Сидя вот так, я поняла, что стоны не звучат в моей голове, что они вовсе не принадлежат умершим для меня людям, - эти стоны были реальны. Мертвецы, которых манило эхо выстрелов, давно исчезнувшее, двигались точно в моем направлении, и если я не хотела стать одной из этого стада, стоило взять себя в руки, забывая об усталости, и поспешить оторваться от них.
Мертвые твари отгородили мне любые пути возвращения к домам, когда-то обнесенным забором, я была вынуждена двигаться дальше, в совершенно незнакомом направлении. Становилось действительно чертовски хреново от того, что я одна. И мне было страшно, меня бросили, а я отчаянно старалась найти кого-то. Противно от одной мысли. Казалось, своим эгоистичным поведением я взбесила Крайтона, и тот решил, что легче бросить меня одну.
Двигаясь в единственную свободную от мертвецов сторону, я не знала, куда иду. Знала только, что прочь от Атланты и места, которое могла назвать домом. Тогда я не думала об этом, но сейчас понимаю, что «Счастливая долина» стала местом, где жила моя новая семья. Да, я действительно могла назвать всех тех, кого теперь нет со мной, семьей. Я уходила все дальше от них, а моя душа стремительно пыталась вырваться из оков смертного тела, чтобы вернуться назад, домой.
Я брела по дороге, шатаясь, словно надеясь, что сейчас появится машина, но поняла, что это лишь слабое желание разума, который все еще пытается дарить надежды, заставляет цепляться хоть за что-то. Через пару минут я снова свернула в лес, теряя свет луны и звезд – кроны вновь стали «зонтом», отгораживающим меня от неба, приближая все ближе к земле. Стало слишком темно – теперь я не видела ни мертвецов, ни деревьев, иногда врезаясь в стволы, ни собственных рук. Нога разболелась от долгой ходьбы, а я перестала улавливать какие-либо звуки – слишком устала. Прошлая ночь была бессонной, как и прошедший день.
Пришлось остановиться – если бы я продолжила в том же духе блуждать меж деревьев в незнакомом месте, то свалилась бы на землю в любой момент, пусть лучше это случится сейчас, когда рядом нет, кажется, мертвецов, чем потом.
Не зная, что чувствую больше: усталость или боль, я оперлась о ствол дерева, кора которого немного отваливалась от прикосновений. Я по-прежнему ничего не видела в этом мраке, да и идея свернуть в лес теперь не казалась такой хорошей, как раньше, но что-то менять было уже поздно. Проскользив спиной по стволу дерева, я уловила слабый запах смолы и опустилась на холодную почву, покрытую мокрой травой и листьями.
Прижимаясь к дереву, отчаянно всматриваясь в темноту через полуприкрытые веки, я сжимала в руках нож, выставляя его вперед, как бы готовая в любой момент отреагировать, если что-то заставит меня это сделать. Главной проблемой была лишь сонливость: засыпать нельзя – они всегда рядом, только и ждут, когда ты расслабишься.
Это было чертовски сложно. Просто знаете, когда ты ныл из-за сложных тестов и контрольных, о каких-то проблемах с родителями и друзьями, об оценках, то это все теперь кажется чушью. Такой несусветной чушью, что хочется выть от своей прошлой глупости. Сейчас я понимаю, что все познается в сравнении. То есть, любой готов написать кучу сочинений и изложений, лишь бы привычный мир вернулся назад. Но в его скорое возвращение верится с трудом, потому что прошло больше трех месяцев, и никто не появился. Не произошло чертового чуда, и супермен не спустился с небес, говоря, что он поможет.
Дрожа от холода и страха, не видя ничего, я просидела всю ночь в жуткой тишине – кажется, слух перестал что-либо улавливать. Не знаю, возможно, я и засыпала на несколько мгновений, но, уверена, что-то будило меня. Все эти ночные мучения можно описать парой слов: чернота, усталость, дрожь, холод. Я сидела и боролась со своим организмом, пока не начало светать. Первые лучи тронули широкие кроны, заставляя неприятно отводить глаза в сторону, протирая их руками. Теперь к рассвету у меня были более чем смешанные чувства: я была рада тому, что тьма отступила, но теперь солнце казалось наказанием, проклятием, оно становилось началом нового дня, всегда приносило что-то плохое.
Два мертвеца, напавшие в лесу, рядом со «Счастливой долиной», выстрелы и долгая дорога к шоссе, неизвестная местность и, кажется, бессмысленная ходьба, а затем и забытьё, в котором каждый шорох и звук принимаешь враждебно, думая, что это шаги мертвецов. Даже если сравнивать с предыдущей, эта ночь была тяжелейшей в моей жизни. То есть, я чувствовала себя так, словно кто-то высосал мои силы, будто я просидела в окопах, дожидаясь конца перестрелки, дрожа от страха. Темнота обнажает все твои страхи, мысли – ночь делает тебя уязвимее всего.
Не знаю, может, я и не заметила, но живых трупов больше не появлялось в темноте той ночи, а, возможно, они прошли мимо, принимая меня за часть дерева – такого же неподвижного.
Как только я смогла отличать деревья от возможных мертвецов, то закинула пару жменей черствых хлопьев и поплелась, на ходу дожевывая сухой завтрак. Я уже знала, что если не наткнусь за этот день на безопасное место, где можно отдохнуть, то просто повалюсь от усталости, становясь легкой добычей. Хотя и сейчас парочка Ходячих могла с легкостью убить меня. Как бы мне не хотелось признавать или соглашаться, но это был предел моей выносливости – слишком тяжело не спать несколько ночей подряд.
Я шла по лесу, и никакой тропы не было – словно все против меня. Лиственных деревьев стало куда больше, но это я заметила уже позже, а я даже не знала и не могла понять, сколько времени прошло с того момента, как рассвело. Шаги становились все медленнее и неощутимее, в глазах двоилось, а голос внутри вопил, что я что-то должна сделать, немедленно. Мое внутреннее сознание было намного живее, возможно, все еще заставляя идти меня вперед.
Шоссе, скорее всего, было совсем далеко от меня, я двигалась куда-то, возможно, даже в обратном направлении, но это мало волновало. Я продвигалась вперед, затаивалась за деревьями, бросая палки или камни, чтобы отвлечь мертвецов, появлявшихся в лесу – выпутывалась из ситуаций, в которых оказывалась, как могла, всеми силами пытаясь выжить. Здесь тварей было подозрительно мало, казалось, все они собрались в то стадо, напавшее на «Счастливую долину».
Я вновь потеряла надежду и цель, смысл. Снова. Первый раз это была Атланта, которая оказалась захвачена мертвыми быстрее, чем мы успели дойти до города. А теперь живые люди и безопасное место, обнесенное забором. Мертвецы и этот мир, управляющий ими, вновь забрал у меня что-то очень важное. Я потеряла Кловер, Джина, Марко… Я не смогу исполнить обещание, которое дала ребенку. Не смогу.
Слезы безысходности скатились по щекам, а редкие лучи, проникающие через кроны, ударили в глаза, заставляя жмуриться.
-Черт, опять, - вяло прошептала я, уже в который раз обращаясь к самой себе, прячась на траве за деревом, замечая впереди двух мертвецов. Взглядом рыская вокруг, пытаясь найти что-то, что отвлечет их, я нашла лишь желуди.
Продолжая следить и за живыми мертвецами, я чуть выползла из-за ствола, собирая жменю крупных дубовых плодов. Подняв их и замахнувшись, я бросила куда-то в сторону, как можно дальше. Боюсь, этого шума было не достаточно.
-Что это было? – послышался шепот, заставивший меня вздрогнуть, застыть на месте, боясь дышать. Я открыла глаза шире, смотря куда-то вверх, меж крон, прислушиваясь. Выглянув еще раз из-за дерева, я подумала, что сошла с ума - там действительно были ходячие.
-Не знаю, что-то в той стороне. – один из оборванных мертвецов ткнул своей рукой в место, где приземлились брошенные мной желуди. Двое ходячих казались напряженными и испуганными, но я различала их тихие голоса. Я сходила с ума…
-Там никого нет, - голова одного повернулась в мою сторону, а после отрицательно помотала из стороны в сторону. -Показалось?
-Эй! – неожиданно голос одного стал слишком громким и резким, а указывал он теперь на меня. Они хотели было приблизиться ко мне, начиная медленно подходить.
