— Аллен! Что ты здесь… Ты не ушибся?

— Отчёт! — выдавил Уолкер, с едва видимым усилием приподнимая нелёгкий ящик левой рукой и, придерживая его правой с другой стороны, водрузил обратно. А затем начал оглядываться вокруг. — Он должен быть где-то здесь.

— Да-да, вот он, — пробормотал Ривер, вытирая ладонь о свой давно посеревший халат, пролистывая документы в папке. — Это… Как ты успел?

— Я просто сосредоточился на выполнении именно этого дела, — усмехнулся Аллен, услышавший в голосе удивлённого учёного похвалу.

— А вот Аллен нам и подойдёт!! — вопль внезапно выскочившего из-за завесы дыма Лави едва не оглушил юношу. Возможно, потому что Лави обнял его со спины и проорал это ему прямо в ухо?

— Лави? Что за…

— Но Аллен наверняка нуждается в отдыхе…

— Ничего подобного, я готов сейчас хоть канал переплывать! — радостно улыбнулся Аллен, понимая, что совсем не против нового поручения, желая убрать этот скепсис из глаз Ривера. — А в чём дело?

— Нужно кое-что пронести в Азиатское отделение, — Лави кивнул на стоящие сбоку ящики, один из которых едва не задавил Аллена. — А врата сейчас постоянно заняты. Так пусть Аллен, — неслабое похлопывание по спине, — откроет сейчас свои новые врата, и мы прошмыгнём! Никто ничего и не заметит. Всё равно решения по контролю за пользованием врат Ковчега ещё вынесено не было!

— Решение... чего? — Юноша почувствовал себя немного отставшим от жизни.

— Скорее всего, будет принято решение о создании особой системы врат Ковчега, Аллен, — пояснил Ривер, принимая бумаги у запыхавшейся девушки, чья одежда была перепачкана, а халат местами обожжён. — Разумеется, с тобой обговорят это отдельно, как с единственным, кто вообще может управлять этим Ковчегом.

— Я единственный, кто…

— Даже Граф не мог сдвинуть его с места! — вздёрнув нос, пропел Лави так, словно это была его заслуга. — Так что да, ты единственный.

— А если я расскажу кому-нибудь об этом языке?

— Это не язык, это вот тут! — Лави постучал кулаком по лбу юноши, и тот лишь кисло улыбнулся.

— Обрадовали.

— Но в самом деле… — не обращая внимания на унылую мину Уолкера, вновь обернулся к учёному Лави, а Ривера в этот момент окружили уже два учёных сразу, немолодых, явно знающих, что им сейчас требуется — полное внимание их начальника. А потом тот только махнул рукой Аллену с Лави и пробормотал что-то о том, что они могут делать что угодно.

Улыбка, которая расплылась на лице Лави, явно показала, что у того появилась ровно тысяча идей на счёт того, как именно можно воспользоваться этим разрешением. И Аллен, погрозив ему пальцем, вцепился в первый ящик и понял: он точно не унесёт больше двух. Впрочем, балансируя ими, он мог бы взять три, но их было четыре…

— Один ящик я беру себе, — тут же пояснил Лави и с лёгкостью поднял нижний, поселив в душе юного Уолкера сомнения: а все ли они были одинаковы тяжелы?

В общем, пришлось ему переться по узким, тёмным коридорам башни до собственной комнаты, балансируя целой горой, на которую Лави косился, то и дело усмехаясь. Впрочем, ученик книжника не собирался молчать и, пока они шли, поведал Уолкеру много, на его взгляд, интересного. Например, о том, что его молот сейчас в ремонте, так же как и катана Канды, от чего последний сейчас ходит ну точь-в-точь как девица в те самые дни. Так же он поведал, что в ящиках находится что-то необходимое вот прямо сейчас Книжнику, который расположился в Китае и не собирался вылезать оттуда ни при каких условиях. А это означало, что именно Лави был на большинстве собраний больших и важных дяденек, представляя книжников. Последнее Лави явно радовало, тот напрямую признавался, что раньше на такие вот важные предприятия Старик его никогда в одиночку не отправлял, не доверял, говорил, что не дорос.

Пока Аллен добрался до своей комнаты, он точно уяснил две вещи: Лави, вроде как, получил повышение, долгожданное и более чем заслуженное, и он же может обладать некой очень нужной Аллену информацией о том, например, что говорил на этих собраниях Кросс. И теперь оставалось только заглядывать в этот яркий зелёный глаз, гадая: насколько серьёзен этот парень на самом деле?

Сгрузив коробки на полу комнаты, Уолкер вдруг вспомнил о самом главном.

— Обед! – воскликнул он, хотя время было скорее для позднего завтрака, и, не терпя возражений Лави, почти в припрыжку помчался в столовую, притормозив только у дверей, и на одном дыхании выпалил Джери:

— Мясо! Всё что угодно, но с мясом, пожалуйста, и лучше, чтобы оно было не слишком прожаренное или проваренное… Эм, можно так?

Джери с готовностью отозвался названием нескольких блюд, лишь некоторые из которых были знакомы Уолкеру, и тот радостно закивал.

— Мясо? Тебе не хватает белков? — тут же вылез рядом стоящий Лави, запыхавшийся от долгого бега по лестницам.

— Я просто хочу мяса, — повёл плечами Аллен, не в силах понять, как вообще может быть связанно его желание и нехватка белков.

Впрочем, Лави тоже заказал себе один из супов и, усевшись напротив обедающего Аллена, уже привычно начал лениво есть собственную порцию, во все глаза наблюдая за уничтожающим пищу Уолкером.

— Никогда не устану наблюдать за этим зрелищем, — произнёс он наконец-то, когда Аллен уткнулся в кружку с ароматным чаем. — Слушай. Ты точно сдавал отчёт, когда я к тебе прибежал? Он должен быть не самым маленьким.

— Конечно, я писал его две ночи.

— А спал ты когда?

Аллен отрицательно махнул рукой, ибо рот его был уже занят сочным беконом.

— Когда ты спал последний раз?

— Подожди… О… — Аллен хотел было произнести «в Ковчеге», но вспомнил, что об этом лучше не упоминать. Как он мог там спать, если находился вместе с врагом, пусть даже этот враг скрылся с глаз?

Враг…

Кажется, он едва не покраснел и закусил себе щёку, стараясь ничем не выдать так и просящую вырваться наружу улыбку. На самом деле, вспоминая об этом Ное, он начинал чувствовать себя совсем неоднозначно: смущение, раздражение, обида, некоторая благодарность, хотя, казалось бы, откуда ей там взяться? А ещё он чувствовал тревогу, потому что отлично помнил слова Микка о том, что его вполне могли убить за невыполнение приказа.

— С тех пор, как я вернулся с Ковчега, я не спал, — наконец-то нашёл приемлемый ответ Аллен. И получил удовлетворение, увидев, как вытягивается лицо Лави.

— Может быть… Ты зомби? Или киборг? Новая версия Комурина, не дай Боже! Подожди, Аллен, тебе точно-точно не пора ещё спать, ребёнок? Ты четыре дня точно на ногах, ещё и работаешь без перерыва, я начинаю понимать беспокойство Ривера!

— Я отлично себя чувствую и без сна. То есть, я ведь навещал госпиталь, и, возможно, мне дали там что-то бодрящее, — ложь, конечно, но удачно вписывается в реальность. К тому же Аллену действительно совсем не хотелось спать, энергия била ключом, тело требовало действий.

— Ну, если ты уверен, — в голосе Лави всё ещё слышалось сомнение.

— Всё в порядке. Я просто, кажется, слишком возбуждён… И не в том смысле, про который ты точно подумаешь! — Аллен всё больше для проформы легонько треснул Лави пустой тарелкой, вскакивая на ноги. И обернулся к нему, ослепительно улыбаясь. — Я просто очень рад… Что мы все живы, Лави.

Юный книжник прикрыл глаза, улыбнулся кончиками губ и кивнул, принимая подобное объяснение.*

Возвращение в комнату не заняло слишком много времени. Врата открылись удивительно легко и уже привычно. Аллен мимоходом подумал, что вполне сможет сделать индивидуальные врата, которые можно будет открывать из управления… Или они должны будут быть двухсторонними? Вообще-то ему действительно было интересно, что там придумают с устройством врат, и не терпелось снова взяться за работу. Наверное, именно это и называют задором юности, молодостью, когда всё по плечу, и спать ночью кажется расточительным. Ведь столько ещё не сделано!

За вратами их уже ждало Азиатское отделение и Книжник, который, вместо того чтобы приняться за работу, сложил принесённые ящики в угол, поблагодарил парней за быструю доставку. И затем отправил не успевшего разомлеть от неожиданной похвалы Лави разбирать ящики, сам же предлагая Аллену немного отдохнуть здесь, в этом отделении, потому что, по его данным, до завтра для него работы не будет. А утром надо будет обратно перетащить и ящики, и их с Лави в Центральное Отделение. А врата, которые были постоянно открыты и всего в одну сторону, сейчас тщательно изучались, осматривались... Это при том, что на их открытие Аллен потратил два дня. По неведомой Аллену причине врата в Азиатское отделение открылись из Ковчега с лёгкостью, а вот за врата до Башни пришлось бороться. Неудивительно, что теперь там собрались все, пытаясь понять их устройство, и Книжник катастрофически не успевал разобраться с делами из-за этих очередей и толкучки.