Или же нет. Блин, если рассмотреть то, что получалось по плану Хелеоса, хорошо не будет никому. Ни Ноям, ни экзорцистам, ни Сердцу, ни людям, ни этому миру. Или он как раз на то и рассчитывал, чтобы они все вместе раскапывали последствия его поступков?
Кто бы что ни говорил, а Хелеос оказался на редкость умной заразой. Умной и отвратительно…
Непонятной.
А какое Сердце ещё должно быть у такого народа, как люди? Вот именно такое, какое и есть.
— Лави? — Аллен наконец-то нашёл в себе силы мирно и тихо уточнить. — Ты уверен, что понимаешь, о чём говоришь?
— Нет.
— Ась?
Это дико - смотреть на Аллена шесть лет спустя и понимать, что он совсем не изменился. Если сын Уолкера рос в два раза быстрее обычных детей и уже был практически тринадцатилетним, то скоро он дорастёт физически до физического возраста отца. А потом и начнёт становиться старше. Или пробудится. А дочь? Она-то обычная, и её рост не остановится. Она точно станет старше отца. Даже обоих отцов, состарится, умрёт.
Интересно, сам Аллен об этом думал?
Наверняка думал. У него гораздо больше проблем, чем думают другие, и взгляд гораздо взрослее, чем у многих тридцатилетних. Трудное детство, знакомство с Маной, путешествия с ним, смерть Маны, превращение Маны в акума (кстати, нужно бы уточнить, как, если тот тоже был Ноем), затем встреча с Кроссом, обучение у него, Орден, миссии, тайный роман с врагом, беременность, гены Ноя, война, метание между сторон, принятие всех этих решений…
Не стоит забывать и обо всём, что он пережил в первой жизни: обыкновенное детство с матерью, которая пробудилась и больше их матерью не была, демоны в роли семьи, наверняка косые и любопытные взгляды, странные разговоры о них и их дальнейшей судьбе. А потом пробуждение генов Маны. Неудачное пробуждение, соглашение с Неа, по которому они поменялись местами в Семье Ноя (а как это возможно-то?).
А после уже жизнь Ноя. Жизнь, пошедшая наперекосяк от встречи с чистой силой: безумство, предательство, убийство родных, мучительная смерть…
Лави действительно очень хотелось подарить Аллену не надежду, в которой тот не нуждался, уже давно имел, пожалуй, от самого знакомства с Маной в этой жизни; он хотел дать Аллену уверенность. И было не так-то трудно убедить себя, когда вероятность благоприятного исхода так зашкаливает.
— Знаешь, я тут подумал…
— И полгода не прошло, пока ты думал, — фыркнул Юу рядом, неожиданно давая о себе знать. Лави покосился на него, быстренько так соображая, стоит ли сейчас что-то по этому поводу отмечать или нет. Он такой дезориентированный отчего? Оттого, что ситуация пошла не так, как он думал? Так пока добирались, он мог себя ко всему подготовить и на рассказ лучше отреагировал.
Тихое хмыканье Аллена и его открытую, хитрую улыбку пропустить уже было невозможно. Ну да, Аллен то знал о проблеме юного книжника, они ещё в Ордене обсуждали, и он явно не забыл.
Так что сейчас либо переключиться на разговор с Кандой назло Аллену, либо продолжать говорить с ним, будто ничего не случилось.
— И у меня было много информации для размышления. И всё же я уверен, что план Хелеоса решит проблему противостояния людей и Ноев. Тебе просто нужно подождать, пока Сердце в мальчике не пробудится. Я не могу сказать конкретнее. Но это было вроде навязчивой идеи Хелеоса последние дни, и вряд ли она, эта идея, так уж плоха. Скорее она проста и гениальна.
— И ты не можешь мне её объяснить.
— Ты сам увидишь.
— И когда?
— О! Вот здесь то, чем я могу тебя обнадёжить. И нет, я не знаю точные сроки, когда именно всё случится, — поспешил пояснить Лави. Он уже смирился, что его непрямые пути мышления не всегда всем понятны. — Я говорю кое о чём другом. Из твоего рассказа я понял, что ты точно не понимаешь значения перерождения Сердца и с кем ты будешь иметь дело, когда он пробудится.
— И ты знаешь, как это случится или речь опять идёт не о том?
— Я знаю, — не обращая внимания на ехидность Уолкера, продолжил Лави. — Я точно знаю, что к нему придут знания и воспоминания о том, что происходило раньше. Но не так ясно. И личность его останется всё той же. И он будет куда больше человек, чем раньше. Это не будет Хелеос, возродившийся в теле Вьята, это будет Вьят, получивший в наследство силы и знания Хелеоса.
Аллен едва заметно качнул головой, не доверяя тому, что только что услышал
— Ты уверен?
— Да. Он всегда жалел, что не мог понимать людей, хотя и являлся их хранителем. Сердце человечества было слишком далеко от людей по чувствам и ощущениям. Может быть, позже он бы стал их понимать больше и лучше, но раз у него был такой шанс, он практически начал сначала. Там будет один или два нюанса, с какой стороны смотреть, я не знаю, но, по сути, это будет твой сын.
— Мальчишка, получивший силы Сердца? — кашлянул Юу.
— Мы же не знаем, когда именно он пробудится. И основные знания он тоже получит.
— Человек, получивший полномочия Сердца? — продолжил гнуть свою линию Канда. — Да ещё и парень, выросший в окружении Ноев и некоторых безумцев из Чёрного Ордена. Меня прямо распирает от любопытства, чего же такого он устроит с нашим миром?
Сердце – существо, хранящее мир. У него были иные понятия и знания, и миссия, и оно таким и должно было быть. Конечно, со временем оно могло меняться под свой народ, быть может, именно это и делало Сердце слабее, быть может, это и было одной из проблем. Лави точно не понимал.
Но понимал, куда клонит Юу.
Человек на той же позиции? Да, это выглядело немного страшно.
Очень страшно. Может быть, Хелеос в своей любви к существам, что он оберегал, не заметил, что становиться одним из них не такая уж хорошая идея для такого обременённого обязанностями существа, как он?
— Мы нормально его растим! — в это время вскочил на ноги Аллен, взрываясь гневом и открывая простую истину: парня уже достали подобными предположениями.
— Никто не сомневается, Аллен. Юу… — Лави перехватил японца за руку. Тот повернул к Лави голову и вопросительно приподнял бровь. — Ты не прав. Он не сможет быть просто человеком, что-то от Сердца в нём будет. Уже есть, от самого рождения это уже Сердце, перерождённый Хелеос. Выбравшийся из укрытия разлома. И к тому же Сердце не может вытворить что-то ужасное с миром. Сердце — хранитель мира, а не какой-то там Бог, или демон, или ещё кто, чтобы носиться по земле и творить свою историю. Люди творят историю. А он… он хранитель, как уже говорилось, и его влияние ограничено. Конечно, жрецы в таких вопросах являются исключением.
И Лави уверенно взглянул Канде в глаза, пытаясь понять, понял тот намёк или нет. Он ведь не зря поднял тему жрецов и их исключительной миссии.
— Увидим, чего будет стоить Сердце с человеческим происхождением и родителями в виде Ноев. А он точно будет Сердцем, а не Ноем? А то ходили слухи о детях, рождённых от двух Ноев.
— Ходили слухи? — не понял Аллен.
— Я рассказывал ему, — быстро признался Лави, пока они не забрели с этой темой ещё дальше в дебри. И он то отлично понимал, что его слова не зря назвали «слухами». Ну да, с какой-то стороны информация, которой Лави делился с Юу, не всегда должна была быть произнесена вслух. Но в их путешествии до обители Лави так притёрся к Канде, что медленно начал забывать основы основ. Удивительно, как не выболтал что-то совсем уж тайное! Ах, да, к невыбалтыванию таких вещей его приучили с самого начала, и такое он даже в самом пьяном угаре не выдаст.
Зато выдадут ему, похоже. И за болтливость, и за несдержанность, и за никчёмность. За всё выдадут, сразу как только Лави выйдет к Старику, так ему всё и выдадут.
— Сущность Сердца в разы сильнее сущности Ноя, — принялся объяснять Аллен. Всё же такие вещи он обязан был понимать ещё и на собственном опыте. —Даже суть чистой силы может не дать пробудиться генам повторно, а здесь… Нет, шанс, что в нём пробудится Ной, минимален. Невозможно такое. Но из-за своих родителей он уже, по сути, член Семьи, и это даёт ему некоторую защиту. А быть может, я не прав, и гены Ноя действуют как-то по-другому.
