- Милый, ну что ты так долго? - радостно подхватила Вольского под руку, даже прижалась боком к его предплечью, чуть привстала на цыпочки и трепетно поцеловала его в губы,- Тима, познакомься - это Андрей, тот самый мужчина, о котором я твержу тебе всё последнее время, а ты не веришь. Андрей, а это мой бывший муж, Тимофей. Он зашёл на минутку, мы уже переговорили, и он спешит домой, к любимой женщине. Да, Тима?

Двое мужчин стояли напротив друг друга, хмурились и почти одновременно сунули руки в карманы: блондин - в синие джинсы, брюнет - в стильные светлые брюки. Они столкнулись взглядами и молчали.

- Пока, Тима. Привет Настёне,- Вера ухватила длинные пальцы Вольского (широкая ладонь была великовата для её маленькой руки) и потащила в подъезд, а потом в квартиру.

- Ты как здесь? Посиди немного. Сейчас Старцев уйдёт, и я тебя отпущу. Не сердись. Очень спешишь?

Солнце нагрело за день комнату, и хозяйка распахнула двери лоджии, выглянула через раздвинутые рамы во двор, удручённо вздохнула - Тима уходить не собирался, а встретив соседа, о чём-то оживлённо разговаривал с ним, даже поднял лицо к Вериным окнам. Прохвост! Она вернулась к Андрею с единственным желанием задержать его у себя подольше, хотя по вольготно расположившейся на её диване мужской фигуре можно было заключить, что их цели совпадают.

- Угостить тебя кофе или чего бы ты хотел?

Вольский, совершенно сбитый с толку, удивлённо разглядывал странно приветливую Веру: улыбка на лице; огоньки обольщения, вспыхнувшие в глазах; искреннее желание быть приятной, выразившиеся в певучих интонациях голоса. Перед ним сейчас была не колючка, а очаровательно-милое и трогательно-беззащитное существо, которое хотелось приласкать и сделать всё-всё-всё, лишь бы ей было хорошо. Вот ведь актриса!

- Тебя,- его простой ответ вызвал недоумение и вспыхнувший тотчас лёгкий румянец на её щеках. Вера снова стала собой.- У нас договор,- пояснил Вольский, ответив проказливой улыбкой на возмущённый взгляд.

Она очень быстро собралась.

- Что ты сказал? Какой договор? Никакого договора я не подписывала,- Вера помотала головой для убедительности.- Секс был случайный, пробный, так сказать, и мы решили, что друг другу не подходим. Разве не так, Вольский?

Чёрная бровь с насмешливым удивлением полезла вверх. Где та очаровательно-милая и трогательно-беззащитная особа? Ау!

- Ты ведь согласилась,- наслаждаясь её реакцией,- надо выполнять договорённости.

Презрительный смешок, встречно приподнятые бровки и ...светловолосая головка женщины, с рассыпавшимися по плечам волосами, наклоняется к расслабленно сидящему на её диване мужчине, а потом чётко произнесённые холодные слова почти в губы: "Ты бредишь, Вольский",- должны были бы остудить пыл любого, даже самого разгорячённого жеребца, но не Андрея, когда он находился в состоянии "на старте". Ему безумно хотелось схватить её и завалить здесь же на диване. Но он умел ждать.

- Ты же сама представила меня своему бывшему мужу, как "тот самый", Подразумевалось, что тот самый - это тот, с кем ты спишь?

- То, что сказано ЕМУ, не имеет отношения к ТЕБЕ. Я тебя использовала,- и Вера, уверенная в том, что уж сейчас-то Вольский должен ВСЁ понять, окинула его снисходительным взглядом и отошла снова к остеклению лоджии. Андрей направился следом.

Машины Старцева не было, его самого тоже.

- Путь на волю свободен,- Вера развела руки в стороны и жизнерадостно улыбнулась. - Можешь шагать по своим делам. Кстати, что ты делал у моего дома? Я видела, как ты ехал следом, но не особенно озадачилась. Так что? (Хотя чего уж там думать- ясно всё без слов: просто некоторые не понимают слова "нет").

- Я голодный.

- Здесь не ресторан.

- Как сказать.

Подтекст был понятен обоим. Объект его настойчивых посягательств издал весёлое фырканье, перешедшее в заливистый смех, вызвавший вполне естественное движение уголков мужского рта вверх, а в чёрных глазах привычную уже теплоту и желание.

- Я тебе ничего не обещала.

- Обещала, - Андрей выглядел лениво-довольным. Перепалка доставляла ему удовольствие, снимала оставшуюся рабочую усталость и обещала приятный вечер.

- Поехали, поужинаем, я заказал столик.

Слышно было, как напряжённо зашуршали мысли в её голове, и Вера возмущённо спросила:

- Про какой такой голод ты мне тут только что толковал?

- Про оба.

- Так мы едем ужинать в ресторан или "ужинать" в другое место? Уточни,- требование, замешанное на подозрительности.

- Первое.

- Я тебя не разочарую,- исчезла в своей комнате, чтобы появиться через некоторое время принарядившейся в свежее платье цвета лаванды, с заколотыми по-особенному волосами и шаловливой улыбкой.

- Быстро ты.

- Я же сказала, что не разочарую.

- Я рассчитывал на другое. Пойдём,- взял за руку, потому что безумно захотелось прикоснуться к её тёплой коже, и не только к руке, и не только прикоснуться... Но он подождёт. Осталось чуть-чуть.

***

Пора было возвращаться, и Вольский уже отдал золотую банковскую карту официанту.

- Спасибо. Чудесный вечер, чудесный ужин, чудесное вино,- пустая стеклянная креманка после мороженого слегка отодвинута к центру стола, а локоток упёрся в край столешницы под безупречно белой скатертью.- Почему ты не можешь почаще улыбаться, Андрей? Тогда ты становишься таким обаятельным,- Вера с удовольствием выпила несколько бокалов вина.Мысли плыли вместе с приятной музыкой.

- Ты довольна?- Андрей любовался девушкой. Пьяная она была бесподобна (надо запомнить): пропала подозрительность, обольстительная улыбка не покидала слегка порозовевшее лицо, Вера говорила глупости, не отдёргивала руку, когда он гладил пальчики (у обоих уже не было сил противиться своим желаниям). Он снова обратил внимание на колечко с небольшим бриллиантом в белом золоте на левой руке и на скромный золотой браслетик на узком запястье.

- Именно в такого, наверно, в тебя можно влюбиться,- объяснила она.

- Ты влюбилась?- смешно было на неё смотреть, а слушать пустую болтовню необычайно приятно.

- Нет ещё.

- Влюбись,- предложил из озорства, вынырнувшего из того времени, когда он был молод, дерзок и не обременён проблемами.

- Не смешно, Вольский,- она вдруг стала серьёзной.

- Домой? - ему вернули карточку, и Андрей убрал её в кожаный бумажник.

- Да. Я спать хочу.

Он довёл её до квартиры, привычно зашёл следом, закрыл дверь и разулся, а Вера ехидно рассмеялась, скидывая туфельки.

- Что тебя рассмешило?

- Ты. Надо же было быть таким недальновидным, чтобы напоить меня.

- Ты пьяная буйная?

- Не угадал. Пьяная я всегда сплю одна (это была ложь). Так что у тебя выбор: вызывать такси и ехать домой или спать на диване.

- Это такой прикол?

- Если бы,- она подошла к нему поближе и провела указательным пальчиком по дёрнувшимся в едва наметившейся улыбке губам, грустно вздохнула.- Если бы не обстоятельства, Вольский, я бы с радостью влюбилась - ты именно то, что я всегда хотела иметь.

- Что же это? - мужская рука уже обвила тонкую талию и медленно, но настойчиво, подтягивала гибкое тело к себе, пока она изрекала столь приятные вещи заплетающимся сладким язычком.

- Родственную душу. Ты не чувствуешь?

- Не знаю,- вторая рука подхватила шёлковый затылок, откинула его немного назад, тщательно и неторопливо готовя плацдарм для нежной атаки, гипнотизируя горящим плотоядным взглядом.

- Спокойной ночи. Постель в диване,- выскользнула кошкой, оттолкнула обе его руки.

Вольский ещё раз попытался обнять, решительно притянул к вполне оформившемуся в брюках желанию и просто жаждал уже поцеловать её грустную улыбку.

- Я же сказала, что сплю одна,- непреклонное "нет" интонациями, глазами и всем телом, а в подтверждение - захлопнутая дверь спальни.

Он ведь не насильник? Вольский вздохнул, утешил себя тем, что "никуда не денется", без особой спешки направил себе постель, выдвинув нижний ящик и найдя свежие (!) простыни и подушку.