— Именно, — кивнул Второй Ной, — далеко не первое. И, если быть точным, то все опасения, недоумение, недоговоры и прочее связаны с нашим опытом. Ты ведь никогда не помнил, что происходило в предыдущих поколениях, не так ли? А вот мы — помним. В разной степени хорошо или плохо, но помним. И знаешь что, Тикки? Уже три раза ты предавал свою Семью.

Тикки выглядел так, словно его кирпичом по голове огрели, а тот, вопреки всем чаяниям, не прошёл насквозь и пробил башку.

— Когда? — только и смел выдавить он.

— В прошлых жизнях, разумеется. Дважды за это ты был казнён, так как твоё предательство ставило в опасное положение секреты нашей Семьи. Как же нам жить с тобой и делиться информацией, если мы отлично видим, что из поколения в поколение ты ходишь одной и той же дорогой?

Тикки молчал, Граф выглядел неживым и напряжённым с закрытыми глазами, Роад вцепилась побелевшими от напряжения пальцами в бархатную спинку, на которой она лежала, Страсть сидела смирно, опустив голову. Будь она кошкой, явно бы прижала ещё и уши, будто в чём-то виновата. Одарённость продолжал безразлично выписывать что-то на своих листах. Может быть, это даже было связанно с идущим разговором. Сам Алчность пытался не подавать признаков жизни и тихо наблюдать со стороны за развитием этой беседы.

— И, получается, я был единственным предателем Семьи за всю историю, так?

— Да, Тикки, — на этот раз отозвался Граф. — Если, конечно, опустить историю прошлого поколения.

— Вот как…

— От того, думаю, становится понятным, почему мы с таким подозрением относимся к тебе с самого начала? От того же Граф разрешал тебе держаться на дистанции. Но сейчас, когда, как ты сам заметил, назревает серьёзная бойня... Ну, или я надеюсь, что назревает действительно серьёзная бойня, посмотрим на старания и умения этих экзорцистов. Что касается твоей настоящей сущности и характера, мы никогда не были уверены в том, что ты пробуждаешься полностью.

— А возможно пробудиться не так? Насколько я помню, Гены Ноев, заложенные лишь в определённой части человечества, это всего лишь материальный ключ. И особую роль в пробуждении Ноя и генов этих самых играет нематериальная тёмная сущность, что и активирует преображение. Эта активация может состояться лишь наполовину?

Тишина встретила вопрос Тикки и несколько удивлённых пар глаз, особенно удивлённым выглядел Граф. Одарённость усмехался, глядя на Микка, а Правосудие вопросительно приподняв бровь и покачал головой.

— Странно слышать подобное от тебя.

— Что? Думаете, я совсем ничего не знаю? Сами же рассказывали… Кто-то… — Удовольствие нахмурился, пытаясь вспомнить имя рассказчика, и Правосудие поспешил перевести тему.

Неловкое подозрение зашевелилось в голове Шерила.

— Так что ты решил со своими человеческими друзьями?

— Сказал, что придётся уехать и порвать с ними почти любую связь. Кроме писем разве что. Выдал свою официальную версию, считайте.

— И вернулся к нам?

— И вернулся.

— Хорошо, мы продолжим нашу беседу один на один в другом месте, — Второй Ной соскочил со своего места, но Граф тут же поднял голову и жестом попросил того приостановиться. — Граф ведь не возражает?

В ответ Глава Семьи лишь испустил мученический вздох.

— Намаетесь вы с нашей самостоятельностью, — хихикнула Роад.

— Я что-то не понимаю? — наконец-то осознал Тикки.

— Ах, Удовольствие ведь ещё не знает, — учтиво кивнул Трайд. — Дело в том, что Глава нашей Семьи дал нам право свободного действия на ближайшие полгода. И право свободного вмешательства, и далее.

— Почему? — осознавая, что что-то не так, решил уточнить Тикки.

— А об этом пусть скажет сам Граф. — Трайд почти светился от внутреннего восторга.

— Я признаю свою некомпетентность и неумение правильно расставлять приоритеты, замечать очевидные проблемы, которые могут привести к плачевным последствиям, — произнёс Граф с такой миной, будто ему в глотку запихнули лимон. А Граф ведь тот ещё сладкоежка.

— Граф имеет в виду провал в истории с Четырнадцатым, — пояснил Правосудие. — А теперь идём, Тикки.

— Не стоит так спешить. Тикки, кажется, был голоден, пусть сначала сходит поужинать, соберётся с мыслями, проникнется серьёзностью ситуации, а потом вы побеседуете.

Тысячелетний Граф улыбнулся так, что стало понятно, что это совсем не просьба и не совет, а указания к немедленным действиям, и Тикки Микк, кивнув, поспешил вон из зала.

— Малышу Тикки кто-то рассказывал о тонкостях пробуждения? — как только шаги Микка стихли, поинтересовался Граф.

Шерил окинул взглядом собравшихся Ноев и выразил общую мысль:

— Разве что в иной жизни. Господин Граф, вы же не думаете, что…

— Раньше в Удовольствии никогда не пробуждалась память о былых жизнях, — Одарённость прямо-таки прищёлкнул языком. — Это может быть интересно.

Поддержать предположения Тринадцатого никто не решился. А Алчность подумал о том, что как только Мудрость пробудится, у него сразу же будет огромная куча самых разных дел.

— Что вы хотели со мной обсудить, Граф? — встал в позу Трайд и едва ли не рыкнул в сторону захихикавшего Майтры. — Вы не одобряете мои действия?

— Нет-нет! — Тысячелетний тут же замахал руками. — Здесь я тебе полностью доверяю. Просто что ты думаешь об экзорцистах и наших делах?

— Вы о доносе из Азиатского подразделения? — Трайд спокойно кивнул на Страсть, и та тут же отозвалась.

— Этот проект Вторых Экзорцистов сам по себе безумно вульгарен. Но то, что от него осталось… Может быть вкусным и полезным. Господин Граф так считает.

— Я тоже с этим согласен. Канда Юу выжил и ныне здравствует?

— На грани безумия, я бы отметила.

— И он синхронизировался… Насильная синхронизация с чистой силой, о чём эти недоумки только думали, — Трайд с явным трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть самого себя по лицу, выказывая своё отношение к подобному подходу.

— Вроде как, Канда Юу синхронизировался с ней сам, а не в ходе тех… тренировок, которые им устраивал Орден.

— А ещё он не пойми что с двойной памятью, двойным дном и целью.

— Алма Карма, — теперь уже кивнул довольно улыбающийся Граф.

— Для работы с Кармой нужен Мудрость, мы сами вряд ли полностью оценим возможность его повторного воскрешения, — Одарённость едва слышно звякнул небольшой чашкой, которая неведомым образом оказалась у него в руках вместо кипы исписанных бумаг. — А он всё ещё не пробудился.

— Но велика вероятность, что Канда Юу так же сам синхронизировался, — Правосудие продолжал гнуть свою линию.

— Думаешь, он может быть жрецом? — слегка выдвинулся Граф.

— А я не знаю, как это судить в нынешнем поколении экзорцистов. Есть, конечно, откровенно гнилые экземпляры, но есть и те, кто заставляют задуматься – к примеру, новички, сходу укладывающие не совсем профессионально действующих Ноев.

— Ты всё ещё злишься на Узы?

— Я очень надеюсь, что им достался жрец, а не фальшивка. Иначе я буду очень зол, — спокойно отозвался Правосудие.

— Ну-ну, не надо так пугать мальчишек, они… — Граф наткнулся на взгляд Правосудия, который говорил лучше всяких слов и побеждено выдохнул. — Да, это был позор!

— Ну и отлично. Остаётся как следует прощупать Канду Юу этого, так? Значит, у меня скоро будет время для появления, посмотрим заодно и на него свежим взглядом. И потом, это действительно интересно, если он жрец, которого так легко можно подтолкнуть к предательству. Пусть даже предательству организации.

— Легко? — Страсть была в этом не уверена.

— Легко, — кивнул Правосудие, оборачиваясь к Графу, — Что у вас со сценарием?

— Можешь появляться хоть сейчас. Будет к месту и отвлечёт от запуска завода. О чём ещё мы хотели поговорить?

— Роад доставала меня расспросами по ученику книжника. Кое-что могу заметить, не по характеру или слабостям, но… Я никогда не видел, что с его без повязки на глаз. Неужели никому никогда не было любопытно? Я бы на вашем месте при первой же возможности стянул бы с него эту никогда не сползающую повязку.