— А они точно враги для него? — осторожно спросила Роад, потирая ноготь на указательном пальце. Тот был единственным выкрашенным алым лаком и постоянно отвлекал на себя девочку. И не только её, Граф тоже то и дело бросал взгляд именно на этот ноготок.

— Несомненно. Они враги.

— Враги Аллена? Он ведь экзорцист?

— Он синхронизированный, пошедший против Ордена, Церкви, экзорцистов. И при этом не ставший Падшим. И не станет. Я верю в таких вычетах Майтре как никому другому. И я доверяю ему принимать самые верные решения по отношению к мальчику.

— Да, Майтра привязан к Аллену, — Роад нежно улыбнулась. — Будто между ними тоже кровные связи.

— Семье Ноя никогда не нужны были подобные связи.

— Семья Ноя всегда ценила лишь сущность. Помните, куда это привело? И, согласно старым правилам, Аллен всё ещё никто для нас. Всего лишь племянник и приёмный сын двух предателей.

Граф смерил Роад сердитым взглядом, со вздохом медленно, но верно поднимаясь на колени и укладывая подбородок на спинку. Он вёл себя странно, обозревая из-за дивана собственный кабинет, словно ожидая в любом углу что-то враждебное.

— Я не хотел бы обсуждать эту тему в сотый раз. Ты не идиотка, как бы не притворялась. И ты знаешь, как дорог нам всем Аллен.

— Я то знаю, — пробормотала девочка, облизывая губы. — Но я ведь не только об этом, но и о том, что было раньше. В прошлом поколении. В нём в ваших действиях было полно ошибок.

— И если я продолжу размышлять об этом, то опять опущусь в хандру по уши. Давай лучше подумаем о документах, — Граф поднялся на ноги и направился к своему столу.

— Разберёте свои старые?

— Этим я уже занимался.

— Всё равно не понимаю, как можно было начать действовать таким неподготовленным.

— Согласно новым планам, я ещё два года назад решил отложить начало представления на четыре-шесть лет, — Граф обернулся, и Роад сдавленно охнула, встретившись с его пронзительным взглядом. — Понимаешь, о чём речь?

— Я..

— Да. Ты опиралась на то, что я решил в депрессии раньше, и пошла к экзорцистам, не спросив разрешения.

— И четыре года…

— Которых у меня больше нет, — кивнул Граф.

— Ну, а в это время экзорцисты могли бы отыскать много чистой силы или вообще сердце.

— Я вообще не уверен, что у Сердца будет носитель нормальный в этом веке. И в следующем, — вспомнив, что до начала новой сотни осталось всего семь лет, отметил Граф. — Что касается мальчишки, убившего Гнева, посчитаем, он выиграл себе право на жизнь в ближайшее время. И наш интерес тоже выиграл. Экзорцист, не Генерал, добивающийся таких результатов, это весьма примечательно. Не критично, но примечательно.

— Хорошо. Только не забудьте об этом.

— Нам спешить некуда.

— А вдруг он умрёт от какого акума? — нахмурилась Роад.

— Вряд ли. Если уж он что-то умеет, то… вот, вот здесь у меня есть более свежие данные по верхушке Ордена. Немного о старейшинах, о Смотрителе, о главах отделений и их замах. В общем,о всех выделяющихся и обремененных кое-какой властью людях. Тут же генералы.

Тысячелетний Граф протянул Роад толстую папку. Недостаточно толстую, чтобы соответствовать стандартам девочки. Потому она сначала смерила папку недовольным взглядом, потом так же глянула на Графа и проворно развязала шнурок, заглянула внутрь, полистала немного.

— Мало и только самое основное, — кисло выдала она в итоге. Её глупые надежды совсем не оправдались.

— В последнее время в Ордене повысили уровень безопасности. Особенно это касается информации. Как ни странно, даже несмотря на пренебрежительное отношение их Смотрителя, новая система работает. Да и большинство полезных контактов уже мертвы. Все, если быть точным. А новых заводить – время и труд не маленький с их новыми правилами.

Роад снова вспомнила про годы, на которые Граф планировал отложить активные действия, и стало немного стыдно. Самую капельку! Если так было нужно, мог бы сначала предупредить членов Семьи! И тем более её! Конечно… может быть, он и предупреждал, а Роад отвлеклась? Или не обратила внимание?

Да и, в конце концов, Граф действительно был занят очень. То Ковчегом, то Заводом Акума, то ситуацией в Японии и Эдо, то за Семьей приглядывал. У него было право быть уставшим и не успеть познакомиться поближе с новыми экзорцистами!

Но теперь главное дело было сделано.

Теперь Граф мог позволить себе целый недельный отдых, который не мог продлиться даже на день больше! Лулу была слишком мягкосердечна, и это хорошо, что её не было сейчас здесь с ними.

— Граф, прочтите это! — Роад шлёпнула папку на стол и требовательно уставилась на Графа.

— Нет.

— Граф!

— Я лучше пойду посмотрю, как там Аллен. — засуетился Тысячелетний хитрец. — И Шерил. И гости Шерила. И займусь этим, а не тем! То есть тем, а не этим! Всё равно внутри ничего полезного, и почти всё я и так знаю! А выделять, чего именно я не знаю из общей, уже известной мне массы, слишком долго и трудно! Слишком тонкая и глупая работа! Вот и всё!

Выдав эту тираду, Граф стремительно направился вон из кабинета.

— Вам не хочется этим заниматься? — улыбнулась девочка, когда Граф уже был в дверях. И он замер, услышав её слова. Видно, сразу понял, что именно имела в виду девочка. А значит, Роад была права. — Вам не хочется устраивать новое побоище, ведь так? Не сейчас, по крайней мере, так?

— Давай посмотрим, что с Алленом. Я действительно рад тому, как хорошо он отреагировал на смерть Гнева…

— Не отреагировал, вы хотите сказать.

— Мы все видели, что отреагировал, — напомнил Граф.

— Да уж. Но, похоже, он успел привыкнуть к нам и поверить в наше перерождение и даже отнёсся, несмотря на действия, серьёзно к тому, что происходило в Ковчеге. И его философия смерти… — Роад прошла мимо Графа, первой ступая в ярко освещённый коридор. — Я рада, что он научился жить с нами и стал жестким, не став жестоким.

— Смерть не жестока.

— Для вас, Граф. Не для людей, — напомнила Роад.

— Для людей тоже. Они все умирают.

Девочка, до этого бодро шагающая по коридору, вдруг запнулась и нерешительно оглянулась, размышляя о словах, что вертелись на её языке.

Стоит ли напоминать, что Аллен тоже смертен?

И решила, совсем не понимая, чем она сегодня руководствуется, промолчать. А ведь сама мысленно костерила Лулу за мягкость. Почему они такие странные и несчастные создания? И почему единственное, что они всегда желали, это причинение вреда всему роду человеческому?

Сегодня Роад молчала.

Они оба направились по коридору в крыло на второй этаж, где проживали кроме Аллена только Узы. Оттого крыло называлось детским. На недетские страсти, что могли кипеть за закрытыми дверями, в Семье давно не обращали внимания. Уж кого, а Ноев детьми назвать уже нельзя было. Даже если по сути своей они и были ближе всего порой именно к детям.

И сегодня здесь было тихо, спокойно немного мрачно, как и подобает в дождливый непогожий день.

Вот только.. эти крики…

Роад приостановилась, поднимая глаза к лестнице, ведущей на третий, почти не использующийся этаж, и как раз во время, потому как именно в этот момент с этой самой лестницы кувырком скатились Аллен, Дебитто, а на верхних ступенях замер потрепанный Джасдеро. Одежда их была в жутком разорванном состоянии, они сами оказались наполовину мокрыми и вымазанными в чём-то цветном, то там, то тут проступала кровь. У валяющегося в самому низу под Дебитто Аллена вообще был рассечён лоб, пара капель крови набухала на исцарапанной щеке. И при всём при этом Аллен безумно улыбался.

Улыбался, сжимая в объятиях цветное, но преимущественно белое, сдавленно шипящее создание, в котором с трудом узнавалась совершенно мокрая, намыленная кошка.

— Мы поймали её, — с безумной улыбкой протянул Аллен, как будто это всё объясняло.

====== Глава 35. Всё ещё выходные. ======

По всеобщему признанию Аллен шипел как кошки.

А уж когда в этом шипении стала угадываться нецензурщина, и ему влепили подзатыльник, шипение стало ещё более отчаянным и агрессивным.