Когда сердце Наде стало таким черным? Она уже и не знает. Триста лет скитаний и одиночества. За ней охотились, убивали, что она и не заметила, как ее сердце стало черным. Она превратилась в холодную, расчетливую эгоистку, которая пойдет на все, чтобы выжить и добиться своей цели. Может она и хотела взлететь до небес, но ее черное сердце тянуло ее вниз.
— Повторяй заклинание, - Надя ранит свою руку, и медленно шепчет заклинание.
Кровь маленькой с струйкой капает на землю. Ведьмы читают заклинание. Пламя возвышается.
Элайджа молча наблюдает за происходящем. Когда его сердце стало таким черным? Он и не знает. Наверное, с тех пор, как сердце Кетрин перестало принадлежать ему. Чем старше он становился ,тем больше понимал ,что Кетрин не его. От их любви остались только воспоминание Он не показывала ей вида, потому что любил ее всем своим сердцем. Но, внутри его росла ненависть и злоба на Стефана, и вчера этому пришел конец. Может, Кетрин и не простит его, но ему наплевать. Он отомстил.
Ритуал закончен. Надя закрывает свои глаза, ведь ей страшно, и ее терзают мысли : Если не сработало? Бонни медленно отходит от Петровой, но понимает, что не может выйти из круга.
Луна освещает лицо девушки, которая медленными шагами идет, как будто бы из тьмы. Она обессилена, и каждый шаг доставляет ей невыносимую боль, но Кетрин Пирс не сдается. Она видит свет и уверенно идет на него, как будто он манит ее к себе. Шаг за шагом она ступает своими ногами по сырой земле, и приближается к свету.
— Мама!? - радостный крик вырывает из уст Наде.
Петрова переступает через черту магического круга и обнимает мать. Этот крик слышит и Элайджа, который оказывается рядом с Кетрин и дочерью.
— Надя, - обнимая дочь еле шевеля губами, шепчет Пирс.
Бонни медленно делает не решительный шаг из круга. Она свободна, и сейчас не намерена мстить. Сейчас ее больше волновало, что она скажет Деймону, ведь тот, попытается ее убить. Она медленно направляется к особняку Сальваторе.
— Я в Аду? – неуверенно произносит Пирс осматриваясь по сторонам.
— Нет, ты рядом со мной. Теперь все будут хорошо, - Надя улыбается и прижимается к груди матери. — Все будет хорошо.
— Надя, прошу тебя, уйди в машину, нам с твоей матерью нужно о многом поговорить, - твердо произносит Элайджа и Надя слушается его.
Девушка медленно отходит от матери, и направляется в машину отца. Она захлопывает за собой дверь, но все ещё надеется что-нибудь расслышать.
— Элайджа? – Кетрин не может стоять на ногах, и пошатывать делает несколько шагов в сторону Элайджи.
— Нам нужно о многом поговорить, Катерина, - возмутительно произнес вампир.
========== Глава ХХХI. Темнота не может прогнать темноту: только свет сделает это; ненависть не может изгнать ненависть: только любовь сделает это. ==========
О, скажи, что я не обманывала,не давала повода разрушать, крики нашей любви.
Кетрин чувствует руку Элайджи, которая сдавливает ее сердце. Сейчас им правит ненависть, и Кетрин понимает, что он может сделать все, что угодно. Он смотрит в ее глаза, и тяжело вздыхает. Все это время он ждал ее, и не может себе врать, что сейчас ему хочется поцеловать ее, прижать к себе, и сказать, как он благодарен ей за то, что
она подарила ему такую прекрасную дочь. Он молчит.
— Может, что-нибудь скажешь? – сквозь боль произносит вампирша.
— Скажу, - он сильнее сдавливает свою руку, и Кетрин морщит свой лоб от боли. — Просто, я не знаю с чего начать. Ах, я убил Стефана Сальваторе.
— Что? - зрачки Кетрин округляются, и она уже не может дышать.
— Я должен был сделать это давно, ещё тогда, когда впервые узнал о вас, но верил твоим пустым словам, и прощал тебя, - Элайджа зол, и уже не контролирует себя. — Можешь ненавидеть меня за этот поступок.
— Ты сам меня оставил, а потом я узнала о Хейли, - кашляя, сказала Кетрин. —Предлагаешь, мне простить ее? Никогда. Любую другую женщину, но только не ее.
— Я сумел простить тебе Стефана, - Элайджа морщит лоб, вспоминая это имя. — Надя наказала Хейли, думаю, ты будешь довольна. Теперь поговорим о нашей дочери.
— Поправка, моей дочери, - утверждает Пирс. — Я пережила роды, я ее растила. Надя моя дочь.
— Нашей, - Элайджа ещё сильнее сжимает свою руку, и Кетрин издает протяжный крик. Ей больно. — Как ты посмела скрыть от меня нашего ребенка! Просто сбежала, оставив записку, что полюбила другого, тем самым разбив мое сердце. Мы встречались не раз, и все этот время ты лгала мне! Лгала, глядя мне в глаза!
— И чтобы изменилось? – Кетрин не собиралась отступать. — Ты бы приехал в Шотландию, кланялся мне ноги, и твердил, что ты самый счастливый человек в этом мире, клялся в любви, и что защитишь нас от Клауса, что он все поймет, и мы будем свободны. Клаус бы нашел нас, тебя бы заколол, а меня убил бы или шантажировал нас ребенком. Мы бы стали его пленниками, Элайджа. Этого я не могла допустить. Я лучше сделаю больно тому, кого люблю.
— Я нашел тебя вновь. Ты была такой красивой, что затуманила мой разум. Я не забывал тебя ни на минуту. Искал везде. И наконец-то нашел. И больше я не собираюсь тебя терять. Катерина, уезжай со мной в Новый Орлеан. Мы станем семьей. Я все ешё люблю тебя, - Элайджа понимает, что доля правды в словах Кетрин все же присутствует, и отпускает свою руку, и Кетрин может дышать. — Да, я был зол на тебя, но сейчас я не могу потерять тебя вновь.
— Позаботься о Наде, - Кетрин опускает свои глаза. — Ты сломал меня. Ты разбил мое сердце, и я ненавижу тебя, потому что до сих пор люблю. Я остаюсь здесь. Прощай, Элайджа.
— Моя работа - сохранить ее в безопасности, - тихо произнес первородный.
Она ушла. Он остался стоять в замешательстве. И боль постепенно сковывало его сердце. Кетрин подошла к машине, открыла дверцу и улыбнулась дочери.
— Вижу, вы поговорили, - Надя обратила внимание на окровавленное пятно на майки Кетрин.
— Да, - слабо усмехнулась Кетрин, и поцеловала дочь в лоб. — Ты уезжаешь в Новый Орлеан.
— А ты? Ты не едешь с нами? Вы поругались? - Надя резко зажмурилась. — Скажи мне правду!
— Я присоединюсь к вам позже, - Кетрин говорит уверенно, чтобы дочь не заподозрила, что она врет.
— Я отомстила за тебя : Хейли и Елене, - Надя произносит это с ноткой гордости, надеясь, что мать оценит это.
— Я очень ценю это, - она дотрагивается до лица дочери. — Как же ты похожа на своего отца.
— Встретимся в Новом Орлеане, - воодушевленно произнесла Надя
— Да, - сухо отвечает Кетрин.
Элайджа садиться на место водителя и закрывает за собой дверь. Поворот ключом. Звук двигателя. Машина трогается с места. Кетрин махает рукой. Наде вслед, а дочь не видит слез на глазах матери.
Темнота не может прогнать темноту: только свет сделает это.
Элайджа смотрит на пустынную дорогу, окруженную тьмой, и лишь свет фар проезжающих машин слепит его. Надя уснула, а он не переставал думать о той, которую любил.
Ненависть не может изгнать ненависть: только любовь сделает это…
Да, сейчас он зол на нее, но он не может ее ненавидеть. Она была права. Он не сможет ее ненавидеть, потому что любит. Он говорит себе, что завтра забудет ее. Завтра наступает, оно всегда наступает. А чувства к ней они вечны. Любовь никогда не умирает, никогда не уходит, никогда не исчезает, если ты, несмотря ни на что, остаешься ей верен и держишься за неё. Любовь может сделать тебя бессмертным. На секунду, он упустил эту любовь. Он был не верен. Она была не верна. Они упустили свою любовь. Теперь они поняли это.
