— Пожалуй, я все-таки выпью вина, — произнес, наконец, блонди, сам не зная, с чего начать разговор. Его чувства и мысли по отношению к Катце сплелись в один сплошной клубок противоречий: с одной стороны, этот человек был его самым доверенным советником и игроком на черном рынке, с другой — единственным, кто посмел вступить в связь с его петом, и кого Рики, вне всяких сомнений, находил неотразимо сексуальным.
Катце улыбнулся.
— У меня есть кое-что… думаю, ты оценишь, — сказал он, предъявляя Ясону бутылку «Белой луны».
Блонди кивком выразил одобрение, изумляясь утонченным вкусам своего бывшего фурнитура. Пока тот открывал вино, Ясон изучал его тело: красивые, мускулистые руки, тонкая талия, грубоватые, но обаятельные манеры — сигарета небрежно торчала в зубах, когда Катце вытаскивал пробку из бутылки. До сих пор у блонди и мысли не возникало внимательно присмотреться к бывшему фурнитуру, но теперь он начинал понимать, почему кастрат казался Рики таким привлекательным.
— Я рад, что ты зашел, — сказал Катце, передавая ему наполненный бокал. — Хотел бы еще раз извиниться перед тобой… за все.
— В самом деле? — Ясон с деланным безразличием глотнул вина.
— Да. Ясон… Просто… с тех пор, как мы с Дэрилом стали близки… я замечаю за собой склонность к таким вещам, которые мне раньше и в голову бы не пришли. Даже если знаю, что это опасно для нас обоих. Все из-за него.
Блонди ничего не ответил — с некоторых пор он и сам нет-нет, да и ловил себя на чем-то подобном.
— Свой поступок я не оправдываю. Только никак не могу себе простить, что причинил тебе такую боль… особенно после всего, что ты для меня сделал.
Ясон вздохнул.
— Катце, расскажи мне про «Интуицию».
Бывший фурнитур глубоко затянулся сигаретой и медленно выдохнул струю дыма, не сводя с блонди испытующего взгляда.
— Ясно. Значит… ты все знаешь.
— Да. И мне представляется, — слегка дрогнувшим голосом произнес Ясон, — что расплаты тебе не избежать. Особенно принимая во внимание всё, что произошло… в тот день в пентхаусе.
Вздохнув, Катце откинулся на спинку кресла.
— Понимаю. Твое решение? Все, что посчитаешь нужным — я подчинюсь.
— Я думал о публичной порке кнутом.
Катце вздрогнул, но протестовать даже не пытался, хотя его сердце бешено заколотилось. За всю свою жизнь ему лишь два раза довелось присутствовать при подобном наказании, и оба раза его здорово мутило.
— Однако, — продолжал Ясон, — мы оба знаем, если вынести всю эту историю на публику, она непременно достигнет ушей Юпитер, а это — последнее, чего бы мне хотелось.
— Бережешь репутацию?
— Не только, — уклончиво ответил блонди.
— Как же мне тогда расплатиться?
— Я сам накажу тебя. В пентхаусе, когда ты полностью поправишься.
Катце кивнул. С одной стороны, у него гора с плеч свалилась, когда он понял, что публичная порка ему не грозит, с другой — его беспокоил вопрос, что именно задумал блонди. Ясон, в свою очередь, слегка удивился тому, что кастрат принял свой приговор, не моргнув глазом. Откровенно говоря, Катце как раз чего-то в этом роде и ожидал. Когда блонди застукал их с Рики, это вызвало вспышку слепой ярости, по большому счету, несвойственной Ясону, который предпочитал продуманное и хорошо организованное наказание. Поэтому Катце нутром чуял, что последняя точка в его деле еще не поставлена. А уж теперь, когда Ясон узнал про «Интуицию»…
— Но это не все, — добавил блонди, понизив голос. — Я хочу еще кое-чего, прямо сейчас.
— И что это? — Катце в упор смотрел на Ясона, не уверенный, что правильно разгадал его намерения.
— Я хочу, чтобы ты доставил мне удовольствие — ртом, в точности так, как ты сделал это для Рики.
На миг Катце утратил дар речи. Отсосать Ясону? Это что, нынче называется наказанием? Усилием воли он сдержал смех, вспоминая, как сотни, тысячи раз предавался бесплодным мечтам о красавце блонди. Тщательно, напоказ затушив сигарету, он сцепился с Ясоном взглядом, пытаясь прочесть его мысли. Что это — банальное любопытство? Захотелось поизвращаться? Или… блонди действительно считает, что таким странным способом может его наказать?
— Как пожелаешь, — сказал он наконец, так и не найдя ответов на свои вопросы.
— Начинай.
Катце поднялся и подошел к Ясону. Этот момент он вновь и вновь представлял в своем воображении и сейчас старался ничем не выдать, как вдохновляет его такое «наказание». Будучи фурнитуром, он раз за разом наблюдал, как хозяин ласкает себя, глядя на очередного мастурбирующего пета. Катце только и мечтал, чтобы блонди попросил его об интимных услугах, но тщетно. Лишь однажды Ясон голой рукой погладил его по волосам и подержал за подбородок, словно бы что-то обдумывая, — но внезапно отдернул руку и, не оборачиваясь, ушел прочь. Именно поэтому, узнав, что бывший хозяин совокупляется с собственным петом, Катце был не просто потрясен, но даже… пожалуй, слегка обижен, — впрочем, он и сам прекрасно понимал, насколько это глупо. С какой стати блонди проявлять интерес к кастрированному рабу?..
И вот теперь, в кои-то веки, Ясон потребовал его обслужить. Вспомнив рассказы Дэрила о пристрастиях хозяина, Катце оседлал его колени и, нежно отведя светлые волосы в сторону, начал целовать и покусывать его шею, рисуя языком на коже завитки, пока не добрался до уха и осторожно сжал зубами мочку. Ясон закрыл глаза и с легким вздохом разомкнул губы, лихорадочно дрожа от жарких прикосновений Катце. Строго говоря, с Рики кастрат ничего подобного не делал, но ему так хотелось приложить все усилия, чтобы доставить блонди истинное удовольствие! Возможно, тогда Ясон простит его за все…
Оторвавшись от шеи блонди, Катце потянулся выше, но внезапно замер в нерешительности.
— Хочешь… чтобы я тебя поцеловал?
Вместо ответа Ясон притянул его к себе, губы Катце встретились с губами грозного блонди, сердце кастрата затрепетало. Ворвавшись в рот хозяина своим языком, Катце растаял от сладости поцелуя, от неожиданно возникшего между ними притяжения. Сам себе удивляясь, Ясон осознал, что наслаждается поцелуем, и какое-то время самозабвенно предавался приятному занятию, позабыв о цели своего маленького «эксперимента». Стремительно набухающий член выдал его с головой — Катце не мог не почувствовать твердый бугорок, что настойчиво упирался ему в бедро.
Прошло несколько минут, и кастрат опустился на колени, а Ясон расстегнул ширинку и с блестящими от вожделения глазами выпустил на волю свой восставший член. Фирменным движением Катце решительно раздвинул ладонями его колени и потянул на себя, усадив поглубже в кресло. Ясон посчитал это движение невероятно эротичным, хотя, представив, как отреагировал на него Рики, почувствовал себя не в своей тарелке. Пока партнер ласкал его языком, блонди разрывали противоречивые эмоции — сексуальное удовольствие тесно сплеталось с ревностью, закипающей от мысли, что на его месте был монгрел, и с гневом на Катце, который имел наглость прикоснуться к его, Ясона, пету. Каждое движение рисовало перед его мысленным взором все новые картины с участием Рики и Катце; казалось, он слышит сладострастные стоны монгрела и его грубые, трущобные ругательства, без которых тот и кончить-то как следует не может.
Ясон и сам не знал, зачем растравляет собственные раны, заставляя Катце обслуживать себя таким образом… Зачем ему непременно знать в точности, как его пет получал удовольствие и что он при этом испытывал? Чем быстрее росло возбуждение, тем сильнее разгорались ревность и злость, когда он представлял себе монгрела, охваченного таким же вожделением. Вот Рики со стоном опускает руки на голову Катце, вот отдает ему команды, вот толкается в его рот, вот закатывает глаза в экстазе… Ясон неутомимо накручивал сам себя; гнев и ревность не сдерживали возбуждение, а, напротив, подливали масла в огонь, и блонди стремительно приближался к своему пределу.
Поначалу возможность доставить удовольствие Ясону привела Катце в восторг, но теперь он вспомнил о Дэриле. Что бы подумал его возлюбленный, окажись он здесь? Было бы ему приятно — или же больно — смотреть на них с Ясоном? Катце кольнуло чувство вины, ведь он так неприкрыто наслаждался процессом. Разве подобное не зовется изменой? Внезапно мелькнула тревожная мысль: что, если Ясон надумал поквитаться с Дэрилом, расписав ему в красках то, чем они тут сейчас занимаются? Что, если блонди хочет нанести его возлюбленному удар в самое сердце? Неприятная мысль все крутилась и крутилась в голове, пока он окончательно не убедил себя, что именно в этом и состоит тайный план Ясона. Все удовольствие отправилось коту под хвост, и теперь Катце хотелось лишь одного — вскочить на ноги и убежать. Стремясь побыстрее закончить дело, кастрат удвоил свои старания.
