..А она его заслужила?

Жизнь, тусклая и никчёмная, его заслужила? Ему двадцать пять лет! И чем он занят? И куда он катит свою жизнь?

Подозрительно, но совесть заголосила, совсем как один из дружков, тот самый, усыновивший мальчишку, женившийся и устаканившийся.

Нужно было что-то менять. Но не в этом направлении. Поступать безумно, рисковать!

Алвес сладко зевнул, утыкаясь носом в бахрому пушистого пледа и с трудом вытягивая руку с пультом. Один щелчок— и повисла полная тишина, нарушаемая лишь тихим тиканьем настенных часов. Проверив телефон под рукой, Алвес отвернулся к спинке, не имея ни малейшего желания тащиться в спальню, и погрузился в сон, пообещав обязательно вытворить что-нибудь глупое. Например – поинтересоваться, наконец, башней. В этом у него даже союзник появился. Сомнительный и подозрительный со всех сторон, но всё же союзник.

Холодный воздух бодрил, но Алвес оставался при своём кратком, но ёмком мнении: переспал. И потому в ближайшие часы его голова не станет ясной. А может, простыл после сна на земле.

Зябко ёжась, рассматривал южные ворота треклятого парка.

Он обошёл его уже три раза, но так и не придумал, как попасть на территорию Башни.

Как ни странно, настоящая громада охранялась неплохо. Ограды, видеонаблюдение скрытое, явно проглядывающая охрана возле входов. Персонал, всё время находящийся рядом и призванный отвлекать и вежливо отгонять заигравшихся детишек, забредших случайно парочек и прочий сброд. Вид открывался шикарный, особенно со смотровой площадки, расположенной чуть дальше по скале. Купленный билет Алвеса разрешал ему без зазрения совести до самого закрытия гулять во всех платных, самых ухоженных и прекрасных зонах, но, сколько бы он не оглядывался, у башни оставалась лишь одна неприкрытая сторона – скала.

Не удивительно, что спустя два забега он не выдержал и позвонил Вайзли, высказав всё накипевшее. А потом перезвонил и спросил, что теперь делать. Как оказалось, Вайзли для подобных миссий приспособлен не был, но, не растерявшись, предложил подъехать и разобраться со всем происходящим на месте.

В общем, их разговор звучал следующим образом: «Я засуну тебя в башню, а дальше действуй сам».

Так что Алвес находился у входа в парк, терпеливо дожидаясь, когда беловолосая личность раскланяется со всеми, договорится и наконец обратит внимание на того, к кому приехал.

— Ты так бесишь! — поприветствовал Алвес, решив, что церемоний на сегодня достаточно.

— Что-то никогда не меняется, — пожал плечами Вайзли, не обращая внимания на нервозность и раздражительность спутника. Да и какое ему дело до того, что Алвес весь день как на иголках, что, старательно метя в больные места, метает в него и под ноги башня? — Веди меня сразу к входу, где поменьше гостей и свидетелей. С персоналом я договорюсь.

— Взятка?

— Кое-что лучше. Ментальный пинок, — фыркнул седой и направился вглубь аллеи. — Так ты направлять меня будешь?

Алвесу пришлось направлять. Правда, стереть с лица весь скептицизм, проявившийся после заявления о ментальных пинках, так и не смог. Решил хоть посмотреть, как со стороны будут выглядеть переговоры и то, что лучше взятки.

Вайзли был похож на того, кто мог бы и подкупить хрустящими купюрами. По крайней мере, сейчас он оказался одет весьма представительно, в шляпе, что удивительно ему шла и опять оставляла в тени лоб и глаза. Костюм же сидел на нём как влитой и носился свободно и с достоинством, подтверждая опыт парня. Если он впрямь работает там, где сказал, мог носить и на работе, и ещё где.

— Ты в таком виде часто ходишь?

— Я со встречи с прокурором, — равнодушно отозвался парень.

— Прокурором?

— Что, даже в поисковик моё имя-фамилию не забил?

Мыслишка проскальзывала, но Алвес отдался сну. И признаваться в собственной лени вслух там, где оно и не требовалось, считал лишним унижением.

— Ты и с ними работаешь? Ну.. с уголовниками?

— Экспертиза и ничего большего. Почти. У меня есть интересные планы в моём хобби, и для этого мне понадобятся интересные партнёры, что мне помогут, — отозвался Вайзли. — И чтобы их получить в срок и без проблем, я должен озаботиться сейчас нужными связями в данных кругах. Чтобы всё без сучка, без задоринки.

— Ты больных коллегами назвал?

— Партнёрами, — поправил Вайзли, хитро улыбнувшись.

Желудок сжался от усилившегося нехорошего предчувствия, но неприметная, закрытая калитка, ведущая на территорию самой башни, оказалась в зоне видимости, и Алвес предпочёл слегка отстать.

Вайзли же нагло и уверено протопал к будке охранников, начиная о чём-то говорить. И хоть поначалу Алвес не желал пропускать ни мгновения, ни слова, но всё равно подойти не решился. Замер у калитки да вперил взгляд в громадные, тяжёлые двери главного входа башни, виднеющиеся над макушкой тёмной рощи, восставшей на пути.

За территорией, прилегающей к самому зданию, если и ухаживали, то как-то очень уж небрежно. Старались оставить вид разрушенной древности, под сени которой и входить-то опасно? Им удалось! Только…

Дверь колыхнулась, захлопываясь, – Алвес бросился к решётке, сжимая со всей силы холодный металл и жадно вглядываясь в расплывающиеся от напряжения линии. Когда он смотрел, двери выглядели плотно запертыми! И вроде ничего не происходило! Как Алвес мог упустить момент?

Или это ветер?

— Тики? — позвал его Вайзли, и Алвес даже не обратил внимание на ненавистное не-его-пора-бы-уже-запомнить имя!

Седой психолог, или психоаналитик, или кем он там являлся — Алвес уже забыл точную формулировку — махнул рукой и кинул прямо в ладони ключ.

— Проходи. Только давай живее!

Алвес кивнул, с готовностью вставляя ключ в замочную скважину, поворачивая и проходя в саму святыню. Не обращая внимания на заросли вокруг, направился прямо к воротам. Земля под ногами казалась подозрительно твёрдой, с проблеском торчавшего то там, то здесь камня, ранее обозначавшего дороги, а теперь присыпанного землей и заросшего травой и молодыми кустарниками. Алвес обогнул даже одну тонкую ветку, что подозрительно напоминала молодое деревце.

Зарастали и стены. Мох, выбивающиеся у земли тонкие росточки, пустившие корни в комья грязи, застрявшие между камнями. И ни единого крика птицы.

Правда, об этом Алвес пока не думал. Он решительно дёрнул на себя одну из дверей и со стоном выдохнул — массивная и старая, она совсем отяжелела и с противным скрежетом едва волочилась по камню.

Определённо, её не мог колыхнуть ветер. Вряд ли она вообще двигалась с места! И вряд ли часто использовалась в последние годы. Возможно, тут был другой вход? Ведь если пользоваться парадным, все заметят!

Алвес обернулся к жёлтым огням, замечая знакомую белую голову и надеясь получить ещё информацию. Но Вайзли в его сторону не смотрел. Да и Алвесу не следовало задерживаться у всех на виду. Только жутко стало от осознания, что никаких охранников он больше рядом с Вайзли не видел.

Нет, наверное, это сговор. И лучше бы повернуть, пока не поздно. Но Алвес шагнул внутрь.

Завещание – написал. Давно, тупо за компанию. Записку о том, кто видел его последним и куда отправился, – тоже. Если до утра не окажется дома – её обнаружат. Наверное. Если за ним не следили и не уничтожили всё, что он…

Но то опять был глас паранойи, захлебнувшийся на полуслове, стоило только Алвесу перевести телефон в режим фонарика.

А внутри ничего совсем не говорило о ведущихся работах, облагораживании или ремонте. Запустение, камни, обломки, наверняка крысы и пауки. Впрочем, живности Алвес на первый взгляд не приметил, что и показалось странным. Но задумываться не стал. Руины руинами.

Может, и впрямь какой исторически важный объект и трогать нельзя? А почему не реставрируют?

Никаких осветительных приборов в холле башни не наблюдалось вообще. Коридоры, лестницы, разрушенные стены. К счастью, без сквозных дыр, иначе пыльный свет фонарика продемонстрировал бы всем снаружи о местонахождении Алвеса. И без привлечения внимания и неприятностей жутко здесь расхаживать! А ведь Алвес сделал всего несколько шагов.