– Ничего себе! Значит, правда у них кругом все схвачено! Даже к ментам в камеру дорогу протоптали! – восхитился Карась. – Это хозяин мой. Ну, директор автосервиса и автосалона, где я работаю. Крутой парень, бывший спортсмен! Такой бизнес разворачивает!

– Бандит, что ли? – уточнил Калякин.

– Да какой бандит… – на секунду задумался Карась. – Он же с автоматом по улице не бегает. Бизнесмен. Ну есть у него, конечно, пацаны отвязные для разборок там, для охраны… А вообще бизнес чисто реальный.

– Постой, а где ты тогда краденые приемники берешь? – не отставал Сухарик.

– Да это так – сами приносят! – дернул плечами Карась. – Я ж в сервисе на электрике сижу, машины ковыряю, а ко мне люди сами идут, товар предлагают. То приемник, то сигналка, то динамики крутые, то противотуманки… Все, что можно открутить. Щас тачек крутых на улице знаешь сколько ночует? Если цена подходит, так чего не взять – все равно уже сперли, и причем не я! А я потом это клиентам пристраиваю.

– А как же начальство? Оно не знает?

– Почему, знает, конечно. А чего такого? Лишь бы его не подводили. У шефа удар чугунный – стену пробьет, если что. Ну я ему поплакался, мол, куреша моего менты ни за что закоцали, могут и меня теперь потянуть… А он говорит, не ссы – я записочку в изолятор передам, чтоб он молчал. У меня, говорит, там маза[8] есть. А ты потом отработаешь. Правда передал.

– Ты что ж, зараза, думал, я тебя сдам! – обиделся Сухарик. – Я хоть раз тебя подвел?

– Да нет, конечно! – сдал назад Карась. – Просто для страховки. Я ж вижу, какой шеф крутой: у него и автосервис, и салон, и мойка, и кафе… Думаю, знает, что к чему.

– Ладно оправдываться! Проехали!

Дверь в ванную приоткрылась, и оттуда выпорхнула мокрая Светка в едва накинутом на голое тело халатике. Кроме халата, ее прикрывал только треугольник узких трусиков на ниточке. По этому поводу девчонка не страдала излишними комплексами, а в свободную минутку была не против «поиграть в любовь» с Карасем, выжимая из него все соки.

– Привет! – небрежно бросила она, узнав гостя, и, бесстыже потрясая маленькими кругляшами грудей с розовыми кружками, прошлепала в соседнюю комнату.

– Привет, – чуть растерялся Сухарик, завистливо поглядывая на мелькающее в полах халата белое бедро. – Я вам весь кайф сломал? – хихикнул он, старательно отворачивая глаза от Светки.

– Ничего, мы все успели, – ощерился в довольной улыбке Заборов.

Известие о том, что менты про него не знают и интереса к нему не имеют, заметно обрадовало и подняло настроение.

– Ну чего, может, вмажем? – заговорщически улыбаясь, предложил он, потирая руки. – С освобожденьицем!

– Некогда, в следующий раз, – отказался Сухарик, думая о другом. – Ты не знаешь, как там Ольга моя поживает? Что-то не приходила, даже не интересовалась?

– Понимаешь, брат, – виновато изменил голос Карась. – Она спрашивала у меня, мол, куда ты пропал, но я не стал ей ничего говорить. А то еще пойдет ляпнет где-нибудь, что мы с тобой вроде дружим…

– Зараза ты, Забор! – обругал приятеля Сухарик. – Все о своей шкуре печешься! Кому она скажет, что – ментам?!

– Ну не обижайся, братан, – делано взмолился Карась. – Так вышло, понимаешь. Шеф не велел никому говорить, значит, и ей.

– Может, директор тебе скоро и со Светкой трахаться запретит? Шеф, шеф! – передразнил Сухарик.

Но он был отходчив и долго злиться не умел – внезапная обида мгновенно прошла.

– Ладно, проехали! Лучше помоги теперь работу найти.

– Да не вопрос! Я поспрошаю, – пообещал Заборов, обрадованный улаживанием конфликта.

– Ну пока. Не буду мешать молодым, – усмехнулся Сухарик и выскользнул за дверь.

Он вышел на улицу и быстрым шагом отправился по знакомому адресу. В предвкушении радостной встречи Сухарик летел как на крыльях. По пути он купил бутылку шампанского, потом заскочил в цветочный ларек и взял большую чайную розу.

Взбежав на пятый этаж, Сухарик нажал кнопку звонка. Буквально через две секунды дверь открыла стройная молодая девушка с золотисто-каштановыми волосами до плеч. Голубые джинсы приятно облегали стройные бедра

Ольги. На лице девушки не было никакой косметики и… никаких радостных эмоций.

Волнуясь, словно на первом свидании, парень не заметил, как очутился в прихожей с обоями зеленовато-белых тонов.

– И чего ты пришел? – сухо поинтересовалась Ольга, едва впустив Сухарика на порог.

– Как? – подавился словом тот. – К тебе…

Ольга была влюблена в Сухарика еще со школьных лет, но фраза «детская влюбленность» и снисходительные улыбки родителей всегда ее возмущали. Влюбленность, любовь… какая разница! Просто парень ей нравился, а она ему. Что же тут детского? Когда Сухарик служил в армии, Ольга с присущей ей школьной старательностью писала ему письма, а парень отвечал. Получался вполне сносный, по современным меркам, роман в письмах. Но потом их пути вдруг разошлись. Ольга поступила учиться, Сухарик пошел работать. Она встречалась с парнем, он встречался с девушкой, и все были довольны жизнью… Однако всегда хотели вернуться друг к другу. Так называемая детская влюбленность никак не хотела проходить, то проявляясь, словно картинка на фотобумаге, то утихая, как боль застарелой раны. Жизнь расставила все по местам и свела их вместе, но…

Тут снова вмешался случай.

– И где ты был все это время? – с чужой, неприятной интонацией спросила девушка.

На языке у Сухарика так и вертелся сорняк из телерекламы: «Пиво пил», но, сумев вовремя сообразить, что подобный ответ вряд ли будет воспринят подругой с должным чувством юмора, он удержался.

– Ну извини меня, Оль…

– Я все телефоны оборвала! Волновалась! Даже твоему дебилу Заборову звонила! Он тоже молчит, как полено! Ты что, решил меня бросить? Ну и черт с тобой!

– Да что ты, Олечка… Хватит ругаться, – виновато подлизывался парень. Вытащив из-за спины розу, он протянул ее подруге. – Это тебе.

Увидев цветок, Ольга немного оттаяла. Девушка бережно взяла розу, но еще продолжала дуться.

– Спасибо, – сказала она, уткнувшись носом в цветок. – Так где ты был, что случилось?

– Меня забрали в милицию, – не стал врать Сухарик.

– В милицию? – не поверила девушка. – Что ты такого натворил – паспорт просрочил? Но за это так долго не держат.

– Меня забрали за сбыт краденого. Завели уголовное дело. Все это время я сидел в камере. Потом заболел и две недели проторчал в больнице… – рассказал Сухарик.

Ольга испуганно отпрянула, не зная, что и сказать.

– Уголовное дело? Сбыт краденого?

Девушка была просто ошеломлена. Сухарик попытался ее обнять, но Ольга настойчиво отстранилась.

– Ты что – бандит?

– Ну какой бандит! Не волнуйся ты так. Меня попросили продать приемник, а он оказался похож на краденый! Потом все прояснилось и меня отпустили. Понимаешь, это была ошибка милиции.

Сухарику все же удалось сломить сопротивление и слегка обнять подругу. Первая маленькая победа обычно ведет к последующим, и Сухарик воодушевился уверенностью в успехе.

– А уголовное дело? – продолжала допытываться девушка.

– Дело закрыли, потому что я ни при чем. Я же сказал!

Ольга с облегчением припала к Сухарику, крепко обняв его за шею.

– Задушишь же! – простонал парень, млея от удовольствия.

– Ничего, зато будешь знать, как ввязываться в разные истории!

Тонкие пальчики с острыми коготками запустились под рубашку и больно врезались в кожу. Через минуту отношения были восстановлены и закреплены долгим, многообещающим поцелуем.

Молодые люди прошли в маленькую кухоньку и тут же обмыли примирение. Ольга торопливо передвигалась от стола к плите, от холодильника к столу. Парень же сидел на табурете и завороженно смотрел на ее гибкое, подвижное тело с факелом свободно развевающихся волос. При каждом удобном случае Сухарик хватал Ольгу за талию и целовал ее то в спину, то в живот, то в круглую, манящую, как магнит, обтянутую джинсой попку. Везде, куда удавалось дотянуться. А Ольга счастливо смеялась: