- У нас по-разному бывает, в зависимости от настроения, – без воодушевления соврал оборотень. – Если я хочу видеть его лицо, то он, конечно, на спине.
- Охренеть, майор, – пролепетал Джеджун, не зная, можно ли ему смеяться. – У вас – роман? И ты снизу? Просто… честно… по вам не разберешь, кто снизу… Но я, может, даже на герцога бы поставил, он все-таки утонченный аристократ…
- Альфа-самец стаи, – с нажимом заметил Юно. – А он – всего лишь майор, это даже не высший офицерский чин.
Ючон шмыгнул носом – верное доказательство того, что его весь этот разговор беспокоил. Джунсу вдруг стало обидно, что появилась такая пара, и теперь «кретин» нервничает из-за оборотня.
- То есть вы распределили роли в зависимости от социального положения? – заключил он пренебрежительно. – Глупо. Это, знаете ли, должно само собой складываться. У вас хоть нормально получается? Вам нравится эта ерунда?
- Так, отставить! – Майор шарахнул кулаком по круглому журнальному столику, за которым все сидели. – Да нет у нас с Юном ни хрена! Мы – друзья, и ничего больше!
- Еще начальник и подчиненный, – подсказал герцог. – Просто напоминаю, если вдруг забыл.
- Так и думал, – улыбнулся Джунсу, который, откровенно говоря, уже начал верить в эти отношения. – Значит, у тебя есть девушка?
- Нет, Су, мне ты нравишься, – виновато, словно скромный двоечник у доски, ответил майор.
- И других тут у тебя не было?
- Да Су, ну че ты, как без мозгов… Ты мне нравишься, и все.
- А когда последняя женщина была?
Майор поднял глаза к потолку, прикидывая.
- Да уж года полтора назад, если не больше, – выдал он. – Там война была, не до того. Армия сопротивления никого не насилует, это терронцы так… А тут мне только ты нравишься…
- Учитывая, что в среднем сильные иллюзии держатся не больше года… – Джунсу широко и невероятно коварно улыбнулся. – Ты существуешь, даже в качестве части фантазии, МАКСИМУМ полтора года. Все остальное – лишь твоя память. Товарищи, если мои подсчеты верны, то в нашей компании не один, а два фактических девственника.
Ючон нахмурился и стал чесать затылок, пытаясь понять логику художника. Джеджун-певец разразился громким смехом, но через несколько секунд замолчал и невинно похлопал глазами. Он хотел извиниться перед майором, но не успел сказать ни слова: зазвонил телефон. Услышав несколько слов, артист заявил:
- Ребята, все получилось. Мои улетают через три часа… Пойду на улицу, с нуной попрощаюсь. Он несколько расстроен и, кроме меня, никого не хочет видеть.
- Переспал с лидером, – объяснил Джунсу, едва Джеджун выскользнул из гостиной. – Ревет, наверное, и бритву держит у запястья. – Герцог и майор напряглись, поэтому пришлось пояснить: – Да ладно вам, шутка же, он просто плачет. Его нормальное состояние.
Участники Super Junior были удивлены – почему чужой макнэ опять околачивается у них, вместо того, чтобы провести поздний вечер вместе с товарищами по группе после оглушительного успеха воссоединения? Чанмин объяснил все довольно туманно, и «супермелочи» взялись строить предположения. Ага, он и правда не хотел возвращения в старом составе, поругался с Джеджуном, который ловко перетянул одеяло внимания на себя, или «соулмейты» уже напились, как делали при любом удобном случае, и находиться рядом с ними теперь могли только терпеливый лидер и ангел Шиа…
- Дже вас звал, кстати, – сказал Чанмин Хичолю и Кюхёну, не слушая этот громкий шепот.
- Ючон уже в отключке, Джеджуну нужно подкрепление для продолжения попойки, – засмеялся Хёкдже. – Ну и шоу-бизнес, позор какой-то. Во всех нормальных странах – наркоманы, а тут – алкаши…
- Ты еще скажи, что хочешь попробовать наркотики! – испугался Чонсу. – Не надо нам скандалов, как в некоторых других агентствах, не будем их называть…
- Он опять тебе указывает, братишка, – стал тихо подстрекать Донхэ. – Гляди, какая шейка тоненькая, прокусить – раз плюнуть…
Хёкдже насупился и полчаса с ним не разговаривал.
- Более полутора лет… – Герцог покачал головой и присмотрелся к Ючону, словно врач – к пациенту с тяжелой болезнью, от которой не существует эффективного лечения. – У меня не было никого всего полторы недели, но я уже ощущаю неудовлетворенность.
- Аналогично, светлость, – добавил Джунсу. – Возможно, мы чего-то не знаем о гуманоидах, одним из которых является наш коллега? Скажем, у омеги Джеджуна либидо повышается в период течки. Кто знает, вдруг представители внеземных цивилизаций нерестятся раз в два-три года?
- Нормально у меня все с этим, – пробормотал помрачневший майор.
- Нормально, – повторил Джунсу. – И как же ты, бедный, справляешься? О, знаю, знаю! Мастурбация. У инопланетян эрогенные зоны – в носу и в ушах, поэтому ты все время там ковыряешься. Тьфу, мерзость, ты же постоянно на публике онанируешь, извращенец!
Юно от души смеялся, прерываясь лишь для того, чтобы сказать, как сильно он хочет встречаться с таким жестоким шутником и учить его вежливости самыми изощренными способами.
Явились гости – Хичоль и Кюхён. Однако выяснилось, что Джеджун не только их не звал, но и вообще отсутствовал.
- Он отправил меня к Джунсу, чтобы я мог вылечить рану, – понял Кюхён, который, судя по всему, готов был в любой момент хлопнуться в обморок. – Вчера Ханген порезал мое плечо, чтобы попробовать кровь. Я не жалуюсь, но оно действительно болит.
- У него рана гноится, бр-р-р, – поежился Хичоль. – Я ее протер чем-то, но, по-моему, лучше не стало… Так что, Су, будь добр, спаси моего монаха от ампутации, а то мне калеки не особенно по душе.
- «Моего монаха», – усмехнулся Юно. – Ты вернулся к старым грехам, Ким Хичоль, а ведь давал себе зарок больше не привязываться к вымышленным людям…
- Что вы несете? – перебил его Джунсу. – Отправил макнэ вашей группы к Ангелочку Шиа? Как тот будет лечить рану? Своим исцеляющим блеяньем?
- Он знает, кто мы, – сообщил Кюхён, скидывая пуловер. – Думаю, понял сразу: актеры из нас плохие. Тем не менее, он не спешит говорить это своему господину, и вчера всячески доказывал, что я – певец. Вампир желает нам помочь.
- Посоветовал бы тебе сказать это омеге, – презрительно заметил Джунсу, без осторожности снимая повязку, – но тот уже нашел нового любовника в лице лидера и едет в аэропорт. А вообще – ты ошибаешься. Мин, если уже все понял, надеется, что мы избавим его от господина. Опять хочет использовать нас, гаденыш… – Джунсу пригляделся к ране и воскликнул: – Мать твою, Хичольда, ты чем это промывал? Языком облизал – и хватит? Ты, конечно, сука, но не самка собаки, и слюна у тебя не бактерицидная…
- Ты меня с майором перепутал? – надулся Хичоль. – Я-то за твои шуточки и врезать могу!
Джунсу приложил ладонь к гноящейся ране, и та быстро затянулась. Не успел монах закончить поток благодарностей, как в гостиной снова появился Джеджун, видимо, уже попрощавшийся с «нуной». Он плюхнулся на диван рядом с герцогом и, закинув ноги на подлокотник, положил голову ему на колени. Оборотень погладил его по волосам.
- Осторожнее, Джеджун, – предупредил он. – Осторожнее с фансервисом вне сцены. Ты весьма привлекателен, и я могу не сдержаться.
- Ой, так напугал, что я весь дрожу, – хихикнул Джеджун, ворочаясь, будто специально. Герцог ласково шлепнул его подушечками пальцев по макушке.
- Как там наш Джеша? – обеспокоенно спросил Ючон. – Правда ревет?
- Не-а, уже прекратил, – ответил Джеджун. – Или не начинал. Но он в шоке. Наверное, уже в проститутки себя записал.
- Как уж он так, – вздохнул майор. – Совсем, что ли, невмоготу было… Ну, их Юн – точно не насильник, не тронул бы без согласия…
- Мы его заряженную воду на минералку поменяли, – объяснил Джунсу. – Ему же лучше. Посидит спокойно в Мехико, с лидером потискается, и к тому моменту, как мы торжественно водрузим голову Чанмина на кол, они уже в гражданский брак вступят.
- Джеджун – скромный омега с твердыми нравственными убеждениями, – сказал Кюхён. Силы он еще не восстановил, но желание наставлять на путь истинный – вполне. – Как ты мог подтолкнуть его к блуду? Он ведь теперь раскаивается и мучается из-за содеянного! Ким Джунсу, подумай о своем поведении! Ты унижаешь человека с добрым сердцем, который беззаветно любит тебя, и заставляешь страдать других!
