— Я признаю ваше мастерство, хм. — Мой голос чуть опустился, едва не сорвавшись на хрипотцу. — Вы опытней меня. — Его зрачок так явно расширялся, и весь спектр эмоций был как на ладони. — Я уважаю ваш труд, хм. — Я облизал внезапно пересохшие губы.
— Ты так неумело пытаешься меня соблазнить. — Я выпрямился. Оказывается, я умудрился податься вперед, чтобы сократить между нами расстояние, идиот! — Ты же знаешь что тебе нельзя, или думаешь я пойду у тебя на поводу?
— Звучит так, как будто только я нуждаюсь в этом, хм. — Его слова меня не задели, напротив, я пытался спровоцировать его.
— Несмышленый юнец. — Шатен поднялся, и я невольно сглотнул, наблюдая, как он приближается ко мне. — Если понадобиться я тебя спеленаю. — Я сидел задрав голову, смотря на него снизу вверх, а он, наклонившись, поцеловал меня в лоб.
— Я не хрустальный, хм. — Он попытался отстраниться, но я поймал его за запястье и немного поразмыслив, поцеловал его открытую ладонь. — Я могу сам решать все, что касается лично меня, да.
— Можешь. Но такая «физическая нагрузка», касается не только тебя. — Шатен снова опустился к моему лицу и потянулся за поцелуем. — И пока у тебя силенок не хватить сделать что-то, без моего согласия. — Я чувствовал, как на моём лице появляются пунцовые пятна.
В эту же секунду я захотел доказать ему обратное и внутри всё вспыхнуло, вот только, обе мои руки даже не завершив начатое были перехвачены напарником. Любые мои поползновения пресекались ещё в зародыше, и несколько раз трепыхнувшись, я понял своё бессилие.
— Окрепни, и дальше будет видно. — Теплые губы коснулись моих, а я почувствовал какое-то странное дежавю, будто подобную фразу уже слышал. Что-то похожее и в другой ситуации, но я ощутил точно такое же тепло.
Сасори вернулся к изучению бумаг, для предстоящего задания, преподав мне красочный урок моей беспомощности. Я как наивный дурак полагал, что хотя бы процентов на шестьдесят я решал, когда и как будет происходить наш секс, а вышло, что я вообще ничего не решал! Бесит. Приведя себя и свою уязвленную гордость до состояния «не дышать огнем на напарника», я умылся и лег в кровать. Шатен выключил свет, оставив у себя на столе лампу, явно давая понять, что у него ещё куча работы.
Липкое, грязное чувство безысходности, душило меня до тех пор, пока я не сел в кровати судорожно хватая ртом воздух. Света уже нигде не было, и в постели я был не один.
— Ты в порядке? — Я не сразу отозвался, надеясь, что хотя бы не кричал от этого кошмара.
— Угу. Дурной сон, хм. — Я свесил ноги с кровати и почувствовал, как по спине побежали мурашки. Детский страх, необоснованный и глупый взбудоражил воображение, будто сейчас из-под кровати появиться лапа и утащит меня. — Схожу умыться, да.
Напарник отозвался согласием, и что-то мне подсказывает, что он не уснет, пока я не вернусь на место. Подсветив телефоном дорогу до ванной, я включил свет в этой прохладной обители, немного оживая. Тело было липким от пота и неприятные ощущения, словно меня изваляли в грязи, сделали своё дело, отправив меня под теплые струи душа. Обтираться полотенцем не хотелось, поэтому я просто стоял, изучая свое отражение и ждал когда тело немного подсохнет, потому что спать на мокром не хотелось. Взяв в руки мобильный я стал бесцельно лазить в меню, пламя изнутри испепелило меня, я забыл о том, что мне писали во время операции, и то как Пэйн готов был меня прикончить прямо на том столе.
«С праздником, малыш». Я уставился на сообщение и прикрепленный файл, который на телефоне не открывался, как будто надеялся распознать отправителя по почерку. Малыш, малыш, малыш… что-то знакомое, вот только ни один из моих знакомых не давал мне такую кличку. Ничего приятного и трепетного я не почувствовал, скорей какой-то укол или секундную боль, отнюдь не хорошее чувство. Я не хочу знать кто это. Всё моё нутро протестовало, и я сам противился профессиональному любопытству. Точней, это была просто необходимость. Нужно узнать, что это за файл и скорей всего через ноутбук я смогу его открыть, к тому же Пэйн наверняка заинтересовался этим посланием.
— Ну почему ты такой невезучий, м? — Я посмотрел в свой мутно-синий глаз в отражении и тяжело вздохнул. Нужно сообщить Сасори, чтобы в будущем не возникло проблем, но не сейчас, днём.
— Выпей. — Комната встретила меня включенным светом, и встрепанным шатеном, протягивающим мне стакан с голубоватой жидкостью.
— Спасибо, хм. — Омерзительное чувство безысходности, что со мной?
Сасори заставил меня померить температуру, давление и сменил верхние бинты, что скрывали глаз. Я уже давно перестал спрашивать, что именно напарник давал мне пить, просто потому что не видел в этом смысла. Я не разбирался в его работе, а если бы он хотел от меня избавиться, то мог это сделать за секунду. До утра я провозился в постели, не дав поспать своему напарнику, хоть иногда моё сознание и отключалось минут на десять, но мозг тут же посылал сигнал телу и будил меня.
— Из-за меня вы не спали всю ночь, хм. — Сасори поднялся с будильником, как только тот заиграл. Попытавшись как можно больше вставить двойственности в эту фразу, я стал тяжело дышать, откровенно говоря, мне было плохо, и я не понимал что со мной не так.
— Дей, что с тобой? — Моя шутка провалилась, потому что тело ощутимо потряхивало и напарник с перепуганным лицом навис сверху.
— Я не знаю… — Тихий всхлип вырвался сам собой, и я стал омерзительно жалок сам себе. — Сасори-дано, пожалуйста… — Меня резко дернуло в кровати заставляя вскрикнуть и свернуться в калачик… — Помогите.
***
Молодой мужчина с пирсингом на лице и рыжими волосами, выхватил мобильный телефон и готов был нажать отбой, но поразмыслив, всё-таки прислонил трубку к уху.
— Ты крайне не вовремя. — Десять пар глаз смотрели на такое неподобающее поведение и кое-кто, не стесняясь, достал своё оружие. Что ж переговоры не вязались с самого начала, подумал Пэйн.
— Дай разрешение на снятие повязки и обработки оперированного глаза. — Сасори говорил сдержанно, но вот стоны на заднем плане явно не порадовали главу Акацуки.
— Отторжение? — Весь этот фарс порядком надоел молодому человеку и вместо того чтобы подняться, он скользнул вниз выхватывая своё оружие, но так и не убирая телефон.
— Пока неизвестно. — Судя по голосу блондина на заднем плане, то, что он испытывал, было действительно больно, потому как такой голосок Пэйн слышал не часто.
— Какудзо вернулся? — Дыхание рыжего парня сбилось из-за кувырка и нескольких выстрелов прошедших вплотную, однако он уже смог уложить троих.
— Нет. — Так даже лучше, удовлетворенно отметил пирсингованный.
— Можешь обработать, но никаких вмешательств, даже если от этого будет зависеть его… — Пуля практически зацепила руку, что сжимала телефон, и чтобы этого избежать Пэйн просто выпустил трубку, выхватив второй пистолет, и за пару десятков секунд завершил зачистку зала. — Ни капли выдержки. — Без сожаления отметил рыжий и поднял телефон, вызов на котором был ещё не завершен. — Кроме него самого, ему уже никто не поможет, проблема скорей всего в блоках, установленных в мозгу. — Мужчина переступал через трупы, направляясь к выходу, и не спешил убирать оружие. — Это был его выбор, Сасори.
Убрав мобильный телефон, человек ещё простоял некоторое время неподвижно, словно продолжая слышать жалобный скулеж блондинистого ребенка. Может и не стоило так радикально поступать, но сейчас уже ничего не переиграть. Рыжий прикрыл глаза и уже прокручивал в мозгу рейсы самолета до Лондона, но вовремя опомнился. Дейдара не так прост, как кажется, и сама госпожа судьба улыбается этому ребенку, к тому же он под отличной опекой, поэтому нет смысла срываться просто так.
— Я верю в тебя птенчик. — Тихо произнес парень и распахнул дверь, за которой уже собрались те, кто желал закончить жизнь раньше срока.
***
От глупой безысходности Сасори сам хотел взвыть белугой, на его руках, в буквальном смысле этого слова, умирал самый дорогой ему человек. Даже своих знаний шатену хватало, чтобы понять, что сейчас клетки мозга Дейдары отмирают и как остановить этот процесс, он не понимал. Тело, что стонало, словно его истязали сотни лезвий, вилось, а тонкие пальцы так отчаянно цеплялись за руки кукловода, что у последнего, сердце обливалось кровью.
