Тон Клауса пугает юношей, и те спешат отойти от плачущей Ребекки.

Клаус всегда знал, что его сестра слишком сентиментальная, и легко влюбляется. Он знал, что ей тяжело, и по началу приезда она плакала, но сейчас все изменилось, ведь она адоптировалась. Клаус понял, что его сестра просто так плакать не будет. Ребекка сильная, и он верила в это, даже больше, чем она сама.

— Любовь моя, что случилось? Умер очередной симпатичный солдат?

— Нет, Ник… Она вернулась… Кетрин Пирс… Они в палатке госпиталя разговаривают.

Он слышит это имя и понимает, что Ребекка говорит серьезно. Он хватает сестру за плечи, и она кашляя проглатывает ком. Она видела своего брата в таком состоянии и понимает, на что он способен.

— Я убью ее! Убью.

Ребекка оказывается на сырой земле, ведь Клаус оттолкнул сестру. Клаус дал понять, что его лучше не останавливать. Секунда, и гибрид разрывает плащевую ткань палатке.

Любовь – разрушение.

Любовь – яд.

Любовь – убивает.

Только у Элайджи и Кетрин у них особенная.

Только у Элайджи и Кетрин на грани ненависти.

Только у Элайджи и Кетрин с взглядом смерти.

Взгляд смерти – именно так Клаус Майклсон смотрит на Кетрин, которую его брат заключил в свои объятья.

— Отойди от нее брат!

— Я хотел поговорить с тобой о Катерине. Я хотел просить тебя о ее прощение и нашей свободе. Позволь мне любить…

— Я сказал отойди! Вы никогда не будите вместе! Никогда.

Кетрин прячется за спиной Элайджи. Она понимает, что Клаус разорвет ее на части. Она осознает, что ее злейшей враг не пощадит ее. Клаус Майклсон никогда не знает пощады к своим врага. Его зрачки окрашиваются в ярко-желтый цвет, а под глазами появляется сеточка из вен. Кетрин понимает, что у нее нет шанса выжить, даже если Элайджа будет ее защищать.

Кетрин Пирс имеет особенность выживать, ведь она направляет руку Элайджи, в которой он сжимал кольт, прямо на грудь Клауса. Ее цель – его смерть. Смерть того, кто разрушил ее жизнь. Даже если она умрет вместе с ним, то она готова принять свою смерть. Она готова умереть.

— Катерина…

Но уже слишком поздно, ведь он не может сопротивляться, той силе, с которой Кетрин сдавливает его руку и нажимает на спусковой курок. Выстрел отбрасывает Клауса в сторону. Кетрин Пирс никогда не промахивается. Кетрин Пирс стреляет точно.

Кетрин Пирс целилась в сердце.

Их любовь.

Вечная.

Опасная.

Смертельная.

========== Глава 35. Мой бой. ==========

В полночь пленные пришли полусожженное село. Ночевать всех загнали полуразрушенный сельсовет. Ни постели, ни чистого белья, ничего. Кол Майклсон не привык к такому обращению. Кол Майклсон не привык спать на холодном, грязном полу. Кол Майклсон сидел и смотрел на ночное небо сквозь прохудившуюся крышу здания.

— И что с нами теперь будет? – спрашивает Майклсон у одного из пленных.

— Ясное дело, - вздыхает пленный солдат. — Убьют… На войне, как на войне… Домой возвращаться нельзя – лагерь. Дома мы предатели.

Майклсон осматривается, и понимает, что бежать бесполезно. Ночью пленные проснулись от запаха гари. Немцы палили оставшуюся часть села, крича, что те помогали партизанам и заслуживают наказание. Закрыв глаза Кол, вампирским слухом, улавливает детский плачь доносящейся, из одного из горящих домов.

Решение приходит само собой, ведь Кол Майклсон предпочитал действовать.

Кол оказывается рядом с домой, и с легкостью расправляется, с деревянными досками, которые преграждали путь на свободу.

Кол не боится огня.

Кол не боится мести немецких солдат.

— Уходим…

Перед его глазами туман из белого дыма. Кол из последних сил хватает за руку, женщину, с плачущем ребенком на руках.

— Немцы услышат… Спасайся сам.

Колу наплевать. Он понимает, что должен вытащит ее. Он должен вытащить ее даже, если сам потеряет сознание из-за того, что в его организм медленно иссыхает.

Кол Майклсон не герой.

Кол Майклсон впервые поступил правильно.

Кол Майклсон вытаскивает женщину, которая прижимает к себе ребенка.

— Was haben Sie getan? (Что ты наделал?)

Кол оборачивается, видя перед собой немецкого солдата, который бьет его ногой.

— Бегите… Там впереди река… Пройдете ее, и заворачиваете в рощу. Поля заминировано, по нему не идите.

— Спасибо…

Женщина смотрит в сторону рощи. Она готова бежать. Она бежит из последних сил, чтобы спасти своего ребенка.

Выстрел.

Кол закрывает собой дорогу, и женщина успевает скрыться.

Выстрел.

Следующая пуля попадает Колу в спину.

Пленные сбегаются, чтобы посмотреть на происходящее. Кол усмехается, ведь он выживает. Кол Майклсон смотрит в глаза немецким солдатам.

— Ich? Ich tat das Richtige. ( Я? Я поступил правильно. )

Тело солдата падает на рыхлую землю, а на губах Кола крови.

Пленные солдаты опомнились, когда к ним подбежала вооруженная подмога. Они готовятся умереть, но Кол не сдается, ведь он будет биться до конца.

— Ты что же делаешь, фашист несчастный?

Выкрикивает один из солдат, когда немецкий солдат приставляет к его горлу нож. Пленный вырывает нож, и пронзает им грудь немца.

Они могут сражаться. Пленные будут сражаться, даже если это будет их последний бой.

— В бой!

Колу хочется верить в то, что пленные солдаты послушают его.

— Родина героев не карает!

Они вступают в неравный бой, и в самом деле, чувствуют себя легче, ведь они сражаются.

Она и в плену, и в ночных потемках, но будут сражаться. Они выполнят свой долг.

Беспокойная это была ночь.

Ночь полная смертей и крови.

*Лагерь Красной Армии.*

Семейные узы намного важнее всего остального. Они выше, крепче, они стирают древние распри. И да, они способны позволить одному чудовищу простить великие грехи другого.

Клаус и Элайджа всегда прощали друг друга.