Рики потянулся рукой к своему члену, поднявшемуся от одного вида спящего блонди, и принялся ласкать себя, медленно, осторожно выдыхая. Ясон пошевелился и, перевернувшись на живот, сам того не зная, явил себя любопытному взору пета с самой привлекательной стороны: его крепкие, соблазнительные округлости манили и притягивали к себе, как магнит. Приоткрыв рот, дыша, как загнанная лошадь, монгрел скользил взглядом по телу блонди — от ямочки на спине через холмики ягодиц по стройной линии бедер…

Член его так сильно набух, что стало больно; стоило немалых усилий сдерживать рвущиеся из горла стоны. Темноволосый монгрел, закусив губу, раздвинул ноги пошире и ускорил движения руки, стремясь поскорее достичь цели. По мере того как разгоралась похоть, им овладело одно могучее, всепоглощающее желание — взять Ясона прямо здесь и сейчас. В этот момент спящий блонди не был его хозяином, он был просто роскошным обнаженным мужчиной, лежащим перед ним на постели, и Рики, набравшись смелости — чтобы не сказать, наглости, — задумал его трахнуть.

Взыгравшая похоть подогревала решимость монгрела. Он оседлал хозяина и, помогая себе трясущимися пальцами, на скорую руку проник внутрь, словно ночной вор. Немедленно пробудившись, Ясон дернулся, а Рики изо всех своих сил навалился ему на спину, трахая его быстро и жестко, как полоумный кролик. Плохо соображая спросонья, блонди повернулся и хотел было сбросить нахального вторженца, но монгрел схватил хозяина за волосы, намотал их на руку и оттянул его голову на себя.

— Не рыпайся! — велел он.

Ясон, уже почти проснувшийся, сначала удивился, потом улыбнулся неожиданной храбрости своего любимца.

— Пет, ты сейчас окажешься у меня на коленях и получишь выволочку, какая тебе и не снилась! — пригрозил он.

— Только после того, как я тебя оттрахаю! — нимало не смущаясь, заявил Рики.

Блонди в любой момент мог стряхнуть с себя монгрела, как таракана, однако, эта озорная выходка доставила ему удовольствие, так что он позволил пету продолжать свои труды. Ясон и сам почувствовал прилив возбуждения и принялся строить в голове планы, что бы ему такое интересное сделать с Рики.

Тот, в свою очередь, понял, что хозяин не собирается совать ему палки в колеса, и немного успокоился: его движения стали медленнее, эротичнее, осмысленнее. Он закрыл глаза и восторженно застонал в ответ на долгожданные сокращения внутренних мышц блонди.

— Ох-х-х… О, да-а-а!.. Это кайф, Ясон!.. Я сейчас… ох, бля… да, твою ж… ох-х, да-а-а-а!

Глаза Рики закатились в порыве экстаза, его сперма хлынула в тесные объятия хозяина, в момент наивысшего удовольствия из груди его вырвался долгий, раскатистый рык.

Ясон подождал пару минут, давая возможность пету сполна насладиться плодами своих усилий. Затем он внезапно перевернул Рики, оказавшись сверху, и пришпилил его к кровати собственным весом.

— Какой шаловливый у меня пет! — прошептал он, наклонился для поцелуя и, раздвинув губы монгрела своими, решительно вторгся языком в его рот. — Надеюсь, ты догадываешься, что случается с петами, которые берут своих хозяев во время сна? Это страшное преступление!

— По-любому… оно того стоило.

— Да неужели? Вот сейчас и проверим! — Ясон уселся на кровати и втащил Рики к себе на колени. — А ведь я тебя предупреждал… теперь получай заслуженную выволочку!

Опустив руку на ягодицы Рики со смачным шлепком, Ясон усмехнулся, когда пет возмущенно вскрикнул.

— Эй! Чтоб тебя, Ясон!

Блонди ударил его снова, на этот раз сильнее.

— Ох, черт! Сдохнуть, как больно!

— Наказание и должно причинять боль, пет, — изрек Ясон и шлепнул пета опять; он вовсю развлекался, слушая вопли протеста.

— Я думал, ты, на хрен, шутишь! — обиженно протянул Рики. — Ай! Бля!

— А ты когда-нибудь слышал от меня пустые угрозы? — На сей раз Ясон вложил в удар всю свою силу, как если бы он действительно наказывал пета всерьез.

Монгрел взвыл от боли.

— Черт, Ясон! Прекрати уже, сука, бить по-настоящему!

Блонди наклонился к пету поближе.

— Ты не в том положении, чтобы тут распоряжаться. Думаю, пора взяться за тебя как следует, чтобы ты, наконец, уразумел, кто здесь хозяин, а кто — пет.

С этими словами блонди продолжил отвешивать монгрелу крепкие шлепки — не настолько жестокие, как он был, в принципе, способен, но весьма чувствительные. Тот болезненно вскрикивал и елозил на коленях хозяина, к великому удовольствию последнего.

— Пожалуйста! — взмолился, наконец, Рики. — Ох, чтоб тебя! Ну, прости меня, Ясон!

— Сейчас я буду тебя шлепать просто потому, что мне этого хочется. Твои крики какие-то вялые, без огонька, пора поддать жару!

Ясон удвоил усилия, так что на глазах монгрела выступили слезы. Задница Рики покраснела, как спелый помидор, и это зрелище донельзя возбуждало блонди. Он остановился и какое-то время разглядывал своего пета, который жалобно шмыгал носом у него на коленях.

— Ну, а теперь, пет, — объявил Ясон, — пришло время для серьезного траха.

Блонди поставил пета на пол и раздвинул его бедра собственной ногой.

— Наклонись, — скомандовал он.

Рики наклонился, уперев ладони в бедра, подставив хозяину ярко-алые, горячие, как пирожки, ягодицы. Какое-то время Ясон молча любовался аппетитным зрелищем. Подведя свой затвердевший член ко входу, блонди ухватил запястья пета и заломил ему руки за спину. Он расположил монгрела так, чтобы проникать как можно глубже, затем сделал несколько коротких толчков вперед, проверяя боеготовность пета, и, наконец, ринулся внутрь, не жалея сил, с надрывным стоном, наслаждаясь жаркими, тесными глубинами.

— О, пет! — шептал он. — Ты бесподобен… как всегда!

Рики все еще злился на хозяина за то, что тот его отшлепал; в то же время, эта новая позиция пробудила в нем живой интерес. Если бы Ясон сейчас отпустил его руки, монгрел так и ткнулся бы головой в пол. Он чувствовал себя беспомощным, в полной власти своего хозяина. Ему пришлось безоговорочно доверить блонди контроль над своим телом — и это чувство до странности возбуждало. Рики готов был признать: ему нравится, когда хозяин его трахает, притягивает его уверенность и непререкаемая властность, заводят звуки, которые он издает, выражения его лица, его неизменная мужественность. Он втайне мечтал заставить Ясона приподнять верхнюю губу и обнажить зубы в сладострастной гримасе, увидеть его таким, каким он был с Раулем, когда монгрелу поневоле пришлось на них смотреть — с того самого проклятого дня лицо хозяина так и стояло у него перед глазами.

Ясон до боли стиснул запястья своего пета, раздвинул ноги Рики еще шире и опустил его голову к самому полу. Его тяжелое дыхание и тихие стоны подсказали монгрелу, что вершина уже близко. Откинув голову и закрыв глаза, блонди внезапно издал оглушительный вопль, так что пет даже вздрогнул — он еще никогда не слышал, чтобы хозяин так громко и откровенно выражал свое удовольствие.

— Это было… великолепно, — наконец прошептал Ясон.

— Судя по звукам, да, — подколол его Рики и насмешливо добавил: — Это лишний раз доказывает, что ты конченый извращенец. Отшлепал меня и сразу завелся.

— Может, отшлепать тебя еще разок, нахальный пет?

— Благодарю, я пас.

Ясон вышел из него и, потянув монгрела за собой, развернул его и наклонился для нежного поцелуя. Губы пета сразу же ответили, и какое-то время оба так и стояли, припав друг к другу, словно к источнику живой воды.

Позже в тот же день Ясон вознамерился обсудить с Дэрилом один вопрос, уже долгое время не дававший ему покоя. Рики нежился в джакузи наверху, так что выдалась отличная возможность без помех припереть фурнитура к стенке.

Дэрил вздрогнул, увидев хозяина в дверях кухни, где тот появлялся примерно раз в сто лет.

— Хозяин Ясон! Вам… что-нибудь принести?

Блонди сразу перешел к делу.

— Я хочу у тебя кое-что спросить — насчет того дня.

Дэрил потоптался на месте, ему явно стало не по себе — он сразу понял, о каком дне идет речь.