— Простите если задела вас, ваше высочество, - Аврора смеется вплотную подходя к нему.

— Что тебе нужно? - он скрещивает руки на груди смотря ей в глаза.

— Я знаю, кто ты такой на самом деле, Клаус Майклсон, - начинает Аврора. — Нам нужно исчезнуть и в обмен на помощь, я могу гарантировать тебе базу данных о всех твоих врагах. Ее собирала Кетрин все эти годы.

— И, если я поверю и предоставлю свою защиту? - Клаус не так уж и прост, чтобы поверить Авроре. — Ты лжешь, ради себя.

— А пароль МИ-5 тебе тоже не интересен?- хмыкает Де Мартель.

— Тот у кого пароль от системы безопасности США - король, - шепчет Майклсон и видит, что ее предложение заинтересовало его.

— Нет, Клаус, потому что в мире закрытых дверей тот у кого ключ - король, а знания и информация и есть этот самый ключ, - Аврора говорит уверенно и располагает Клауса к себе, ведь ему нужна информация. — Я могу взорвать страны НАТО или лондонский Таур одной строчкой компьютерного кода. Это и была моя работа, как наемницы.

— Садитесь в машину, мы уезжаем в Новый Орлеан, - Клаус хватает Авроры за руку и заталкивает в машину. — Дамы вперед.

— Ты груб, Клаус Майклсон, и пальто за несколько тысяч долларов не лучшая маскировка, - произносит Аврора отбрасывая голову на сиденье.

— Все хорошо, сестра? - Тристан салиться рядом с ней и приобнимает ее шепча на ухо. — В какую игру ты играешь Аврора?

— Доверься мне, - отвечат та прижимаясь к брату.

— Я позвонила Фреи и Джексону, с Хоуп все хорошо, - бросив ветки и сев в машину сообщает Хейли.

— Очень скоро мы вернемся к ней, и возможно я был не справедлив, считая, что только я смогу защитить Хоуп, - говорит Клаус, когда джип трогается с места.

— Мы сможем сделать это, Клаус, и я верю, что Элайджа вернется живым, он обещал, а как ты знаешь , обещания он всегда выполняет, - на секунду Хейли касается руки Клауса, но быстро убирает ее и обращает свое внимание и дорогу.

Новый Орлеан.

Марсель проходит в гостиную и застает только Ребекку, которая занята своими ногтями и не обращает на него внимание. Марсель решается сделать шаг вперед, думая, что столько лет между ними были эти странные отношения, и запрет Клауса, который считал Марселя частью своей семьи. Ребекка злилась, обижалась, была гордой, не отвечала на его сообщения, разбивала посуду и его подарки. Марсель знал, что у нее специфический характер стервы, но именно за это он и полюбил ее. Он знал, что ей нужно от него, и, к сожалению, у Марселя не хватало на это смелости. Ребекка вдыхает полной грудью, ведь окно в комнату открыто, и глотки свежего воздуха заставляют ее прийти в себя и забыть обо всех проблемах.

— Еще шаг и ты твое лицо окрасится коралловым, Марсель, - шипит Майклсон, крася очередной ноготь.

— Клаус скоро вернется, и я хотел поговорить с тобой, - Марсель опускает на колени, перед диваном на котором сидит Ребекка.

— Что ты хочешь сказать Марсель? Что мне опять придется сбегать к тебе на квартиру или возвращаться в квартал черными ходами, чтобы Клаус не узнал и не наказал нас!? – выкрикивает Ребекка. — Это уже продолжается три года Марсель! Хватит! Я устала жить в страхе! Клаус мой брат, и я никогда не откажусь от него. С меня довольно Марсель! Это конец! Я ухожу! Ухожу! Ухожу! Ухожу!

Ребекка разводит руками, и баночки с лаками падают на пол из красного дерева. Ребекка думает, что хватит терпеть, и Марсель просто боится Клауса, а ей надоело бояться. Пришло время выбирать и начинать все сначала. Она уже платила слезами за радость, и теперь она уходит по-английски. Ребекка уходит, по-английски, ведь их отношения ничего не спасет, а ей надоело вздрагивать и бояться гнева брата. Она беззвучно направляется к двери, и сегодня она нашла в себе уйти, а ведь она так боялась оставить Марселя. Она любила его, как и он ее. Но, Марсель на коленях, а она нашла в себе силы уйти. Он упал перед ней, а лучше уже не будет, и их отношения ничто не спасти. Это последнее их утро. Он всегда боялся, что она уйдет, и она ушла, сделала свой выбор, так и не узнав, что ей хотел сказать Марсель. В это утро он хотел сказать, что не боится Клауса, и как только он приедет, то Марсель откажется от всего ради Ребекки и будет просить ее руки. Ему лучше умереть, но знать, что он преодолел страх перед своим создателем ради собственного счастья. Порыв ветра закрывает дверь в гостиную, и Марсель только слышит хлопок. Хлопок двери. Она ушла, по-английски, так и не узнав, что он хотел сказать ей. Она ушла, по-английски, беззвучно, только ветер закрыл за ней дверь. Хуже быть уже не может, ведь Марсель на коленях, стучит кулаками по полу и проклинает себя. Лучше быть уже не может, ведь она ушла. Ребекка ушла, а так хотела остаться. Марсель остался прикованным к полу гостиной. Он упал и остался один. Она ушла. Он остался. Это должно было быть их последнее утро, но Марсель не боится и готов сражаться за нее, даже ценой своей жизни, и он готов потерять ради нее все то, что дал ему Клаус. Он готов умереть, только бы не видеть, как она уходит по-английски. Хуже уже не будет, как и лучше.

Вашингтон. Гостиница.

Номер в гостинице De Cold показался Кетрин не слишком шикарным или простым, но весьма подходящим для пыток заложника и к тому же, в ванной была горячая вода и Кетрин переоделась в черный комбинезон. Пирс смотрит на тусклый свет лампы, когда отгибает ткань брюк после того, как обработала сбитые колени мужа.

— Кто вы такие, черт возьми! Как я здесь оказался? – дергаясь на стуле, выкрикивает пришедший в себя Вернерт, которого уже успели связать веревкой.

— Заткнись! – выкрикивает Пирс, поправляя брюки Элайджи и поднимаясь с колен.

— Катерина, прошу, не нужно опускать меня в лице заложника, - ухмыляется Элайджа.

— При других обстоятельствах, я бы сказала, что это выглядит сексуально, - отвечает Кетрин, отходя от мужа и садясь на кровать, забрасывая нога за ногу.

— Заложника? - удивляется тот.

— Элайджа, так все же мы недоговорили? – произносит Кетрин.

— Что конкретно ты желаешь услышать, Катерина? – спрашивает Элайджа, смотря на жену.

— Почему ты развелся с Хейли? Я желаю знать правду, -брюнетка скрещивает руки на груди и смотрит на мужа.

— Предательство, смерти, боль, отчаянье, я разочаровался в любви, я не верю в любовь, Катерина, именно это и подвигло меня встать на этот путь крови, - сжимая руки в кулак, говорит Майклсон. — Татия, моя первая любовь погибла, перед выпускным в университете, и вместо вручения диплома, я шел за похоронным кортежем, тогда я узнал, что такое боль. Спустя год умерли родители, автокатастрофа. В письме, которое я нашел в сейфе отца, и так я узнал о тайне семье, и ушел в кантору, адрес которой был в записке отца. Моими первыми жертвами стали те, кто заказал смерть моих родителей, и те, кто виноваты в смерти Татии. Я чувствовала вину, которую не мог контролировать. Прошел год, и я вновь поверил в счастье рядом с Хейли, мы прожили в браке два года, до ее предательства. Хейли спасло то, что она заберемененна от моего брата. Клаус защищает ее по сей день, а все, что оставалась мне это скрывать свою боль и наблюдать за тем, как растет моя племянница. Моя жизнь превратилась в войну, и прежде всего с самим собой. Я познакомился с скрипачкой Джиа – свободной, творческой, жизнерадостной, но наши отношения долго не продлились. Она заживо сгорела в своей квартире. Когда ты появилась в моей жизни, то я уже не верил в любовь, но твой взгляд. Огонь в тебе смог разжечь то, что уже обратилась в пепел. Я до сих пор думаю, что не смогу быть счастливым, ведь любить кого-то из нас приговор. Я причиняю боль тому, кого люблю, независимо хочу я этого или нет.

— Это то, кем мы являемся, Элайджа, те, кого из нас сделали наши конторы – убийцы, - Пирс резко открывает свои глаза, и смотрит на него, ведь она ожидала услышать великую историю любви, а услышала историю похожую на свою, она услышала историю полную боли. — И, почему мы раньше не говорили друг другу правду? Это и было нашей проблемой. Мы лгали, Элайджа… Даже себе… Знаешь, я бы убила любого, кто причинил тебе боль.