У Кетрин все такая же улыбка, и Элайджа вздрагивает, при мысли, что больше никогда не увидит ее улыбку. Никогда.

Она целует его страстно, и он теряет свое самообладание рядом с ней, красная дверь, за которой Элайджа прятал все свои грехи слетает с петель, и в такие моменты он готов ради нее на все, когда она рядом с ним, держит за руку крепко, цепляется ледяной ладонью за его горячую, и он нащупывает ее пульс, который учащается.

Элайджа обещает весь мир. Мир, с плохим концом, все же лучше хорошей войны. Он обещает счастливый конец. Кетрин улыбается, но не верит. Счастливый конец, только мелодраме, которую она смотрит по выходным. В мелодраме, с наивно-глупыми фразами, счастливыми концами и отрицательными персонажами, вдруг осознавшими свою вину. В реальности же Кетрин считает, что хорошая война и отказ от всего, ради него, и есть ключ к победе. Она готова ради него даже отказаться от своей жизни. Готова, когда он сжимает ее ледяную ладонь в своей горячей.

Сперва, все проблемы кажутся слишком существенными, а слова о том, что они выживут по отдельности и вовсе не воспринимаются их сердцами, ведь не может противостоять силе любви?

Но у них должно закончится, как в той мелодраме, что смотрит Кетрин? У них же конец заранее прописан счастливый?

Элайджа и Кетрин в главных ролях.

Кетрин выбирает лучший путь, чтобы они остались живы. Впервые Кетрин выбирает его, остаться с ним. Раньше было проще, ведь Кетрин верила. Обещанием мира, любить и быть рядом. Она верила в любовь, когда-то, а сейчас ощущает кусок льда. Ее сердце вырвали. Ее сердце у Элайджи . Она не в порядке, нет. Она знает, что они могут не вернуться. Счастливый конец теряется в одном шансе на миллионах.

Кетрин ощущает, что Элайджа все еще верит в счастливый конец, а она нет. Не верит. Счастливый конец будет только для одного из них. Чтобы Элайджа победил, она должна проиграть. Да, она уже все решила за него.

В той мелодраме, которую Кетрин смотрит по выходным обязательно будет счастливый конец, в отличии от их истории.

— Тебя когда-нибудь беспокоил сон? - спрашивает Элайджа, целуя ее в лоб.

— Да, Элайджа, порой я вздрагиваю, дрожу, просыпаюсь в холодном поту, и мечтаю о спокойном сне, - откровенно признается она. — Спокойном сне…. Спокойствие…

— Ночами, я не могу уснуть, со всеми мыслями и демонами в своей голове, - вздыхает Майкслон. — Все те души, что я отнял. Я не веду точный подсчёт, но девяносто… А у тебя, Катерина?

— И именно поэтому ты читаешь, - догадывается брюнетка. — Не будем об этом… Нужно готовится, у нас будет всего тридцать секунд.

— Сколько? - строго спрашивает Майклсон, а она молчит, боясь признаться.

Джип Клауса останавливается через дорогу, где сидят Кетрин и Элайджа. Шум проезжающих машин, но Хейли плевать, она хлопает дверью и бежит через пешеходный переход. Хейли плевать, что светофор предупредительно сверкает красным : Дороги нет. Но, Хейли плевать на это предупреждение, как и на сигналы разгневанных водителей авто. Она пробовала отпустить Элайджу, но не вышло. Она все так же бежит к нему, даже не красный свет, даже видя, что он любит и целует другую.

— Элайджа! – с облегчением вздыхает Хейли, держа свою руку у сердца. — Ты жив…

— Прошу, не сейчас Хейли, - отвечает Майклсон, держа в своей руке руку Кетрин.

— Элайджа, эта сука лгунья, и не та, которую ты знал и полюбил, она убийца, - Хейли думает, что ее слова убедят его оставить ее.

— Элайджа, отойди от нее! – перебежав дорогу, Клаус смотрит, на сидящую, на скамейке Кетрин. — Отойди, брат… Она погубит тебя. Я всегда говорил, что эта шлюха погубит тебя! Она наемница. Понимаешь? Она врала все эти годы. Она никогда не любила тебя, только расчет и выгода. Она использовала тебя! Оставь ее!

— По оскорблениям, в свой адрес, могу судить, что вы очень соскучились по мне, - ухмыляется Кетрин.

— Я знаю всю правду, брат и не оставлю Катерину, - ее руки скользят по складкам его одежды, прежде чем Хейли решается на отчаянный шаг.

Сейчас Хейли плевать, и в порыве гнева хватает Кетрин за легкую синтетическую ткань спортивной кофты. Все же, если речь идёт о любви, то женщины становятся храбрее и беспощаднее мужчин. Хейли душит ее. Хейли день изо дня душило равнодушие Элайджи. Но, в реальности Хейли душит равнодушие Элайджи по отношению к ней. Она - порыв ветра, она - пламя, которое сжигает все на своем пути. Но, она все еще живет невинностью. Хейли обретет покой, только тогда, когда задушит Кетрин. Любовь душит ее.

— Если ты сейчас не отпустить, то станешь триста тринадцатой в моем списке, - хрипит Кетрин, отталкивая от себя Маршалл.

Элайджа замирает, когда слышит цифру названную Кетрин. Он не верит в то, что она погубила стольких. Он не знает, как ему теперь быть. Она убийца, как и он. Убивать – это их работа, и может ли он судить такого же монстра, как и он? Элайджа слишком долго отрицал правду, и не желал мириться с ней. Слишком долго Кетрин иссушала его ложью, и теперь она думает, что жажда правды одержит над ним верх.

Она видит ненависть в глазах Хейли. Она ненавидит Кетрин, за то, Элайджа выбрал ее, и сумел простить ей ошибку. Элайджа не сумел простить Хейли ей ошибку, и Хейли беспощадна по отношению к Кетрин, как и Клаус, в глазах которого тоже видит ненависть.

— Клаус, может, расскажешь, что тебе был нужен только монстр, который убьет твоих врагов, во имя семьи, а не брат, - пытается прохрипеть Кетрин.

Клаус молчит, зная, что она говорит правду. Кетрин скажет правду, даже если умрет.

Она видит в глазах Элайджи, что-то больше, чем ненависть. Майклсон поднимается со скамейке, и подойдя в плотную к брату грустно улыбается, и Клаус ощущает на своей щеке удар Элайджи. Элайджа сделал свой выбор даже после того, что он узнал о ней. Он узнал правду, которая разрушила все мечты. Все то о чем мечтали оказалось ложью. Все то, о что было досягаемым вдруг стало невозможным. Уходить так сложно, и Майклсон не хочет судить брата, но Клаус ощущает очередной удар по своей переносите, и кровь появляется на его губах.

— Это тебя за меня и родителей Катерины, более я не могу тебя судить, - твердит Элайджа глядя брату в глаза.

— У тебя есть шанс выжить, только если ты оставишь ее, - Клаус хватает его за плечо, но Элайджа дергается и направляется в сторону Хейли и Кетрин. — Поздно… Я сделал свой выбор.

Хейли думала любовь навечно, но она от душит Кетрин, виновницу того, что Элайджа теперь не ее. Кетрин, как израненная птица, но она действительно оценила этот о ступок Элайджи. Он ударил Клауса, и отмстил. Теперь настала ее очередь. Точный удар, чтобы освободиться от рук Хейли, и еще удар, чтобы она оказалась на асфальте и теперь Пирс держит ее за волосы. Но, Хейли не желает уступать, и ударив в ногу, выводит Кетрин из равновесия. Хейли предпочитала действовать. Кетрин предпочитала думать. Спустя несколько минут неравной драки их руки сжимаются на шеях друг дуга. Элайджа не может смотреть на то, как они губят друг друга.

— Довольно! – Элайджа встаем между ними и своими руками ограждает путь. —

Хейли, ты и Никлаус уезжаете сейчас же. Берегите Хоуп. Если я не вернусь, прошу, не держите по мне траур.

Из глаз Хейли, соль, и теперь она понимает, что как прежде, никогда не будет. Она всю еще любит его, но сдалась. Элайджа принял решение остаться рядом с Кетрин, и умереть вместе с ней. Клаус и Хейли понимают это. Элайджа может уйти, теперь это вполне реально, и Хейли думает, что не простит себе это. Не простит, ведь еще двадцать четыре часа назад она думала, что он умер. Все, что было между ними теперь из ее глаз солью.

— Прости меня, Элайджа, и знай, что я тебя любила, - Хейли отступает в сторону Клауса.

Элайджа знает, что Кетрин словно птица. Ручная птица, которая стремилась к его душе. Только Эладжа мог подрезать ей крылья. Только он, мог подрезать ее крылья. Что же было между ними? Что они знали о любви. Вряд ли это было любовью.

Элайджа ближе к ней и в его объятьях она проходит в себя. Рядом с ним она не теряет надежды, как и он. Стефан оставил в ее душе шрамы, а Элайджа спокойствие. Он не оставит в ее душе новые шрамы. Ее шрам оставленный Стефаном, не зашить. Шрамы от любви не излечиваются.