Студент нерешительно подошел к пациенту.
«Нет! – вдруг рявкнул Белл. – Не прикасайтесь к нему!» Он настойчиво требовал от растерявшегося студента: «Используйте зрение, сэр! Используйте слух! Используйте свой мозг, свою шишковидную железу восприятия», – добавил он, намекая на уже развенчанную «науку» френологию. Затем доктор Белл вернулся к своей обычной теме: «И примените свои дедуктивные способности».
Юноша с опаской осмотрел пациента и наконец отважился высказать диагноз: «Заболевание тазобедренного сустава, сэр!»
Белл откинулся на спинку стула и скрестил длинные тонкие пальцы под подбородком. «Никакой тазобедренный сустав у него не болит! – насмешливо фыркнул он. – Он хромает, потому что у него болят ноги, а точнее, ступни ног. Если бы вы внимательно понаблюдали, – продолжил он, – вы бы увидели, что у него на башмаках прорехи, конкретнее надрезы, в тех местах, где обувь сильней всего давит на ступни. Это человек страдает от мозолей, господа, а с тазобедренными суставами у него все в порядке».
Затем доктор Белл сообщил, что этот первый диагноз был сущим пустяком по сравнению со второй проблемой пациента. Джозеф Белл сказал: «Он пришел сюда лечиться не от мозолей, господа. Мы не педикюром тут занимаемся. Его беда гораздо серьезней. Он страдает хроническим алкоголизмом». Пациенту, должно быть, было не слишком приятно услышать, как Белл описал его внешность: «Покрасневший нос, опухшее, отечное лицо, налитые кровью глаза, руки дрожат, мышцы лица подергиваются, височные артерии учащенно пульсируют – все указывает на то, что перед нами алкоголик».
И Белл лукаво повторил свое мнение о необходимости искать подтверждение своим предположениям: «Все эти выводы, господа, подтверждаются совершенно бесспорными и однозначными доказательствами». Говоря это, он указал на оттопыренный правый карман пальто пациента – оттуда торчало горлышко бутылки виски.
В другой раз Белл угадал и выставил на обозрение всего курса подробности жизни одного из студентов вместо пациента10. Юноша, как ни старался, не смог поставить диагноз какому-то пациенту. Доктор Белл негодующе смотрел на это, а потом отчеканил: «Достаньте свою тетрадь, молодой человек, и посмотрите, получится ли у вас таким образом выразить свои мысли».
С этими словами он повернулся к удивленным студентам в аудитории и изрек цитату из Библии: «Очи имеют и не видят, уши имеют и не слышат!»
Доктор Белл вновь повернулся к студенту, который в этот момент случайно выронил письмо, нервно вытаскивая тетрадь из кармана. Он попытался спрятать письмо, но не успел.
«Вы родом из Уэльса, верно, сэр? – резко спросил Белл (сам он был коренным шотландцем, родился и вырос в Эдинбурге). – Я так и думал! Человек, который говорит «силлинг» вместо «шиллинг», который так раскатисто произносит «р», который говорит с таким своеобразным, грубоватым и очень сильным акцентом, как вы, сэр, – это не шотландец. Вы и не ирландец, и не англичанин. От вашей манеры речи пахнет Уэльсом».
Тут доктор Белл на минутку отвернулся от сгорающего со стыда юноши и, обращаясь к другим студентам, объяснил, что в подтверждение его выводов имелось еще одно свидетельство, помимо акцента. Джозеф Белл заметил, что упавшее письмо, подписанное женской рукой, было адресовано «мистеру Эдварду Джонсу». «Таким образом, господа, это и есть его имя, а судя по почтовому штампу на конверте, оно было отправлено вчера из Кардиффа. Кардифф находится в Южном Уэльсе, а имя Джонс еще раз подтверждает, что наш друг – валлиец».
Джозеф Белл казался Артуру Конан Дойлу и его сокурсникам бесконечно колоритной личностью11. Он подъезжал к университетским воротам на своем низком ландо – четырехместной коляске с двумя парами сидений друг напротив друга и откидной крышей, а впереди, на облучке, восседал кучер в ливрее, покрикивающий на пару гнедых, которых дети доктора прозвали Большая и Маленькая. Старожилы клиники понимали, что вольно или невольно доктор Белл подражал своему уважаемому учителю, профессору Джеймсу Сайму, знаменитому университетскому преподавателю и хирургу-новатору, который умер в 1870 году12. Однако Джозеф Белл не доходил до того, чтобы полностью копировать желтую карету своего наставника с цветастыми выгнутыми рессорами.
Джозеф Белл считал Джеймса Сайма проницательнее и наблюдательнее себя, хотя кроме него мало кто позже вспоминал о Сайме как об исключительно наблюдательном диагносте13. Джозеф Белл любил цитировать девиз Сайма: «Постарайтесь так же хорошо изучить особенности заболевания или травмы, как хорошо вы знаете особенности, походку и манеры своего самого близкого друга»14.
Джозеф Белл окончил Эдинбургский университет в 1859 году (в том же году родился Артур Конан Дойл). Затем под руководством профессора Джеймса Сайма молодой доктор Белл работал терапевтом в Королевской клинике15. Профессор Джеймс Сайм был университетской легендой, служил образцом одаренности и преданности делу, был предметом гордости университета. С детства увлекаясь химией, Джеймс Сайм еще подростком открыл, что каменноугольный деготь, маслянистый осадок, получаемый в результате переработки угля, может быть использован для получения раствора, подобного каучуку или индо-каучуку16. Таким образом, этот раствор можно было применять для пропитки тканей, например шелка, для создания водонепроницаемых тканей. Химик из Глазго Чарльз Макинтош запатентовал подобный метод, а затем стал производить новый вид пальто из водонепроницаемой ткани, вскоре названный его именем.
В университетской клинике доктор Белл был и общим хирургом, и преподавателем анатомии, и хирургом глазного отделения. Однако его хорошо знали и далеко за пределами Эдинбурга. В течение нескольких лет он был редактором «Эдинбургского медицинского журнала», уважаемого во всей Европе и в Америке. Он был известен и как автор популярного учебника «Руководство по хирургическим операциям для студентов старших курсов, хирургов‑практикантов, а также среднего медицинского персонала». («Передо мной стояла цель описать как можно проще наиболее распространенные операции, особенно те, в выполнении которых, в силу их особенностей, можно попрактиковаться на мертвом теле»17.) Джозеф Белл был потомком целой плеяды врачей-практиков Эдинбурга. Его дед, Чарльз Белл, впервые описал синдром, позже получивший название «паралич Белла». Поколениями в семье Беллов сыновьям давали поочередно имена Бенджамин и Джозеф.
Джозеф Белл быстро сделал великолепную карьеру. В возрасте двадцати одного года он блестяще защитил диссертацию по эпителиальному раку перед традиционно придирчивыми скептиками из Эдинбургского Королевского медицинского общества, которые по окончании защиты стоя рукоплескали молодому доктору18. Выдающийся профессор анатомии Уильям Тёрнер, признанный авторитет в этой области с 1865 года, вспоминал, что за два года, которые доктор Белл провел на посту преподавателя анатомии в начале своей карьеры, «исполняя обязанности моего помощника, он приобрел заслуженную популярность среди студентов за свою наблюдательность, умение ясно излагать материал, а также за то, что всегда был готов помочь им в любых затруднениях, неизменно находя ободряющие слова»19.
Артур Конан Дойл тоже считал, что Джозеф Белл отличался добротой и неизменно добросовестно относился и к обучению студентов, и к лечению пациентов20. Как преподаватель, профессор Белл требовал от своих студентов только то, чему научился он сам, и считал свое требование справедливым. Доктор Белл учил своих студентов не только диагностике, но и состраданию. Оказание помощи страждущим Джозеф Белл считал религиозным долгом и всегда с готовностью выполнял его. Он был страстным натуралистом, охотником и садовником. Любовь к природе, равно как и стремление помогать людям, Джозеф Белл черпал в вере21. Когда в 1865 году Джозеф Белл женился, его мать сообщила его молодой жене, что сын был «с колыбели посвящен Богу»22, и молодожены приняли решение жертвовать десятину своих доходов церкви23. Его жена умерла в 1874 году, оставив Джозефу двух маленьких дочерей и сына24. Артур Конан Дойл познакомился с Джозефом Беллом два года спустя, но тот все еще переживал эту утрату, глубоко скорбя в душе. Несмотря на множество дел, доктор Белл почти никогда не пропускал воскресные службы, на которых присутствовал вместе с детьми.
