-Да, тебе все нравится как друзья, особенно те, кто тебя спасают и не замечают. Да? – кивая в сторону Митча Стивенсона, что продолжал стоять рядом с Леонардом, спросила я, заговорщицки улыбаясь, всем видом намекая, что подруге я не верю.

-Заткнись, - сдаваясь, буркнула Дарлин, насупившись, как сова зимой в своем дупле. В какой-то момент ее голос стал немного печальным, стоило ей посмотреть на Стивенсона. Да, время не лечит, лишь облегчает боль. Что-то всегда остается, будто осколок, который никому не достать, в ране, которую никому не излечить.

-Все видят это, даже та старая врачиха говорит, что вы - голубки. – желание шутить пропало, а настроение немного потухло, опускаясь на несколько отметок ниже. Может, я редко это показываю, но мне больно, когда страдает Дарлин. Будто страдаю я сама. Хочется защитить, как-то помочь, но я не могу. Не получается, я не знаю, что говорить или делать.

-Алона всегда слишком прямолинейна, как и ты, – находясь в таком же подавленном и задумчивом состоянии, говорит Джоунс то же, что уже кто-то упоминал. Меня во второй раз сравнивают со старухой, это, знаете, не лучший пример для семнадцати летней девушки. Как-то не обнадеживает.

В какой-то момент мы перестали говорить, как происходило всегда. Просто стояли и молчали, наблюдая за суетой. Гари пытался что-то объяснить Робу, тот отмахивался и даже не слушал, а Лили стояла рядом с Барри, наблюдая за людьми у ворот, что расчищали территорию. С крыши супермаркета Холвудс им помогали какие-то стрелки, убирающие особо «живых» мертвецов.

-Я заставлю тебя забыть обо всех Джеймсах в мире, - в моей голове появилась прекрасная идея, которую я решила воплотить, хватая подругу за руку, желая вытащить ее из этого печального омута зимнего дня, переходящего в вечер. -Смотри, Это Билл. Идем.

-Что, куда? – она не пыталась вырвать руки, просто старалась успеть за мной, взглядом рыская вокруг, будто действительно пытаясь понять, какова наша цель.

-Билл, знакомься, это Дарлин, - останавливаясь рядом с седым стариком, резко тормозя, заставляя Джоунс удерживать равновесие на скользком затвердевшем снегу, я окрикиваю члена совета, заставляя того оторваться от всего происходящего. Старик стоял и просто смотрел на все, думая, вероятно, о том, как теперь все изменится.

-О, кажется, ты заступилась за нас при Вильяме, спасибо, - вмиг превращаясь в седого милого дедулю, у которого на полке в стакане хранится вставная челюсть, поприветствовал Билл, протягивая свою руку вперед. - Я Билл.

-Очень приятно, - Дарлин замерла на месте, будто вросла в землю, принимая рукопожатие. Ее глаза как-то блеснули, отображая какие-то резвые мысли, мотающиеся в голове, а рот чуть приоткрылся. Казалось, сейчас она начнет бить ногой землю, пытаясь этим чуть перебить какие-то яркие эмоции и впечатления.

-Здесь безопасно? – вопрос старика заставил ее резко прийти в себя, почти передергивая плечами и головой, прогоняя какое-то странное наваждение. Я знала примерно, о чем думала Дарлин: старик Билл с первого взгляда казался чем-то суровым, мужественным, отважным и справедливым. Казалось бы, все признаки настоящего мужчины были собраны.

-Что? – Джоунс немного опешила от подобного вопроса, все еще смотря на Билла, представляя, вероятно, как бы он выглядел с дробовиком и бутылкой виски в каком-нибудь баре, слушая веселую песенку с гитарным соло. А за грязным окном бы шатались Ходячие.

-В Холвудс безопасно? – думая, что девушка не услышала его, старик переспросил чуть громче, смотря на Дарлин сверху вниз. Билл не был большого роста, но и не стоптался еще к полу, вытирая бы при этом бородой землю.

-Я думала, что Вильям показал вам все? – косясь в сторону лидера Холвудс, будто над чем-то задумываясь, спокойно переспросила подруга, на какое-то время отвлекаясь от старика.

-Да, но ведь жители знают все порой лучше лидера? – хрипловатый голос снова заставил повернуться к своему владельцу. Знаете, наблюдать за этим было забавно. Дарлин немного чувствовала неловкость, а старик беспокоился только о том, правильное ли решение он принял.

-А, ну да, думаю, здесь безопасно. Мы продержались с самого начала. – Джоунс теперь смотрела на все вокруг, будто вспоминая, как строился забор, как вытирались пятна крови, как протыкали головы Ходячих, как снег засыпал трупы.- Были неприятности. Но такое случается.

-Это да. – старик тяжело выдохнул, всем своим видом заставляя кануть в пучину отчаяния и скорби: все теряли. Развеселить подругу мне не удалось, даже собственное настроение теперь исчезло, заставляя просто существовать.

Машина с коробками, где была еда, отданная нам как знак о начале отношений, была почти готова. Мы собирались возвращаться пешком следующим утром, той же дорогой, что пришли к Холвудс, но Вильям сказал, что есть и другие способы. Из города вели несколько мостов и шоссе в сторону станции. Большая их часть была забита брошенными и пустующими автомобилями, откуда слили весь бензин, но одно шоссе оставалось пригодным для движения. Я была рада, когда увидела карту местности – это всегда сокращает время и риск. Нам придется сделать небольшой крюк, чтобы добраться до станции, но времени расчищать другие дороги или мост у нас нет. Агата действительно может сглупить и создать новую группу для поисков, это будет самой печальной историей, если подобное произойдет.

Некоторые люди в Холвудс, узнав, что их родственники сейчас на станции у Заказника, изъявили желание поехать с нами, но мест не было. Билл и Вильям решили, что в следующий раз, когда доктор Белчер вернется обратно, мы попытаемся что-то придумать.

Прощание с Дарлин получилось немного скомканным, потому что Билл всех поторапливал, а Робу не терпелось вернуться к Тони, какое-то бешенство скалы снова начало просыпаться. Бросив подруге что-то вроде «Еще увидимся!», я получила странный взгляд от Вэл, сидящей рядом, а после ворота Холвудс открылись, позволяя небольшой машине выехать на территорию, захваченную мертвецами.

Небо начинало темнеть, а каждый думал о чем-то своем. Кто-то о том, что новые знакомые или давно забытые друзья будут чаще встречаться, что отношения между базами скоро совсем наладятся, кто-то о следующем визите в супермаркет, другие же о своих заботах. А Барри думал о наручных часах, которые немного поцарапались.

-Почему ты так заботишься о них? – будто предпринимая последнюю попытку, заранее зная, что мужчина не ответил на этот вопрос, как не отвечал никогда, нарушил молчание Роб. Его широкие плечи заставляли чуть наклоняться в сторону, если ты не хотел получить синяк на очередной кочке.

Барри молчал, почти сливаясь с Лили. В машине места было мало, но это лучше, чем возвращаться пешком, да и багажник наполнен коробками с припасами. Грех жаловаться на такой конец пешей прогулки в Оттаву. Все оказалось не так страшно, как я ожидала. Кажется, самое время облегченно выдохнуть: подруга жива, наша группа не единственная, люди в Холвудс хорошие, а к нам едет врач, чтобы помочь с возможными проблемами. Скоро все будет хорошо.

- Эти часы, для меня они как души близких и родных людей, - неожиданно, когда все уже забыли, уставившись в окно, Барри заговорил, поглаживая ремешок на запястье.- Когда мои предки перебрались в большой город, насобирав денег, чтобы построить дом и открыть местную забегаловку, то первым, на что потратил сбережения мой старик были эти часы. Он отдал за них многое, мать тогда негодовала, не пускала его в свою постель, но он сказал: «Эти часы я отдам Барри, чтобы он знал, что время не властно над чужими мечтами. Если ты сильный человек, если веришь в себя, то исполнение твоей мечты зависит только от твоих решений и поступков. Мы вот смогли переехать сюда, наши родственники смогли, значит и Барри сможет исполнить свои желание. Значит и дети моего сына смогут понять эту вещь».

Часы хранили в себе ту самую тайну, о которой все мечтали узнать. Слова отца для сына, для внуков. Слова напутствия, полные надежды и пожелания счастья.