— Ты ничего особенного почувствовать не должен, — тихо предупредил Вайзли. — Но лучше будет, если дашь мне настроить себя добровольно. Так будет всем легче, понимаешь? Тогда сейчас посмотри мне в глаза.
Аллен посмотрел, хотя в полутьме ни черта не видел. Разве что как раз глаза и демонический глаз чуть выше. Неясная вспышка привлекла его внимание, а потом, всего на миг, ему показалось, будто его оттолкнули.
— Всё. На первый раунд всё, — Вайзли поднимался.
— Всё? Так быстро? — недоумевающе моргал юноша.
— Это длилось почти полчаса. Я был весьма удивлён тем, что Мудрость тебя так долго обрабатывает, — ответил Тики.
— Ась?
Но ничего ему больше не сказали. Вайзли только возразил, что работа заняла семнадцать минут, но Аллен пропустил слова мимо ушей.
Они молча вместе с Тики отправились обратно к Майтре.
— А теперь немного подеритесь, — Тринадцатый шёл к ним навстречу, очевидно, узнать о результатах Вайзли. — Потом он сделает вам окончательную настройку.
— Зачем? — крикнул вдогонку Аллен.
— Чтобы вы дрались насмерть! Так что деритесь так пока!! Давайте.
Как будто после такого объявления это было возможно.
Аллен неуверенно обернулся к Тики Микку. Вся обида, злость, негодование спали мёртвым сном.
— И что?
Он развёл руками, не понимая, обернулся опять к пещере и тут же получил нехилый удар в плечо, полетев в землю.
— Какого?..
— Чистую силу активируй, балда. Если Майтра просит нас разогреться, оно необходимо, — Тики стоял прямо над юношей и почему-то…
Что-то его уже не было так жалко как раньше. Вот совершенно не жалко.
Плащ взметнул полами, формируясь вокруг Аллена и с разворота пытаясь сбить с ног Ноя. Не тут-то было: Тики легко отскочил, образовывая под ногами юноши невидимый камень и тем самым снова отправляя его на землю. Зачем устраивать драку с врагом, кидаясь какими-то снарядами, если ты можешь создавать совершенно невидимые уплотнения прямо под его ногами. Враг просто переломает сам себе ноги!
Осколки блоков разлетались всего с одного удара когтистой руки, оставаясь невидимыми для глаз. Аллен искренне ненавидел подобный подлый способ Тики атаковать, не атакуя. Тики вообще, как оказалось, удавалось успешно держать юношу на расстоянии, а большинство самых эффективны его атак были применимы лишь при прямом контакте.
Чем дальше шёл этот бой, чем сильнее увлекался Аллен, разрываясь между задором, радостью, злостью и раздражением, тем больше понимал, что против Ноя, очевидно… он уступал Тики. Немного, в чём-то неуловимом и совершенно обидном. Ведь, вроде бы, делал всё, как надо, но тупил в самый неподходящий момент.
Так что когда Майтра остановил бой…
— По-зо-ри-ще! — обычно он говорил кое-что более сильное и громкое. Но сейчас звучало обиднее.
Аллен нахмурился, а плащ, чуя эмоции хозяина, в защиту свернулся вокруг его фигуры.
— Я пытался.
— Ты пропустил столько возможностей, что даже я устал считать. Эй, мне казалось, тебя здесь гоняют! — Тики остановился рядом с валяющимся в виде звезды Уолкером, смотрящим прямо в хмурое, темнеющее небо. Правда теперь у него появился новый объект для наблюдения.
Ной не выглядел достаточно потрепанным, чтобы Аллен это вот так оставил.
Юноша сел и вытянул руку.
— Что, не поможешь мне подняться?
Тики фыркнул, отворачиваясь. Давая понять, что разгадал этот детский подвох. Но он не догадывался, что подвохов два. На оба его решения.
Аллен одним плавным движением вскочил на ноги, кидаясь вперёд, с лёгкостью ударяя Ноя в незащищённую спину когтистой рукой, с удовлетворением слыша влажный звук достигнувших цели лезвий и болезненное шипение самого Ноя. А стоило им обоим упасть на землю — Тики внизу и Аллену на нём — как Ной перевернулся, ударяя локтём и сбрасывая с себя мальчишку, яростно рыча.
— Ого! Да я пробудил в тебе эмоции! — пришла очередь смеяться Аллена, ударяя Тики в лицо и тут же получая по рёбрам. Он отчаянно стиснул когти на плече Ноя и…
Конечно, его должны были обломать. Это было как удар по голове с мгновенной тьмой и пробуждением в сторонке, снова лёжа и глядя в небо.
— Я сказал СТОП! — Майтра был неумолим. — Да, в первый раз это был непонятный для вас язык. Но теперь поднимайтесь, идите к Вайзли и хоть убейте друг друга.
— Если меня убьют, я как бы не перерождаюсь, — пришлось подниматься заново Аллену.
— Значит, умрёт Тики.
— Малыш сам начал! И более того – продолжил!
— Я сказал цыц! Бой кончился, почему не подал ему руку?
— А если бы подал и он ударил…
— Тогда я винил бы Аллена! — отозвался Майтра. — А теперь с глаз моих к Вайзли, я сказал! Не убивайте моё терпение и настрой, иначе я займусь их возрождением в виде акума!
— У него всегда настрой в виде акума – испорченный, — простонал Тики, замирая на миг перед входом. — А ты, Малыш, что? Какого хрена это было?
— Какого хрена было с тобой?
— Какого хрена с вами двумя, а? А ну сели, сейчас буду вас программировать! — неожиданно громко рявкнул под ухом Вайзли, и Тики с Алленом тут же подчинились, сложив руки на коленях и приготовившись ко всему, что для них придумали.
— А теперь слушайте внимательно. Сейчас мне нужны вы оба. Я не стану менять вам память. С Ноем и обладателем чистой силы этот трюк так просто не прокатит. Так что я надавлю на некоторые моменты в ваших реальных воспоминаниях, замылю их и оставлю настрой на…
— На смертельный бой.
— Вроде того. С вас мне нужно только добровольное согласие, опять же.
— А моя чистая сила после такого не начнёт воспринимать, как врагов, всех Ноев?
— После такого она тебе и вякнуть не посмеет, — рассмеялся за спиной Майтра. — Для чего и стараемся. Так что сейчас Вайзли захватит вас обоих, объединит одной идеей вражды, и чуть позже выпустим вас на арене.
— Вы будете наблюдать?
— Отчасти.
На том инструкции закончились. Вайзли попросил Тики и Аллена посмотреть на него. А стоило сделать это, как Аллен ощутил, будто пол под ногами исчез, и он полетел вниз. Всё ниже, ниже и ниже. Не так уж и быстро, но совершенно свободно и легко.
Над ним было лишь чёрное, беззвёздное небо. Он лежал на улице — иначе откуда небо и ветер?
Кажется, некоторое время назад он слышал слова Вайзли о том, что теперь он должен ненавидеть Тики. Нападать на него, как на врага. Как смешно. С чего бы это?
— Не чувствую никаких изменений.
— Ночь наступила, Малыш, — Тики сидел в стороне и умиротворённо курил. Злым и настроенным на что-то нехорошее он тоже не выглядел.
Но, как всегда в последнее время, слегка бесил.
Аллен скрестил руки на груди, продолжая лежать и оставаясь в заведомо уязвимой позиции.
— Я говорил о себе. И, может, ночь не настоящая.
Тики оглянулся.
— Думаешь, мы пока ещё в голове... в наших головах? Где-то, где нас должны настроить на нужный лад? Звучит забавно. И пугающе правдоподобно. А потом нам ещё и драться.
На последней фразе Ной фыркнул, едва сдерживая смех.
— Что смешного?
— Почему ты так отвратительно со мной сражаешься?
Вот теперь Аллен подтянулся, принимая сидячее положение.
— Что значит…
— Последний твой фокус не в счёт. Но всё основное время ты ни черта не делал. Ты что, боишься кого-то ударить?
— Я дрался против экзорциста и, кажется, убил его, вырвав чистую силу! Похоже на страх? — раздражённо поинтересовался Аллен потирая край одного из когтей.
— А члены Семьи?
Уолкер открыл рот, собираясь опровергнуть эту информацию, но тут же приходя к пониманию: если скажет, что в бою с остальными всё нормально, значит, что-то не так в Тики.
— Я не обязан перед тобой отчитываться.
— Или дело конкретно во мне? Так долго не можешь приноровиться? Или совсем не хочешь со мной драться по старой памяти? — продолжал подначивать Тики, улыбаясь, и, несмотря на ночь, Аллен отлично его видел.
— Старая добрая память – сгнила в пруду. С твоими любимыми карпами. Очевидно, кроме них-то ты в жизни ни черта не ценишь, а? — поднялся Аллен, оглядываясь и замечая, что дверь их «бункера» теперь оказалась запечатана. — И, если ты не заметил моего отношения к себе, – ты идиот в лучшем случае.
