Про ее сны, знает столько он. Ей некуда бежать, но она может сказать, как устала с солнце биться. Иногда, солнце светит столь ярко, что ни одна туча не сумеет его затмить. Иногда, тучи на небе столь густы и черны, что затмевают солнце. Это вечная борьба света и темноты. Солнца и Дождя. С его появлением в ее жизни она полюбила дождь.

— Я не знала, что полюблю дождь, но я ведь полюбила тебя. Туман серый, и знаешь, он цвета глаз твоих, - хрипло произносит Кетрин. Она знает, что за ее спиной стоит тот, кто полюбил ее настоящую, тот кто принял и смирился с маской стервы.

Для нее молчание было лучшем лекарством. Может их сейчас и опутало тучами непонимание, но обязательно наступит оттепель. Элайджа знает это. Может, из ее жизнь он и забрал солнце, которое она так любила, ведь он дождь, но некоторым уютно жить в смоге Лондонских туманов. Однажды они повстречались в Лондоне, чтобы она стала его солнцем, а он ее туманом. У любви нет акцентов и пути назад. Туманы Лондона и любовь смешались в их истории.

— Двойной эспрессо, или я сейчас усну, - она оборачивает и видит свою дочь держащую за рук мужа.

— Ненависть – это очень плохое чувство, - Наде переступает через стеклянные и деревянные осколки. — Но, вижу, вы поговорили.

— В чем конкретно я виновата, - нагло улыбается Пирс, проходя на кухню.

— Мы, - исправляет Элайджа и следует за женой.

— Тоже мне Ромео и Джульетта двадцать первого века, но знаете, пусть я и зла на вас, но вы готовы были умереть из-за вашей любви, и еще, ты разбила зеркало, которое выбирала я, - Надя садиться за стол. — Главное, что вы поговорили и уладили все. Навсегда. Ваша любовь навсегда, а я не верила, что такое возможно.

— Да, - Элайджа заваривает экспрессо, пока Кетрин достает из холодильника йогурт. — Как ты себя чувствуешь, дочь?

— Чувствую, что меня сейчас стошнит, - Надя и вправду не может смотреть на еду. — А так все хорошо.

— Сейчас, - Кетрин нагибается, чтобы достать лимон.

— Вот, - она ставит перед дочерью тарелку с нарезанным лимоном.

— Я думала, лимон подходит к коньяку, - морщась, Надя съедает дольку лимона, и ощущает, что ей становится легче. — Мне и вправду стало легче, и теперь я могу есть.

— Когда чувствуешь, что тебе тошнит, съешь яблоко или дольку лимона, поверь, это помогает, - объясняет Пирс.

— Спасибо, теперь я убедилась, что моя мать вернулась, - Надя поднимается, чтобы обнять мать. — Обнимашки!

— Элайджа, спаси меня! - смеясь, требует Кетрин но обвивает своей рукой шею дочери притягивая ее к себе.

Хейли очнулась посреди разгромленной квартиры. Абсолютно ногой и не помнящей, что произошло прошлой ночью. Перед ней стоит Джексон, который протягивает ей одежду. Тяжело дыша, Маршалл поднимается и берет одежду из рук мужа.

— Я кого-нибудь убила? - дрожа, спрашивает та.

— Нет, - успокаивает ее Джексон. — Только укусила меня, но все уже зажило Хейли.

Смотря ему в глаза, она понимает, что она готов быть с ней вечно. Он принимает ее любой : и в хорошем и в плохом состоянии. Да, ведь он любит ее. Ее бросили все, но он остался рядом с ней. Навечно.

— Джек, я хочу тебе сказать, что я готова к новой жизни, я отпустила прошлое, и готова меняться, ради Хоуп, ради тебя, ради семьи, - ей тяжело говорить, но она должна сделать это. — Я поняла это.

— Только вот, новую жизнь мы начнем в новом месте, - Джексон приближается к ней и одевает на ее шею ключ на шею. — Это ключ от нашего дома на окраине Нового Орлеана, того самого, что достался мне от родителей. Я сделал там ремонт и он ждет нас : тебя, меня и Хоуп.

— Думаю, я уговорить Клауса, - впервые Хейли ощущает некое спокойствие, которое даже она не может объяснить.

Клаус и Люсьен.-

Клаус был удивлен приходу Люсьена, и решил не прогонять его, а последовать совету Элайджи и выслушать его. Налив в бокалы виски протяну ему один бокал и Люсьен не мог отказать своему создателю.

— Семья — это заноза в заднице, - отпивая алкоголь начал Клаус.

— Возможно это и так, но у тебя есть семья, которая была на твоей стороне более тысячи лет, - Люсьен забрасывает ноги на стол, и Клаус понимает, что тот прав.

— Джиа, и что ты нашел в этой невидимке? - не понимает Клаус. — Ее обратил Марсель, а Элайджа учил выживать. Она скучная и совершенно спокойная, и даже не пьет человеческую кровь. Это не твой типаж.

— А может мой... Джиа добрая, и даже после обращения сумела сохранить доброту в своем сердце, - поясняет тот.

— Не понимаю, почему Элайджа падок на таких шлюх, как Кетрин, а Ребекка, легко влюбляется и теперь замужем за моим другом, - может это действие алкоголя, а может Клаус решил высказаться.

— Семья — это заноза в заднице, верно? - ухмыляется Люсьен. — Ты же знаешь, что Кетрин, словно львица, разорвет за Элайджу, а Марсель действительно хорошая партия для Ребекки. Он о ней позаботится.

— Поверь, мой юный друг - это меня и успокаивает, - Клаус поднимает бокал. — За это можно выпить. За всегда.

Комментарий к Глава LXXI. Today Tomorrow Always. (Сегодня. Завтра. Навсегда.) Песня : https://www.youtube.com/watch?v=0vVpH-6BOKA (Может это и не лучшая песня, но возможно вы оцените мой выбор.)

========== Глава LXXII. Семья - это заноза в заднице. ==========

События спустя шесть лет.

Кровь - это наркотик. Хоуп Майклсон это знала с самого рождения. Сейчас ей восемнадцать, и она бы с радостью променяла кровь на другой любой наркотик.

Девушка смотрит на солнце, которое ослепляет ее грустные глаза. У Хоуп Майклсон было множество возможностей, и в один период она подумывала стать актрисой, в другой писательницей, но балет позволил ей найти себя. В балете нужно быть разной, но твоя внешности не должна выделяться. В ее жизни будет еще очень много боли, но пока она не знает этого. Сейчас ей восемнадцать, и все о чем она может думать – это выпускной и поездка в Нью-Йорк. Ее одноклассники собрались на пикник, чтобы отпраздновать последние дни в школе, и пригласили Хоуп, но та не хотела веселиться и пить пиво, как ее одноклассники.

Она попробовала кровь, когда ей было пятнадцать, и невозможно передать наслаждение, в которое она погружает, пытаясь насыть организм. Отец взял ее на охоту, пусть Хейли была и против. Охота вызывает в ней дикий адреналин. Она хищник. Остальные жертвы.

Жертва напугана, отчаянно пытается убежать, а затем молит о пощаде. Но ты жадно разрываешь ей сонную артерию, словно ты зверь, а не человек, в случаи Хоуп, хрупкая девушка. Этим она добывала свою эйфорию. Вампир слетает с катушек быстро. Так было со многими. Но Хоуп Майклсон не совсем обычный вампир. Отключение чувств ей не свойственно, и как ведьма, она чувствует, как забирает жизни.

Мальчишка, шесть лет назад, сейчас прекрасный юноша с зелеными глазами. Том уже просчитал свою судьбу : университет, работа в фирме отца, свадьба, семья. Наверное, так думает, большая половина подростков. Хоуп не входила в его планы, ну это она так думала, рвя на части в лесу очередную жертву. Повадки оборотня ее миновали. Она не убила до обращения в вампира. Сейчас ей скучно сидеть в компании одноклассников, которые говорят о будущем, а она не видит своего будущего. Учуяв запах незнакомцев Майкслон извиняется и оказывается рядом с парой туристов, которые беззаботно шли по тропинке. Они легко поддаются внушению, и Хоуп понимает, что это они идеальный обед и без сожаления вонзает свои клыки. Хоуп была аккуратна и не пачкалась кровью. Ее находит Том, которого отправили на поиски пропавшей Хоуп. Он видит кровь, на краю губы, и вовсе не пугается или боится. Он думает, что она просто прикусила губу, возможно от волнения, или постеснялась вернуться.

— Тебя не приглашали, - хрипло произносит Хоуп.

Она знает, что за ее спиной стоит Том.

— Красивая работа, - парень протягивает ей бутылку пиво. — Я о твоем последнем выступлении в балете.

— Хочешь сказать, что ты был на премьере? - девушка поднимает глаза на парня.