Покорила чертовка всё равно, надо что-то более надёжное выбирать.

— Тебя Трайд звал.

А может быть, Мечта и полезна.

Стараясь вскакивать не слишком быстро, Вайзли уже почти выскочил из комнаты, вовремя вспомнив, что, по сути, не должен знать и должен быть заинтересованным в местонахождении Правосудия. А потому уточнил у девчонки.

Ничего нового не услышал.

И отправился навстречу чему-нибудь интересному. По крайней мере, Вайзли был уверен, что вот сейчас его депрессия будет вынуждена отступить назад, и он снова вернётся к своему обычному состоянию.

— Итак, что у тебя там было ко мне за дело?

Вайзли, вылезший из своего уютного кресла и вынужденный прогуляться на свежем воздухе, ворчал только для приличия, останавливаясь в дверном проёме и не спеша проходить в одну из лабораторий. Именно здесь сегодня окопался Трайд в окружении различных подозрительных приборов. Они Мудрости никогда не нравились. Иногда реально давили на голову своим излучением. Но сейчас, вроде бы, всё было в порядке.

— Ау?

Он не собирался показывать, что он чему-то рад. Он вообще ничего показывать не собирался. А на него не реагируют!

Трайд соизволил-таки оторваться от своей странной игрушки с тонкими металлическими изогнутыми стержнями, быстро вращающимися и накручивающими тонкую, чёрную, пульсирующую нить.

— Что за дело?

— Канда Юу, знаешь такого?

— Я был в Ордене, как в плену! В плену, а не на курорте, я не мог видеть там любого экзорциста!

— Если бы ты там был именно в плену, так легко бы не отделался.

— Давай к делу, — бесцеремонно столкнув со стула бумаги, уселся Вайзли. Его раздражала реакция Трайда, его непрошибаемость, его вызов чисто по делу, его постоянная занятость. Пусть этот мир уже ляжет в руинах, в самом деле, и Трайд освободится!

— Нам надо будет им заняться.

— Причём здесь я? — Опять заботы Графа? От них никуда не спрячешься. Так что здесь Пятый Ной был покорен судьбе.

— При том, что… тебе придётся работать с Алмой Кармой. Потом с Кандой или с ними двумя. Как потребует ситуация.

О чём-то таком он, конечно же, уже слышал. Но на душе скреблись кошки похуже Страсти. Что-то во всей этой истории ему не нравилось.

— Подробности? Хоть что-то? Что мы планируем делать и в каком случае?

— А ты уже согласен?

— А у меня есть право выбора?

Трайд взглянул на него с удивлением. Ну да, никто Мудрость не заставляет-то на самом деле. Все дела в их Семье на добровольной основе, другое дело, что обычно никто не отказывается, да и зачем?

— Это будет работа с воспоминаниями японца, скорее всего, если надо будет разбудить Карму, — вместо того, чтобы произносить очевидное, вернулся к предыдущей теме Правосудие.

— А что именно я должен сделать?? — интересный поворот. И почему ему раньше не сказали? — Что ты сказал?

— Ты должен всего лишь… ммм, пробудить Алму Карму. С помощью Канды Юу. — повторил Трайд. Но теперь его голос не звучал так уверенно.

— А Аллен ничего на этот счёт иметь не будет? А то я, вроде, слышал уже это имя в одном таинственном списке заинтриговавших личностей, а зная, чем они могут интриговать, я могу сделать предположение…

— Разве этот мечник Жрец? Сейчас нет. Значит, дела до него у Аллена быть не должно.

— Зачем?

— Что?

— Зачем всё это? Почему бы не убить просто так?

— Когда это мы убивали просто так, когда можно было устроить показательное выступление и извлечь пользу? Мы, конечно, не считаем новое поколение противниками, достойными нас, но не стоит их недооценивать! Что мы знаем о них? Ничего! То, что знали о жрецах прошлых тысячелетий, может быть искажено до неузнаваемости! Объяснишь хотя бы, почему, собрав силу в куб, был установлен срок, через который он распадётся? И что происходит сейчас? Я уж молчу о Сердце…

— Всё равно! — Вайзли стоял на своём. — Что, он единственный Жрец в пределах досягаемости? Как насчёт девчонки с сапогами?

— Её сейчас хитро посылают на миссии. Действительно сложно узнать, где она будет: видно, заботится их руководство. Ну, в руководстве ведь её брат, оно и ясно. И ей занимаюсь не я.

— Узы?

— Почему ты сразу думаешь, что Графу эта миссия настолько безразлична?

— Я не собираюсь думать о Графе вообще. Я берегу свою голову! — Вайзли, не удержавшись, поднялся и подошёл к Трайду, чтобы наблюдать за его занятием из-за плеча. По мнению молодого Мудрости, это было очень раздражающе. Но Трайд не обратил на него внимания.

— Ты не хочешь убивать его, так? — медленно зашёл сбоку настойчивый Ной. Ни следа улыбки или доброжелательности на его лице не осталось.

— Возможно.

— Ты и сам пока не в курсе, чего ты хочешь?

— Если ты знаешь это лучше меня, то зачем задавать вопросы? — едва удержался от вздоха Ной.

— Почему именно он? Почему к нему такое отношение?

Мысли Правосудия наконец-то начали переползать в нужную ему сторону. Лицо Вайзли ничего не выражало, вот только эти скрещенные на груди руки, с силой сжатые челюсти – всё говорило о том, что он умышленно пытается закрыть себя, и что-то что важное происходит в его голове.

Обычно Вайзли не стеснялся проявления эмоций… Если, конечно, речь не шла о чём-то совершенно абсурдном, и он был зол на себя за то, что не мог подобрать правильных слов. Но ситуация и впрямь была глупее некуда. Подумать только, и почему именно Мудрость Ноя живёт вот так, на эмоциях?

Трайд едва не расхохотался.

— Я даже не знаю, что мне предпринять или сказать в этой ситуации, — отворачиваясь, пробормотал он.

— В смысле?

— Ну… это глупо?

— Что глупо? — в голос молодого Ноя закрались нотки подозрительности и озлобленности. Ещё немного и зарычит.

Трайд поспешно мысленно оглянулся на окружающее его пространство, убеждаясь, что рядом никого нет, да и управлением или переустановками никто совсем не занят, а значит, у них вполне есть время, чтобы окончательно разобраться в этой ситуации.

Удовлетворённо кивнув самому себе, он обернулся обратно к успевшему насторожиться юноше.

— Если я озвучу глупости, что у тебя в голове сейчас, ты попробуешь отомстить.

Трайд не знал, хотел ли он этого или нет.

— И на этот раз у меня получится!

— И всё закончится в постели, но сейчас не время, — поправил Трайд, на мгновение забыв о том, как это выглядело со стороны. Для того же Мудрости, что вполне мог обидеться.

Серьёзно обидеться.

А настоящая обида для Вайзли была редкой вещью, очень редкой и не самой приятной. Даже для Трайда.

И прежде чем Вайзли успел среагировать как-то, кроме раскрытия рта и попытки замахнуться, он ухватил парнишку за талию, мысленно отмечая, что тот никак в Ковчеге не отъестся, а Орден явно экономил на кормёжке своих подопытных. Пол в это время провалился вниз со скоростью чуть меньшей, чем скорость свободного падения, и Вайзли, предсказуемо вскрикнув, отвлёкся от всего, что он собирался там сказать, ошалело оглядывая одну из гостиных, в которой они оказались. Окинув её кратким критическим взглядом, Трайд счёл её достаточно удобной и, резко развернув за плечи парня, прошипел ему прямо в лицо (а Вайзли, как частенько бывало, снова оказался выше. Это было даже забавно):

— Глупость заключается в том, что ты, Вайзли…. Ревнуешь. Меня. К. Экзорцисту. В котором. Я. Заинтересован! — выделяя каждое слово, он смог-таки вдолбить эту истину в одну умную голову.

— Неправда…

— Ты и сам отлично это знаешь, — продолжал напирать на отступающего Вайзли Трайд. — Ты ревнуешь меня к работе!

— Ничего подобного…

— Если бы это не была правда, ты хотя бы оскорбился!

Но Вайзли как раз обернулся в поисках путей для отступления и понял простую, подстроенную Трайдом истину:

— Здесь нет дверей!

— А окна никуда не ведут. Их, собственно, даже окнами называть неправильно, — спокойно кивнул Трайд.

— Ты, ты всё подстроил! Ты затащил меня сюда…

— И ты не выйдешь отсюда, пока не остынешь.