Резкие толчки будто выбивали всю дурь и наваждение из моей ненормальной головы. Он вбивался в меня с такой силой, доставая до самой шейки матки. Быстро, порывисто, так умело, что оргазм накрыл меня всего за какие—то секунды. Ладонь продолжала зажимать мой рот, заглушая крики, и я, как собака, пускала в неё слюни, пока он вколачивался в моё тело.

Да, вот так. Да, сильнее. Я не знаю кто ты, но ты всё делаешь правильно. Ещё, пожалуйста, ещё.

О мои ягодицы тёрлась грубая ткань его джинсов, в носу стоял запах табака от его пальцев, ладонь больно стискивала мой бок – но мне нравилось. Долбаная психопатка, мне нравилось. Как такое возможно?

Низкий утробный рык раздался за спиной, ещё несколько толчков и один болезненный – слишком сильный и глубокий. Мужчина за моей спиной замер, а потом его член мягко выскользнул из меня, и его рука исчезла с талии. Снова визг ширинки, он прижимается ко мне, полностью одетый. В нос ударил знакомый запах, какие—то мужские духи, наверное, слышала в парфюмерном магазине.

– В следующий раз, я дам тебе больше, обещаю, – прошептал он, оставив болезненный засос на моей шее, – Молчи и не шевелись.

Он убрал руку с моего лица, оставив меня прижатой к стене. Я зажмурилась, ожидая чего—то страшного и опасного – ножа, например, который перережет мне горло, но…

Он просто ушёл, хлопнув входной дверью.

Час я приходила в себя, сидя на полу прямо в прихожей, куда я сползла через пару минут, как только он исчез. Тело била дрожь; зубы стучали, как отбойный молоток; из глаз градом катились слёзы.

Мне только что изнасиловали. Ведь правда? Изнасиловали. Надо вызывать полицию, чужой человек проник в мой дом.

Я судорожно соображала, с ужасом глядя на закрытую дверь, что мне делать. Звонить в полицию – но что я им скажу? «Меня поимел у стены в коридоре не знакомый мужик, но у меня нет претензий – обработал хорошо. Нет, следователь, ничего не украли, только трахнули. Да, вполне прилично. Да, кончила».

Я даже не могу медицинское освидетельствование пройти, засмеют.

По заледеневшему телу гулял сквозняк, и я медленно поднялась, опираясь на стену. Взглянув на входную дверь, я подпрыгнула к ней и схватила с комода связку, дрожащими руками вставляя ключ в верхний замок, и поворачивая его перпендикулярно, чтобы ничего нельзя было просунуть с той стороны. Выдохнув, я попятилась назад, зашла в спальню, прикрыв за собой дверь.

В комнате было открыто окно, а я точно помню, что закрывала его. Я в очередной раз за последний час застыла в ужасе, и медленно, медленно, очень медленно повернулась. Свет фонарного столба проникал в комнату. Он что ли через окно влез? Тогда манипуляции с закрывание двери были лишними, пожалуй…

Осмотрев комнату, я уставилась на свою кровать, на которой лежал мой халат. На нём покоился листок А4, сложенный надвое. Осторожно, словно он может испариться, я подняла его и раскрыла. Прищурившись, в полумраке было плохо видно, я прочитала выведенное аккуратным каллиграфическим почерком предложение:

«Надень его в следующий раз».

Сглотнув, я сжала листок в руке и села голышом на кровать. Спать? Нет, не слышала. Какой сон, когда от каждого шороха вздрагиваешь, будто ошпаренная.

Завтра же сменю замки. Оба, на всякий случай. Хотя до сих пор не понимаю, как он попал в мою квартиру. У бывшего мужа ключей нет, это точно; мама живёт в другом городе. Открытое настежь окно смущало, но этаж—то пятый.

И почему его голос и запах показался мне смутно знакомым? Я точно знаю, что где—то слышала… Но где и при каких обстоятельствах, хоть убей, не могу вспомнить.

Почему мне понравилось то, что он со мной делал? Это безумие какое—то, как я докатилась до такого? Сказывается отсутствие личной жизни, или мозг просто решил подменить ощущения и воспоминания? Не может же быть такого, чтобы женщине понравилось, как её лапает незнакомый мужик. Нагло, уверенно, но… Так приятно. Дерзко, но нежно. С силой, настойчиво, но осторожно. Как так?

Господи, я, наверное, сошла с ума, но мне и правда понравилось. Между ног снова стало пульсировать, шею и лицо начало жечь румянцем, захотелось…

Ещё. Хотелось ещё.

«В следующий я дам тебе больше, обещаю».

Я застонала от бессилия и рухнула на спину, широко раскинув руки.

Утром из зеркала на меня посмотрел призрак. С мешками под глазами, синяками на боку и бордовым, выделяющийся ярким пятном на светлой коже, засосом. На плече рядом красовался след от зубов, тоже расцветающий синяком.

Я надела водолазку с высоким горлом и трижды посмотрела в дверной глазок, перед тем, как выйти на площадку. Дома находиться больше не было сил, мне повсюду мерещились звуки и шёпот, жуткий и обволакивающий. Я собрала две книги в сумку, накинула тёплую меховую жилетку, натянула на лицо большие солнечные очки и пошла дышать свежим воздухом.

На моё счастье, рядом с домом был небольшой парк, поэтому я побрела туда, тихо ступая по гравию плоскими подошвами высоких сапог. Сев на ближайшую лавочку, я раскрыла сумочку и вытащила из неё томик «Унесённых ветром» в тонкой бумажной обложке. Погрузившись в чтение, я не сразу заметила, что мобильный во внутреннем кармане вибрирует.

Взглянув на экран, я нахмурилась. Звонил Слава, бывший муж.

– Алло, – хрипло ответила я, сразу прокашлявшись.

– Привет. Как дела?

– Нормально, – я не стала изображать вежливость и задавать встречный вопрос, просто замолчала.

– У тебя есть планы на сегодня?

– Мне нужно замки на двери поменять, а так… – сказала я и тут же прикусила язык.

Слава, хоть и поступил непорядочно по отношению ко мне, но козлом не был. И если мне нужна была помощь, кран на кухне посмотреть, сантехнику в ванной сменить, диван старый вывезти и новый привезти – всегда помогал. Вот и сейчас, просить не хотела, но он настойчиво сказал в трубку:

– Заеду после работы, поставлю.

– Хорошо, – выдохнула я, – Тогда и поговорим, ладно?

– Да. Буду в полседьмого, может чуть позже, сама знаешь – как дорога позволит.

– Угу, – промычала я.

Славик (Слава – мысленно поправила я себя) отключился, и я устало вздохнула. Решив, что я проветрилась достаточно, да и в принципе – день на дворе, а маньяк вчера под ночь явился, я встала со скамейки, убрала недочитанную книгу и побрела в сторону торгового центра, чтобы купить новые замки.

Естественно, как особа с платиновым цветом волос, я не шибко в них разбираюсь, поэтому у прилавка решила брать хитростью – просто попросила два таких же, какие стоят в двери сейчас. Старый ключ уже не откроет, но наверняка подойдут.

Довольная, с ехидной улыбкой на лице, я вернулась домой. Маленький пакет громко звякнул, когда я бросила его на пол. Ноги радостно встретили свободу от лакированной кожи. Решив попить чаю и перекусить чем—нибудь вкусным из полуфабрикатов, хранящихся в морозилке, я направилась на кухню.

Рейд выявил коробку с пиццей на дверце холодильника и пачку вареников с творогом. Решив, что подогреть первое будет быстрее, я вытащила упаковку, раскрыла её и сняла тонкую плёнку. Засунув всё это в микроволновку на гриль—режим, я включила электрический чайник и бросила пакетик мандаринового чая в чашку.

Шею начало покалывать, сказывалась бессонная ночь и переутомление, поэтому я начала растирать её, отодвинув ворот водолазки. Сзади скрипнула половица, я резко выпрямила спину и замерла.

«Пришёл? Средь бела дня?!» – мелькнула мысль, которая почему—то была радостной.