— Она не шлюха! – срывая голос кричит Элайджа отталкивая от себя Хейли.

— Она тебя обманула, могла убить, если бы подсыпала яд, и теперь, ты прощаешь эту шлюху, привозишь сюда вместе с ее ребенком, которого она родила неизвестно от какого мужчины и называешь их своей семьей, - кривляется в усмешке брюнетка. — Могу сказать только то, что ты сошел с ума Элайджа Майклсон.

— Хейли открой дверь! Это я, Фрея, прошу ,послушай меня, – стуча просит Фрея рядом с которой стоит Джексон.

— Хейли, открой дверь иначе мне придется ее выломать, а я сделаю это!- твердо заявляет Кеннер. — Что происходит? Поговори со мной! Хейли!

—Там твой муж, Хейли, ты замужем, - вздыхает Майклсон подходя к двери, поворачивает ключ в замочной скважине. — Если ты не собираешься открывать, то это сделаю я.

— Боже! Хейли, - с облегчением произносит Фрея, как только дверь открывается и ее брат выходит из комнаты, внимательно осматривает стоящих перед ним сестру и Джексона.

— Катерина не шлюха и не смей так называть ее, Хейли! Этого я не потерплю! – обернувшись к ней твердит Майклсон прекрасно видя, что из ее глаз вот-вот польются слезы, но все же у Хейли обладает прекрасным контролем над своими слезами и не позволит им пролиться именно сейчас.

— Элайджа, - пытается выдавить из себя Хейли.

— Здравствуйте, Мистер Кеннер, - Майклсон протягивает Джексону свою руку для рукопожатие и не удивляется, что тот не реагирует на его жест. — Извините, что испортил вашу свадьбу, я уже ухожу. Еще раз приношу свои извинения.

========== Глава 36. Вперед и до конца. ==========

Чикаго. *

Сейчас Ирма Поллет больше всего желает обратиться в птицу и улететь. Смотря на птиц, она завидует им и не скрывает этого. Завидует, потому что птицы свободны и вольны делать все, что пожелают, лететь туда, куда пожелают. Птицы свободны и наблюдая за ними, Ирма завидует их свободе, ведь ее лишили свободы. Сегодня ее свадьба, которая станет ее погибелью, похоронами, и все это из-за Тристана, а где он, когда нужен ей? Где он, когда ту, которой он шептал и клялся в любви выдают замуж за другого? Внутри ее все разрывается и Ирма думает, что зря она поверила такому лживому чувству, как любовь. Она желает возненавидеть того, из-за которого вынуждена выходить замуж, за нелюбимого. Ей душно, теперь она точно понимает, что проиграла любви, ведь вместо того, чтобы вспомнить все ужасные поступки Тристана, Ирма вспоминает их сладостный поцелуй. Ей больно, обидно и сегодня она потеряла себя навсегда. Его глаза, всплывающие в ее воспоминаниях ,словно манят ее к себе, притягиваю, словно магнит и возвращают назад, в прошлое. Сколько еще она переживет бед и печалей из-за Тристана, пойдет ради его ко дну? Но, теперь ей даже запрещено думать о ком-то кто не является ее мужем, а она думает и при вспоминании Тристана в ее груди тяжелеет, словно Тристан вонзил в ее сердце острое лезвие ножа и все происходит из-за него, и теперь на нее сердце есть шрамы, келоидный рубец, который к сожалению не заживет, останется в сердце Ирмы на всю оставшуюся жизнь, а причина образование этого рубца на ее сердце - Тристан Де Мартель.

— Выглядишь чудесно, - улыбается Лейси ,поправляя фата дочери. — Ты справишься с этим и будешь счастлива с Тоддом.

— Я люблю Тристана, - заявляет Ирма, скрещивая руки на груди.

— Если бы любил, то был бы здесь, - повысив тон, высказывается Лейси. — А где он сейчас? Сидит в баре сестры и пьет виски, возможно вспоминает о тебе, а ты поверила ему. Нам нужно идти дочь, ведь все нас ждут в Соборе.

— А если я скажу, что он будет здесь, - хитро ухмыляется Ирма.

— Что за безумие ты задумала дочь? - вздрагивает женщина. — У тебя сегодня свадьба. Внизу ждет машина. Идем, Ирма.

— Узнаешь, - уверенно говорит Ирма.

Лейси видит решительность во взгляде дочери, но времени нет ведь церемонию уже не остановить и, взяв дочь за руку она ведет ее к выходу. Лейси думает, что будет лучше, если дочь выйдет замуж и одумается. Забудет Тристана и со временем примет мужа. Она обнимает ее, даря нежность и понимание дочери, но Ирме тяжело. Уже слишком поздно и словно Ирмы Поллет нет. Ирма не желает выходить замуж, и мать ее понимает, но так лучше для ее любимой дочери. Лучше, чем быть подавленной и опозоренной. Ирмы нет, но все, за что она держится и что заставляет сделать шаг вперед - это произошедшее несколько часов назад и разговор с братом. Ее младший брат стал одним из тех, кто оказался рядом с ней, когда Ирме было тяжко. Ее младший брат стал ее спасителем.

Тяжело. Обидно. На глазах слезы, а на постели лежит свадебное платье, которое должна одеть Ирма. Выше ее сил подчиниться свадьбе с нелюбимым, да и просто подчиниться, ведь Ирма привыкла жить и решать сама. Но, сейчас решения приняли за нее, и это заставляет Ирму бороться за свою жизнь и счастья, бунтовать, стучать кулаками в закрытую дверь.

— Откройте! - кричит девушка, ударяя кулаками в дверь. — Я не выйду замуж! Откройте дверь! Я знаю, что вы меня слышите! Откройте эту дверь!

— Ирма, - подойдя к двери, спрашивает Кристофер.

— Братик, - вздыхает Ирма, опускаясь на колени перед закрытой дверью. — Что ты здесь делаешь? Все уже уехали в Собор?

— Я забыл свою шапку и бутоньерку, матушка разозлилась и отправила меня назад, - отвечает малыш. — Меня ждет отец внизу, и мы должны уехать в Собор. Ты ведь не любишь Тодда и поэтому не желаешь выходить замуж? Я все слышал. Ты хочешь сбежать? Я уже не маленький, как думает мама.

— И ты можешь помочь мне, если позвонишь по одному номеру и расскажешь, дяди по имени Тристан все, что происходит, и где будет проходить свадьба, - говорит Поллет.

— Я скажу, - обещает Кристофер, прикладывая свою руку к двери.

— Пожалуйста, сделай это, и я сбегу, обрету свое счастье и больше никогда не вернусь в этот дом, - собравшись с мыслями, начинает говорить Ирма, громко и четко диктуя младшему брату номер, по которому он должен позвонить.

Возможно, Тристану стало легче, ведь теперь ему не одному хранить тайну о состоянии своей сестры. Теперь он не одинок и испытывает некое облегчение. Теперь он может разделить эту тайну с Клаусом, ведь Тристану было необходимо выговорится и поведать хоть кому -то о своем горе. Майклсон сейчас стоит рядом с ним, наблюдая сквозь открытую дверь за лежащей на своей постели Авророй и Меликой, которая суетилась около хозяйки квартиры, подавала ей ромашковой чай, и сейчас прейдя в себя Де Мартель пыталась понять, что же послужила причиной ее расстройства? Когда она сломалась без возможности починиться? Сошла ли она с ума из-за любви к Никлаусу Майклсону? Свела ли ее с ума любовь? Возможно, ей лучше и не знать, ведь так будет спокойнее. Возможно, со временем она научится контролировать себя, вспышки гнева, не впадать в уныние или же ей уже ничего не поможет? Врачи не дают ответа на ее вопрос и поэтому, отпивая из фарфоровой чашки ромашковой чай Аврора Де Мартель пытается разобрать во всем сама.

— И давно у Авроры эти вспышки гнева? - произносит Майклсон.

— Я думаю это из-за смерти Армина, ведь моя сестра любила его, все это случилось после открытия ее бара, после твоего отъезда она месяц не ела, не выходила из комнаты, - вздыхает Тристан. — Я пытался убедить ее в том, что ей нужна помощь, но она отказалась от психотерапевта, а точнее выставила Миссис Уйлит за дверь, крича, что психические не здоровы мы, а не она. Мисси Уйлит же мне сказала, что помутнение здравого рассудка моей любимой сестры связано с личной травмой, и в моих силах только быть рядом с ней, когда она теряет над собой контроль.

— Знаешь, старый друг, если доктора могут излечить израненное тело, но израненную душу в силах излечить только сам человек, - Клаус смотрит в сторону Аврору и впервые сам он испытает вину перед ней.

— Теперь мне нет покоя, - кивает Тристан.

— Я сейчас, - улыбнувшись, говорит Мелика, слыша звук телефона.

— И принеси мне то печенье, - кричит Аврора вслед уходящей служанки.