Что ж, на ночных «приятелей» пришлось потратить немало сил и нервов, но с этого места нужно было уходить – их могло оказаться далеко не двое. Продвигаясь в темноте как можно тише, пытаясь отличать шелест листьев от шоркающих шагов, я прошла еще дальше от «Счастливой долины», прячась теперь у высоких кустистых растений. Но отдаляться на большее расстояние я не могла, потому что твердо решила, что на следующий день вновь отправлюсь на поиски, преодолевая теперь большее расстояние, обогнув домики с некогда целым забором вокруг. Возможно, Тэд и остальные пошли в ту сторону, когда я побежала в противоположную им.
Выглядывая из-за дерева и прислушиваясь, ожидая «подкрепления», я облегченно выдохнула, когда ничего подобного не последовало. Но знаете, что я поняла? Когда у тебя появляется хоть какой-то план, который, возможно, поможет решить проблемы, обстоятельства снова меняются, как бы играя и показывая, что раньше были лишь цветочки. Именно этой ночью мои планы изменили мертвецы.
Где-то далеко, за моей спиной, в противоположной стороне от лагеря, раздались выстрелы. Они прозвучали далеко, около шоссе. Все мертвецы, собравшиеся в «Счастливой долине», теперь поплелись к дороге , проходя мимо моего места ночлега, заставили меня подорваться посреди ночи. Все это стадо, что начало разбредаться по лесу, вновь собралось, обретая новую цель. Пришлось бежать.
========== 3.2.Лето позади - Вспомним былое ==========
-Лора! Стой на месте, не двигайся! – отчаянный голос мужчины пронесся по дороге, стремясь достичь чего-то разумного, что осталось в голове обезумевшей от страха женщины, худощавой с впалыми щеками.
Чавкающий звук раздавался каждый раз, стоило мужчине в теплой куртке бордового цвета воткнуть свое оружие в очередную гнилую голову. Он еле сдерживался, чтобы не расстрелять тварей, привлекая и других, шатающихся где-то поблизости.
-Господи! Спасите! Я не хочу, нет, не хочу! О Боже! – дикий, словно не ее настоящий голос лишь манил мертвецов к женщине. Она истошно заорала, когда пальцы живого трупа схватили ее за рукав кофты.
Бородатый мужчина с небольшим, но потрепанным временем топориком в руке отбивался от мертвых тварей, что застали их с подругой, ищущих укрытия, совсем недавно. Он пытался протиснуться к Лоре, которая совершенно не понимала, что творит, и бегала из стороны в сторону, вопя и размахивая руками. Она совсем исхудала за последний месяц – никак не получалось найти достаточно еды или хотя бы безопасного и укромного местечка.
-Лора, заткнись! – это было бесполезным, твари сдерживали мужчину, стараясь сожрать, а женщина все так и бегала, кидаясь из стороны в сторону.
-Нет, нет! Нет! –резкая и незнакомая боль пронзила плечо, заставляя слезы смешаться с грязью на бледном лице.
-Лора! – отталкивая очередной труп в сторону, понимая, что это конец для единственной живой подруги, от отчаяния, что поглощало полностью, мужчина забыл о всякой экономности и осторожности.
Выстрелы пулемета разрывают ночную тишину, оглушая, указывая мертвецам новый путь. Крупные слезы скатываются по щекам, намачивая спутанную бороду, а мужской крик злобы сливается воедино с пулемётной очередью.
Он даже не смотрит, куда стреляет, гильзы одна за другой падают на асфальт, а пули разлетаются в разные стороны. Мужчина в куртке просто кричит от разочарования, полного разочарования этим миром. Все ушли… Даже Лора, укушенная тварью, сбежала куда-то вниз, скрываясь среди деревьев. Она теперь станет такой же, мертвой и холодной. Совсем скоро он потеряет и ее.
-А-а-а-а!
***
Пока я бежала, почти не оборачиваясь за спину, зная, что они уже идут за мной, в сторону шоссе, я надеялась, что стреляет кто-то из моих знакомых, что кто-то просто незаметно сумел пройти мимо, например, когда я возвращалась в дом. Но, стоило выстрелам утихнуть, заставляя живых трупов идти на призрачное эхо, я начала молить об обратном.
Двигаясь намного быстрее, чем мертвецы, борясь с усталостью, через какое-то время, когда стало совсем темно, я все же добралась до шоссе. Здесь была небольшая стоянка для фур, водители которых останавливались, чтобы отдохнуть и подремать какое-то время.
Покрытый асфальтом участок земли рядом с шоссе от леса отделял ряд густых кустов, чьи зеленые листья слишком громко для этой ночи шелестели на ветру. Прячась среди зеленого цвета, проклиная этот шелест, пробирающийся куда-то в голову, я вглядывалась вперед, стремясь увидеть хоть что-то.
Теперь луна, которой не было видно в лесу, освещала этот «карман», заливая все своим бледным и мертвым светом, заставляя дрожь пройтись по всему телу. Все было спокойным, тихим и действительно мертвым, что и казалось странным – совсем недавно раздавались выстрелы и приглушенные далью крики, а теперь это место пустовало, потонув в тишине. Такое чувство, что это собственное воображение играло со мной, заставляя отходить прочь от «Счастливой долины». Стоянка действительно пустовала.
Выходя из своего слабого укрытия, боязливо оглядываясь назад, боясь, что звуки шуршащей листвы привлекут мертвецов, я прошлась по пыльному асфальту, понимая, что каждый шаг становится все более неуверенным. Ноги иногда прилипали к вязким лужам, наверняка, красного цвета, а руки дрожали, сильнее сжимая лямки рюкзака. Все же это место не оказалось таким пустым и брошенным, как показалось изначально – трупы мертвецов валялись то здесь, то там на потрескавшемся асфальте. Небольшой росток пробился сквозь твердое покрытие шоссе, желая увидеть дневной свет, но кто-то залил его кровью, лишая такой роскоши. Да, теперь увидеть рассвет – главная цель.
Медленно перешагивая через очередной труп, надеясь, что он сейчас не протянет ко мне свои холодные руки и не вопьется зубами в ногу, я слышала собственные шаги и биение сердца. На асфальте, среди искалеченных и сгнивших наполовину лиц, валялись гильзы – стреляли незнакомцы, потому что патроны были не для пистолета или винтовки.
Остановившись среди этого мертвого королевства, стоя в лунном свете под пронизывающим ветром, который неосознанно заставлял дрожать и стучать зубами, я всматривалась по сторонам, словно пытаясь найти того, кто мог оказаться владельцем оружия с подобными зарядами. На самой дороге, по которой давно никто не проезжал, направляясь в Атланту или куда-то еще, лежало одно тело. Оно лежало как бы отдельно, что и показалось подозрительным, настораживающим…
Я подошла ближе, укутываясь в толстовке, убеждаясь, что человека я не знаю. На асфальте, раскинув руки в стороны, словно распятый Иисус – страдалец, лежал мужчина, уставившись пустыми глазами куда-то в темное небо, усыпанное звездами. Его глаза словно говорили, что он принял эту смерть, смирился со всем, что произошло. Он не был ни живым, ни мертвым – ему только предстояло обратиться.
В белом свете луны его лицо казалось слишком бледным, а кровавые пятна – черными. Опускаясь рядом на колено, всматриваясь в этот черно-белый мирок, созданный Земным спутником, я еле удержалась, чтобы не улыбнуться, понимая, что все это похоже на старые черно-белые комедии, где герой после подобной картины и последующего черного экрана с какими-либо словами встает, говоря, что все это было розыгрышем. И все счастливы, все улыбаются. Но сейчас все было не черно-белой комедией с хорошим концом, сейчас передо мной лежал мертвый человек, вызывающий лишь скорбь.
Закрывая веки мужчины, по подбородку которого скатывалась струйка крови, скрываясь где-то в темной бороде, я достала охотничий нож.
-Мне жаль, -протыкая твердый, не такой податливый как у мертвецов, череп в районе глазницы, сказала я, просто чтобы сказать. Это, наверное, было милосердием – не дать ему обратиться.
Я сидела на асфальте рядом с мертвым человеком, которого даже не знала, понимая, что мне некуда идти, то есть совершенно некуда податься. Нет дома, семьи, друзей, даже знакомых у меня нет, я как пустая кукла, чей игрушечный домик сломали, говоря, что пора выходить из детского возраста. Дрожь, вызванная холодом, позволяла почувствовать ту пустоту внутри себя, заставляя все мое существо дрожать. Это было странное чувство – хотелось обнять труп на земле, чтобы хоть немного заглушить бушующие сомнения и страхи.
