-У нас нет Санты, - усмехаясь, ответил Билл, проследив за моим восхищенным взглядом. – Да и дымохода с камином, как, впрочем, и носков.
-Ты и так похож на Санту, - улыбаясь, не скрывая радости, пожала я плечами, доставая из коробки позади такую же красную шляпу с белым кончиком, что и у Роба. Замечая удивлённый взгляд старика, я нацепила на его седую голову новогодний атрибут, продолжая улыбаться чуть ли не во все тридцать два.- Твоя борода белая, как у Санты.
-А оленей на станции больше, чем требуется? – задавая риторический вопрос, старик рассмеялся, поправляя красную шляпу. Билл говорил о неумелых парнях, которые никогда не были в себе уверены, делали все с явной неловкостью и страхом. Новоиспеченный Санта вовсе не хотел кого-то обидеть, просто момент был располагающий к шутке.
-Спасибо, Билл, - через какое-то время, постояв возле старика, я нарушила наше молчание и наблюдение за происходящим. Мой голос звучал искренне, как-то почти незнакомо, но слова шли из самой глубины души, которую заставляли дрожать радостной дрожью улыбки семей, что не были разлучены.
-За что? – не отрывая взгляда от какого-то улыбчивого отца, поднявшего своего рослого сынишку на руки, крутя его теперь вокруг себя, спросил старик, так и не отрываясь, не желая уходить от этой атмосферы, где вместо хрипов слышалась рождественская мелодия, уже в который раз повторяющаяся по кругу.
-Ты и так делаешь для этого места всё, что можешь, но сейчас превзошел самого себя. Ты позволил этим людям, да и мне, понять, что остались еще вещи, вызывающие улыбку. Что мы просто должны создавать их сами. Пускай этот праздник чуть отличается от прошлых, пускай не так похож на былое, но ты сегодня действительно волшебный дед с седой бородой.
-Волшебный дед? – то ли усмехаясь, то ли подавившись воздухом, Билл поворачивается в мою сторону, уже готовясь что-то ответить, но только раскрывает рот, а после смеется так громко и искренне своим сиплым смехом, что заставляет всех обратить внимание. - Волшебный дед!
Теперь, похоже, смеются все, что лишь позволяет почувствовать себя чуть неловко, а после рассмеяться, подхватывая волну веселья и радости. Мы как одна семья, большая, пускай порой и ссорящаяся. Но мы вместе.
***
-Я хочу найти огромную пачку кукурузных палочек в сладкой пудре и съесть их в одиночестве, чтобы никто не клянчил, - наблюдая за старушками, что похватали молодых мужчин, вовлекая их теперь в медленный, но такой жизненный танец, мечтательно протянула Вэл, откидываясь на спинку стула, выдвинутого из-за стола, повернутого теперь в сторону неожиданно образовавшейся танцплощадки.
-Мечтать не вредно, - усмехаясь на такое желание подруги, я улыбнулась, замечая как Барри, заминаясь и заикаясь, пригласил на танец Лили. Эти двое многого лишились, думаю, поэтому женщина согласилась, поднимаясь со стула, позволяя мужчине положить ладонь на ее талию. Им, да и нам всем нужно было отдохнуть от плохого, развеяться и забыться на какое-то время.
-А я и не мечтаю, я загадываю желание, как принято на Рождество, разве нет? – запихивая в рот шоколадную конфету, которую она отобрала у сердобольного Самира, отвечает на мое замечание Бенсон, усмехаясь на раскрасневшееся лицо Барри. – И ты не забудь чего-нибудь попросить, а то, когда я найду под елкой пачку палочек, даже с тобой делиться не собираюсь, учти это.
-Попросить у кого? – указывая Вэл на ее дырявый рот, из которого вывалилась часть вафельной конфеты, покрытой шоколадом, я вопросительно уставилась на подругу, подтягивая к себе ноги, когда очередная танцующая пара прокружилась совсем близко, будто теряя изначальный курс.
-Ну, не знаю, по-моему, нужно начать и просто, возможно, поверить в чудо, а уж после ворчать, что ничего не получается, - Вэл пожала плечами, явно указывая на мое отношение к празднику. Но она была неправа, сейчас все внутри меня было одновременно спокойно и взбудоражено, дребезжа в ожидании чего-то особенного. Хотя, все это уже было особенным и, кажется, неповторимым. – В общем, просто загадай.
-Ладно. - теперь, кажется, мои мысли будут занимать лишь мечты, да воспоминания о невысокой ели, что стояла в гостиной, по вечерам мигая разноцветными огоньками, а весь дом наполнялся предпраздничной суетой, запахом жареной индейки и цитрусовых плодов.
Барри продолжал краснеть, боясь, что его рука соскользнет чуть ниже, отворачивая голову в сторону и смотря куда-то в пол, а Лили легко улыбалась, замечая состояние мужчины, который, вероятно, долго спорил с самим собой, решившись пригласить ее. Эти двое выглядели чуть неуклюже: темноволосый, немного пухлый партнер был неловок, из-за чего и наступал на ноги женщины, чьи пшеничные волосы были собраны в низкий хвост, прикрывая лопатки. Барри был на полголовы ниже Лили, что позволяло ей смотреть на него сверху. Кажется, Лили действительно радостно улыбалась, а ее зеленые глаза, пропитанные теперь тоской, сейчас смотрели весело и счастливо.
Женщина словно поняла, что одной ненавистью ничего не добьешься, хотя желание найти убийцу до сих пор сидело внутри, дожидаясь своего момента, чтобы занять все мысли и перекрыть здравый смысл.
Некоторые дамы, вырядившиеся этим Рождественским вечером, подходили к Робу и Тони, умиляясь, дергая смуглого парнишку за щечки. Ребенок недовольно вертел головой, лишь кряхтя, а после, ища спасения и помощи, посмотрел на мужчину-скалу, будто прося отогнать от него этих женщин. Роб был похож на попавшую на крючок рыбешку, огромную рыбешку, которая выполняла все, что читалось бы в глазах двухгодовалого мальчика.
Отклоняя любые предложения о танце под льющуюся из динамиков музыку, Роб уверенно наклонялся из стороны в сторону, порой кружась вокруг своей оси, легко сжимая смуглую ладошку Тони, который почти широко улыбается, когда его чуть подбрасывают вверх.
Успокоение и причину своей тихости, которая совсем не подходила мужчине-скале с запутавшейся бородой, которую ребенок постоянно разглядывал, тянясь ручками, Роб нашел именно в Тони. Об Отце Питере он узнал не одним из первых, так как продолжал нести вахту у ворот, но когда узнал, то избил его труп с такой животной жестокостью, что некоторым мужчинам захотелось отвернуться. Тогда брызги уже холодной застывающей крови разлетались в стороны, пропитывая белый снег, а злобное дыхание Роба с частыми выкриками смешивались с хлюпом разрываемого тела служителя смерти.
В тот раз я испугалась, понимая, что этого человека не стоит заносить в списки врагов. Никогда, ни при каких обстоятельствах. Его не просто так звали скалой, не только из-за его силы, которая позволяла одним лишь ударом ноги сокрушить череп человека, но еще из-за дикости, жажды крови. Роб был опасным, но сирота Тони заставил мужчину отдать все внимание мальчишке, впрочем, как и заботу.
-Пойдем танцевать, - почти приказывающий грубый голос донесся со стороны, заставляя повернуть голову в бок. Я удрученно выдохнула, замечая светловолосого Мэта, смотрящего на меня сверху.
Вэл Бенсон, наслаждающаяся шоколадом, сейчас перестала жевать, чуть ли не раскрывая рот, позволяя увидеть ее зубы, замазанные сладостью. Подруга смотрела то на меня, то на Мэтью, несколько раз моргая, и мотая головой, словно думая, что услышала что-то не то.
После того разговора в коридоре парень не приближался ко мне, напротив, создал почти целый повстанческий отряд, чтобы испортить мне жизнь. Мэт был злопамятным и гадким, будто змея, а его тёмно-жёлтые глаза лишь увеличивали это сходство. Парень старался упиваться своей ненавистью ко мне, которую все же перебивали какие-то странные чувства, больше раскрывающие в Мэтью собственника.
-Нет, - продолжая смотреть на танцующих посреди столовой, безразлично ответила я, теперь не бросая даже взгляда в сторону парня, который почти покраснел, сжимая ладони в кулак. Мэт сейчас был одет в те же чуть висящие на нем черные штаны, растянутые на коленях, и длинную футболку, больше парня, под которой виднелись рукава тонкой черной кофты.
