встречаться с Тикки и не противоречить собственным суждениям.