Повар говорил на иностранном языке, кажется итальянский, он пытался что-то объяснить, но его не слушали. Двое телохранителей удерживали этого толстячка за руки, а затем поставили на колени. Седой в ожидающем жесте выставил руку ладонью вверх, и третий, самый старший из всех наемников, вложил в неё пистолет с глушителем. На этом моменте я хотел подняться, адреналин гонялся вместе с кровью по телу, но рука Пэйна легла на моё бедро, гася этот порыв в зародыше. Выстрел, глухой и короткий вскрик повара, свидетельствовал о том, что его жизнь сегодня оборвалась, а виной этому послужил я.
Словно завороженный я наблюдал, как кровавое месиво вытекает из его затылка, мои ноздри с шумом втягивали воздух, подтянув левую ногу, я поставил её на подлокотник и положил подбородок на колено. Сейчас, или другого момента может не выпасть, я как ни в чем не бывало, поправил высокие кеды, которые из-за того что не завязаны, гармошкой сползли вниз, при этом поместив туда нож, освобождая себе руки. Тело уже выволокли из комнаты, и сейчас вытирали кровавую дорожку, надо же, как в этой сфере легко лишиться жизни, пусть даже это и была глупая демонстрация своей важности и власти перед другим, но это явно перегиб.
— Жаль, этот парень мне нравился. — Седой, передал пистолет назад, тому же наемнику, затем вытер руки о салфетку, и выжидающе посмотрел на Пэйна, который успел приговорить бокал вина, явно давая понять, что прелюдия закончена, и можно переходить к основному делу. — Ты слишком много позволяешь своей шлюхе. — Я даже не сразу понял, что речь идет обо мне, но когда он вперился в меня своими мышиными глазами, я осознал что сижу далеко не в подобающем виде и позе. Если сравнивать меня с теми, шестью наемниками что с армейской выправкой стояли вдоль стены, то я реально походил на… язык не поворачивается себя так назвать. — Пусть ребятки пообщаются в другой комнате, а мы уладим наши дела. — Пэйн кивнул мне, и я поднялся, выходя из комнаты в окружении тех парней, я бросил взгляд на рыжего, но он так и не произнес моё имя, а дверь со скрежетом закрылась.
========== Глава 19. Шайка-лейка ==========
Видимо, я так долго был у госпожи фортуны в любимчиках, что господин «Хрен тебе, а не удача», заметил меня. Чем вообще занимаются в этой организации? Столько вопросов смешалось в моей голове, что я невольно перестал слышать трёп вокруг себя. Впереди меня шли трое и позади тоже, своего рода конвой, или если посмотреть на это с позитивной стороны — я популярная звезда, а это, толпа моих телохранителей. Коридор заканчивался лестницей ведущей на второй этаж, и ничего другого не оставалось, кроме как следовать за моими новыми «друзьями». Интересно, а что они увидели в моей кандидатуре? С чего они решили что я представляю собой опасность? Может моё поведение слишком сильно напоминало психически нездорового человека, от которого можно ожидать всего чего угодно? Или во мне разглядели профессиональную пригодность к убийцам? И зачем я вообще согласился на эти безумные условия? Хорошо ещё, что мне оставили призрачную надежду на самозащиту, которая таяла с каждым шагом.
Итак, теперь я нахожусь слишком далеко, от рыжего, а значит не смогу услышать его сигнал, который развяжет мои руки. Однако раз я нахожусь далеко, то и он не сможет узнать, что я, предположим, не убью этих ребят, а просто вырублю, ради своей безопасности. В конце концов я не нанимался в великомученики! Но Пэйн не прощает нарушение его правил и приказов, а мне поступил именно приказ, причем в жесткой форме. Выбор не велик сдохнуть от их рук, или от рук Пэйна. «Пожалуй, всё же не стоит торопиться что-либо делать» — решительно кивнул я своим рассуждениям. Гаденькая мысль закралась в мою голову, по поводу полученного ножа, ведь с его помощью, я могу и сам себе помочь организовать встречу с Богом, ну или что там у нас по ту сторону жизни, если ситуация выйдет из-под контроля.
Хлипкая дверь и просторная комната с мраморной плиткой на полу предстала моему взору, видимо это место являлось гостевой или комнатой ожидания. Большой бежевый диван, кресла, камин и телевизор над ним, всего по минимуму, однако с размахом и шиком. Несколько больших картин известных авторов, и что-то мне подсказывало, что это далеко не репродукция, но долго безнаказанно, всё это рассмотреть мне не дали. Едва последний конвоир вошел в комнату, как я почувствовал жесткий удар под ноги, отчего мне пришлось больно приземлиться на пол, хорошо хоть руки успел подставить, а то моё лицом итак стало многострадальным. С ума сойти! Меня всегда учили, главное — вежливость, но чтобы она проявлялась вот так?! Руки с хрустом завели мне за спину и слишком туго перевязали их в районе запястий, отчего пальцы практически моментально отказались подчиняться мне, из-за плохого доступа крови.
«Ребят, вас и так шестеро, к тому же вы вооружены, не находите что связывать меня совсем уж нелепо в этой ситуации», про себя практически прокричал я. Признаюсь, есть у меня одна странность. Я привык иногда рассуждать вслух. Психиатра вызывать не надо, это бывает редко и никому не мешает. А из-за того что мне сейчас нельзя раскрывать рот, я вынужден вести внутренний диалог сам с собой. Кстати о ребятах. Назвав их так, я явно погорячился. Они старше меня, опытней и шире, раза в два, если не в три, тогда к чему этот фарс? Я ни за что не поверю, что они испугались мальчишку с перебитой рожей. Да, именно так я сейчас и выглядел. На такие встречи, как я понял, Пэйн приходил либо один, либо с Конан. И сегодня они ждали рыжего одного, но явился ещё и я. «Практически как ужас летящий на крыльях ночи», не теряя оптимизма успокаивал я себя. Но весь их панический страх, должен перекрывать мой внешний вид, ведь я избит, худ и немощен! Плюс сам Пэйн, который придерживается определенных норм, никогда бы не позволил себе, чтобы рядом с ним так вольготно вели себя его подчиненные, что ж, рыжий, будь у меня развязаны руки, я бы тебе даже похлопал, ты отлично всех запутал, даже меня.
- Свяжи ему ещё ноги, а то мало ли. – Хох, ребят, не бойтесь меня так уж явно, я же не сибирская язва! Заговоривший держался от меня как можно дальше, и старался не смотреть мне в лицо, у него были короткие волосы торчащие ежиком, и нервно бегающие глаза. Диагноз: неуверенный, закомплексованный трус.
- Может лучше сразу их переломать? – Эй! «Из крайности в крайность впадать не нужно», гневно сверкнув на парня с темно-русыми волосами, собранными в хвост, подумал я. Видимо он совсем недавно их отрастил, потому что резинка ели-ели собирала их. Диагноз: нарцисс и выскочка.
Щиколотки, как и запястья, были перехвачены тугой веревкой, превращая меня в уродливое подобие гусеницы. Они мне однозначно не нравятся. Ну вот никаких манер! В поле зрения появился тот, кто вязал эти узлы, самый накаченный из присутствующих, виски у него были практически выбриты, оставляя на голове подобие ирокеза, ярко-красного цвета. Его глаза были темными и глубокими, а на правой щеке был шрам, от которого внутренности холодели. Диагноз: головорез без принципов.
Совсем рядом со мной стоял тот, кто подал пистолет информатору для убийства повара, и как я мог понять, он у них что-то наподобие командира. Простые светло-русые, практически серые волосы, с короткой стрижкой, морщинистое лицо и цепкий взгляд, думаю, без его приказа меня не убьют, а значит именно ему, лучше не досаждать. Диагноз: командир отряда.
Ещё был самый молодой парень, думаю ему не больше двадцати, у него, у единственного были очки, и скорей всего это свидетельствовало что он не ударная сила. Причём, по всей видимости, этот «самый умный» уже что-то успел напортачить, потому что Командир на него периодически косился и тот под его взглядом, тут же утыкался в свой телефон. Диагноз: ботаник.
Последнего, шестого, у меня никак не выходило разглядеть, он стоял за спиной, видимо дежуря около входной двери, будто бы я, в таком состоянии, смогу куда-либо деться. Эх и знали бы они, что из себя я представляю сейчас, может мы бы все дружно посмеялись. Но я же им это сообщать не буду. Я же не самоубийца.
