— Вот скажите мне, Граф, как в вашу больную головушку пришла мысль о том, чтобы последними в Ковчеге поставить именно тех двух Ноев, которые только признались вам в том, что они симпатизируют Аллену Уолкеру? И почему вы не сообщили об этих симпатиях?

— Узнал только в последний момент. — Правосудия на вас не хватает, честно слово, творите такую хрень…

— Ничего не хрень, — хотя, по сути, с этим Граф был согласен.

— Что теперь делать будем-то? Из-за ранения Мечты загрузка была остановлена. Из-за вашего скандала с Тикки вы забыли о том, чтобы подготовить перехватывающий поток. Кстати, это очень глупая отмазка. У нас почти законченный и почти разрушенный Ковчег, в одном из которых так же помимо экзорцистов застрял и Тикки Микк. И там же завод акума! Что теперь вы предпримите? — Ну. Можно раскрыть оба Ковчега. Догрузим оставшееся в новый Ковчег позже. Сначала наладим передачу. — Предложил Граф, но тут же сам понял, что в новом плане есть изъян. — Или нет. — Ещё очаровательней. — сразу почуял что-то нехорошее Тринадцатый. Он вообще частенько блистал своей развитой интуицией. Особенно если дело касалось Графа. Иногда это даже раздражало… Тысячелетнего Графа, разумеется, остальные Нои были в восторге от ещё одной забавы: слушать проницательные высказывания Тринадцатого о главе их Семьи. — Дозагрузку включить больше нельзя будет, я же из-за Тикки забыл подстроить все предохраняющие от сбоев программы, и передача контроля загрузки тоже теперь невозможна. Что загружено — то загружено. Можно запустить программу, которая заново восстановит Белый Ковчег по не успевшим стереться параметрам — это просто. А потом перенесём Завод другим способом!

— А помещения, которых в новом Ковчеге не хватает? — Одарённость уже набрасывал план.

— Ты восстановишь их. И не смотри на меня так! Первый Ковчег же построил, так чего тебе пару зданий возвести.

— Центральных зданий с большинством систем. — Но ты уже это делал! — Хорошо. Жду от вас все наброски, просчёты и подобное. Но не ждите, что всё будет ровно так, как вы попросите. — Только вот сюрпризов по типу Четырнадцатого мне не надо, я вон до сих пор едва разгребаю работу этого нахала.

— НЕ ТРОНЬТЕ МОЕГО СЫНА!!

Граф вздрогнул, наконец-то вспоминая, с кем именно он тут беседует. — Да ты его даже не помнишь, ваша память повреждена! — Зато я знаю, что он мой сын! А из тех записей Ковчега, что сохранились, я знаю, каким он был, и знаю, что с пробуждением тёмной стороны с ним стало происходить что-то не то. Пробуждение прошло не как следует. И… И Граф, это вас предали! Вас! Вы в этом виноваты! В том, что он почему-то обезумел и начал убивать нас!

— Он убил и тебя, — холодно заметил Граф.

— Я этого не помню, — парировал Тринадцатый уже совсем спокойным тоном, и тут Графу сказать было нечего. Тринадцатый устало опустился обратно в своё кресло. — Серьёзно, оставьте эту тему. Просто давайте разгребём этот идиотизм с Ковчегами. Два, так два, я доведу до ума второй, разрушать первый будете вы. И я действительно жду ваши расчёты, вы ведь знаете.

— Да. — Граф кивнул, обернувшись к выходу и думая, что придётся поднимать и совсем старые расчеты, с другой стороны, было бы неплохо усовершенствовать некоторые моменты. Он бросил ещё один взгляд в сторону Тринадцатого, ощущая необходимость сказать ещё кое-что. — Прости.

Ной в балахоне только обернулся к экрану, вновь выводя планы оставшихся в Белом Ковчеге помещений, как раз тех, которых не хватало сейчас в Чёрном, и кивнул, зная, что любые слова в этом случае будут уже лишними. Хотя природная язвительность промолчать ему так и не дала.

— Но я всё ещё с нетерпением жду пробуждения Правосудия и Мудрости, они хоть адекватны.

— Граф! – Мечта ворвалась в комнату как раз вовремя, разряжая напряжённую обстановку, и Тысячелетний сразу же позабыл все свои претензии к ней конкретно. К тому же выглядела она неважно, слишком бледная и слегка пошатывающаяся. — Я видела кое-что в голове книжника этого малолетнего. То есть когда я пригласила его поиграть в свой мир, я получила короткий доступ к его воспоминанием, воспользовавшись новой системой Ковчега. И там был разговор с нормальным Книжником. И тот считает, что Аллен — Шут.

— Приехали, — мрачно выдал Одарённость.

— И ещё он считал, — продолжала Роад — что вы можете не знать, что Шут тот, кто приведёт Сердце в этот мир. Сердца ещё нет. Его приведёт Шут.

— Мы должны уничтожить его, пока он этого не сделал, — в голосе Тысячелетнего Графа пробились нотки взволнованности. — Уничтожить Шута? — с сомнением осведомился Тринадцатый.

— Ну, пока он молод и неопытен, и даже не подозревает о всей своей силе и о том, что должен сделать. А значит, мы должны убить его, пока он ничего не знает.

— Слишком просто для ублюдка Хелеоса. Вы же знаете, Граф, что они с Шутом готовили что-то гениальное! — Книжники в роли домашних летописцев? — И они тоже. Но… Не знаю. Что должен сделать Шут, чтобы вернуть Сердце? — продолжал гнуть своё Тринадцатый. Граф пожал плечами. — Вы ведь вытащите Тикки? — медленно спросила Роад, не спеша уходить, чтобы отдохнуть, хотя было очевидно, что девочка в этом нуждалась. — Конечно. Когда только я смогу дорваться до Ковчега. Шесть часов полная блокировка, — Граф покаянно склонил голову, — шесть часов он полностью недоступен и перекрыт.

— Плохо. Аллен он… — Роад махнула рукой. — Когда Тикки добрался до него, я не особенно следила за ходом их беседы, но Тикки отчего-то взбесился. Уолкер говорил что-то о людях. И он, Тикки, погрузил его в сферу вакуума.

— И Уолкер сумел вырваться? — уточнил Тринадцатый. — Да. То есть… Это был Шут, Граф. Это действительно был Шут. Он… его атака едва не выжгла из Тикки Ноя. Но, в то же время, он остался жив! А я ощутила всего лишь отголосок его атаки. — Это была старая атака?

— Нет. Именно такой атаки я не помню.

— Скорее всего, старая атака у нового Шута будет всего одна. Самая главная, — пояснил Граф на вопросительный взгляд девочки. — И я надеюсь, Уолкер не скоро до неё дорастёт. — Я не знаю, что там было дальше. Его атака привела к новым разрушениям, а меня как будто назло как раз умудрился достать этот книжник, я как раз перестала пристально следить за нашей игрой. Я оплошала, Граф. — Не важно, — отмахнулся глава семьи. — Мне надо думать о другом. О том, что ближайшие шесть часов Ковчеги простоят в таком состоянии, и ничего с ними не сделаешь. О том, что проще всего раскатать обратно Белый Ковчег и завершить Тёмный вручную позже и разобраться с Белым тоже позже, включить его разрушение изнутри. Или всё же придумать, как разрушить его сразу… О том, как перенести завод акума. Или не переносить, если там Кросс до него доберётся… О том, наконец, что Тикки, получивший критическое ранение, сейчас в закрытом, забитом Ковчеге на шесть часов минимум. И ни помочь ему, ни сделать что-либо ещё я не могу. А ведь, возможно, Уолкер, который и ранил его, всё ещё опасен. Это сложно решить и… Майтра, ты можешь предоставить мне дополнительные пару часов блокировки? — Отсрочить снятие блокировки? Можно. Вы хотите что-то сделать?

— Вирус… — задумчиво протянул Граф. — Сейчас не следует ошибаться, а по пути моя Роад расскажет мне, как мальчишка ранил Тикки, что это была за атака, и насколько он принял свою силу.

====== Глава 9. Блокировка. ======

Нужно вздохнуть.

Тёмный силуэт, которого он уже почти не видел, выделялся даже на фоне затухающего зрения и вспыхивающих алых кругов, в груди была пустота, которая ширилась, грозя в любой разорвать его тело на кусочки. Превратить в лопнувший мясной шарик.

Чистая сила не активировалась. Она не была сильно повреждена или что-то вроде. Просто не активировалась, возможно, по какой-то причине не могла сделать это из-за вакуумной ловушки, из-за пустоты, сжимающей его со всех сторон и, что главное, изнутри, и Аллен ничего не мог сделать. У него не хватало сил. Его чистая сила опять оказалась недостаточно сильной.

А Удовольствие Ноя, мрачной тенью нависший над ним, пообещал, что убьёт его, если уж невозможно уничтожить чистую силу, не убив Уолкера. И теперь он наблюдал за его смертью, видно не желал больше промахов.