- Присаживайся. – Он, улыбаясь, похлопал ладонью по ковру рядом с собой. Хичоль опустился на пол и при этом заметил, что у его господина – какое-то блаженное выражение лица. – Да, есть такое. У меня маленькая просьба. Ты же… общаешься еще с нашими ребятами? В Мехико?

- Частенько, – не солгал Хичоль.

- Ты… – Чанмин немного помолчал, словно раздумывая, будет ли это разумно; в итоге он сдался перед собственными чувствами. – Ты можешь позвонить Джешке, включить громкую связь и поговорить с ним? Я… Я соскучился по голосу этого чудика.

- Сам поболтать не хочешь?

- После того, что я натворил? – Чанмин хмыкнул. – Да и господин просил пока с Мехико не связываться.

- Ладно, как скажешь. – Хичоль неуверенно открыл список контактов, стараясь не показывать Чанмину экран – отличить корейский номер от мексиканского было легко. Еще ему хотелось надеяться, что у омеги хватит ума почувствовать подвох и подыграть. – Привет, привет, Джеша! Не спишь? Удобно говорить? А я вот звоню узнать, как у вас ТАМ В МЕКСИКЕ дела…

- Джешк, а Джешк, – доставал омегу Джунсу, – как тебе Юно? Вы так мило тискались… Давай вместе охоту на настоящих артистов откроем?

- Он просто по-дружески успокоил меня, – ответил Джеджун, который в этот момент стоял перед зеркалом и учился делать фотографии для социальных сетей в стиле своего оригинала. Пока выходило не слишком похоже – как говорил художник, он в неправильных пропорциях смешивал «упоротость и милашность». Ему-то было легче: щеки втянул, телефон в правой руке поднял, томный взгляд в камеру устремил – и готово. – У меня ничего не может быть с Юно.

- Человек с этим лицом – твоя первая любовь, – прошептал Джунсу, обнимая его со спины и тем самым мешая упражняться в искусстве селфи. – Тебе по сюжету положено тащиться от этих мужественных рук, от этой родинки над верхней губой…

- Он замечательный, – согласился Джеджун, – но я не составлю тебе компанию в соблазнении певцов!

Юно подошел к ним обоим сзади и, пристально глядя на свое отражение, надул щеки. Через пару секунд он выпустил воздух и с отвращением покачал головой.

- Так лидер – сексуальный мужчина или воспитатель в детском саду? Он сам-то хоть понимает, какие рожицы корчит?

- Тут че? Массовое фотографирование? – предположил Ючон, тоже вливаясь в коллектив у зеркала. – Дже, и меня в кадр. – Он поднял вверх большой палец, потом задумался, показал «козу», понял, что опять перепутал жест, и наконец дошел до «V». Джунсу раздраженно ударил его кулаком между лопаток.

Джеджун все-таки решил сделать групповое фото, но не успел нажать на кнопку – телефон зазвонил. Сначала ничего странным не показалось – это был всего лишь Хичоль, а персонажи ждали визита артистов. Но как только Джеджун заговорил с ним, он осознал всю необычность беседы. Судя по звуку, была включена громкая связь, а Хичоль спрашивал, как дела в Мексике… Рядом был Чанмин, это он просил позвонить. Сердце Джеджуна замерло, и омега чуть не потерял равновесие.

- Привет, Хичоль. А у нас все отлично, – сказал он, пятясь от зеркала и товарищей. Одними губами Джеджун объяснил ситуацию, на всякий случай закрыв микрофон ладонью. – Сам-то как?

- Тоже неплохо, – ответил на другом конце линии Хичоль, вопросительно посматривая на своего господина. – Только не понимаю, что за чертовщина творится… – Чанмин схватил свой телефон, открыл новое сообщение и написал для слуги: «Спроси Дже, как у него дела в личной жизни». Хичоль повертел у виска, но Чанмин сунул ему мобильный прямо под нос, и «вселенская звезда» все-таки поинтересовалась: – Слушай, я с тобой-то мало болтал, все больше с герцогом и монахом… Ты как там? Все по этой заразе страдаешь?

Чанмин возмущенно ткнул себя пальцем в грудь и для профилактики ущипнул слугу за щеку.

Джеджун уже открыл рот, чтобы заверить собеседника и, главное, подслушивающего Чанмина, что не переставал любить ни на секунду, однако Джунсу, который уже припал ухом к его телефону, прижал указательный палец к губам и помотал головой. Джеджун послушно ответил:

- Ну, вечно, что ли, мне страдать… Я недавно начал встречаться с парнем со своей новой работы.

Чанмин аж вскочил с пола. Тихо сказав себе, что это правильно и ничего другого ожидать не стоило, он снова схватился за телефон и начал писать вопросы, которые Хичоль стал задавать, как только прекратил, едва сдерживая коварный смех, поздравлять омегу.

- Какой он? – Джеджун вспомнил свое неудачное свидание. – Он из Америки. Симпатичный, на восемь лет младше меня. Работает менеджером по продажам.

- Из Америки! – чуть слышно отозвался Чанмин. – На Запад потянуло! А тот парень знает, что с ним не так?

- Как далеко вы зашли? – спросил Хичоль. – Ты же немного странный, не боишься, что у американца глаза на лоб полезут?

Чанмин не успел заткнуть слуге рот. Об этом осведомляться не стоило, он вовсе не хотел знать, спит ли омега с кем-то другим.

Джунсу прибег к тому же методу, что старший из вампиров, и написал на своем телефоне целую тираду. Джеджун хотел отказаться от декламации, но художник настойчиво постучал пальцем по экрану.

- Ну, как тебе сказать, Хи… Конечно, я пока боюсь раскрыть ему всю правду, и, когда у меня была течка, пришлось отказывать. Думаю, его бы это шокировало. Потом решу, что с этим делать.

Омега в отчаянии опустил голову и закрыл глаза, а Чанмин не удержался от того, чтобы схватить с дивана мягкую игрушку настоящего Джеджуна и в сердцах швырнуть ее об стену.

- Уже с другими трахается, и года не прошло, – процедил он сквозь зубы.

- Все правильно, Джеша, все правильно, – одобрил Хичоль, понимавший, что происходит у персонажей. – Наслаждайся жизнью. Если он тебя любит, то и над твоей особенностью смеяться не станет. Целую тебя и всех остальных, пока-пока, у меня дела, еще созвонимся.

- Ну зачем? – заныл Джеджун, треснув Джунсу по руке. – Теперь он думает, что я – непостоянный…

- Теперь он думает, что ты сильная личность и способен прожить без него, – возразил художник. – Может, еще немного ревнует, чертов собственник.

- Ревнует? – Джеджун сложил обе ладони на груди, готовясь растаять. – Он хотел узнать, не нашел ли я другого парня, потому что еще любит меня?

- Нет, – ответил Джунсу, – потому что считает: раз ты, чушка такая, его любил, значит, теперь до конца своих дней должен его одного боготворить. Он просто не верит, что такой, как ты, мог найти другого парня и забыть его!

- Все равно, – продолжал улыбаться омега. – Значит, он думает обо мне.

- Художник по себе судит, – шепнул майору герцог. – И у меня план. Наконец я понял, почему он так упорно намекал на наши с тобой отношения – хотел, чтобы мы это опровергали. Ты тоже не имеешь права найти счастье с другим, и если Джунсу увидит, что у нас роман, то в его сердце вспыхнет ревность.

- Опять ты за свое, – вздохнул майор. – Ну, вперед, попробуем. Только че лишнего сделаешь – без зубов останешься.

- Ты привлекателен не более деревянного бруса, – поморщился Юно. – Просто ты мой друг, и я хочу помочь.

- Блин, «друг», – обрадовался майор и от чистого сердца стиснул герцога в теплых, но все-таки стальных объятиях.

- А с этими двоими что? – нахмурился Джунсу, заметив, что оборотень и пришелец слились в относительно тесном физическом контакте.

- Не знаю, – тихо произнес Джеджун, мысли которого улетели уже весьма далеко от грешной земли. – Что-нибудь хорошее, наверное…

- А ты чего хотел? – поинтересовался, в свою очередь, Хичоль. – Что он всю оставшуюся жизнь проведет, вспоминая тебя? Ты, конечно, бессовестный красавчик, а он – закомплексованная серая мышка, но не сдохнуть же ему теперь, поливая подушки слезами одиночества и называя фаллоимитаторы твоим именем!

- Я понимаю и ни за что его не осуждаю, – сказал Чанмин, зло прищурившись, – но того парня хочется придушить. Какой-то ублюдок… моему Джешке…

- Он не твой уже три с лишним месяца.

Чанмин в бешенстве ударил кулаком по полу.