Сижу, моргаю и не могу понять - меня что… белочка уже торкнула? Или что?
Но еще миг – и другие тоже заметали взгляды то на меня, то на нее.
- Да, Лесь, сколько? – послышалось где-то с боку.
- А-а… - больше года, - нахмурилась я, пытаясь вспомнить, посчитать.
- А где познакомились?
Бегло отвечаю другой:
- В клубе…
И все еще сверлю взглядом Белобрысую, не могу понять, к чему она начала. Вернее, она что-то еще говорит, но за галдежом девок ее хрен разберешь.
Морщусь, пытаясь прислушаться, внять:
- А? – кидаю ей вновь.
- Говорю, молодцы, что сразу сообразили! Не тянули кота за хвост!
Решаюсь взаимностью бомбануть:
- А вы с Борей?
Удивленно вздернула та бровями, но таким же радушным, искренним, даже добрым голосом, как и доселе, выдает ответ:
- Да больше пяти лет… и всё никак.
***
Обмерла я, невольно приоткрыв рот. Шок прошиб током с ног до головы.
Но миг – и совладала с собой. Отодвинулась обратно.
Даже сердце на мгновение забыло свой ход.
Вот, с*ка… и ничего же не сказал, ублюдок.
Враз срываюсь с места и, не таясь, тут же лечу на выход. Живо завернуться в полотенце. В зал. Тотчас приближаюсь, игнорируя бушующую толпу (что поглощена в самый раз весельем и конкурсом каким-то, который замутил тамада), прорываюсь к Борису. Громко, яростно, дабы расслышал сквозь музыку, на ухо:
- Пять лет, б***ь! С*ка, ты пять лет с ней мутишь! А мне даже слова про это не сказал!
Обмер, выгнув брови. Секунды, дабы осознать кто, что и с кем, оборачивается резко. Глаза в глаза, гневно (до неприличия близко):
- А ты х** с пальцем не сравнивай!
- И кто из нас с ней - х**?
- Те че надо? – борзо, с наездом. - Иди вон, - резво кивает головой в куда-то сторону, - Киселю мозг е**, а не мне! Поди, теперь это – его пр-рерогатива! - язвительно сплевывает и вмиг стискивает зубы от злости.
- Мразь ты! – шиплю в ответ. – МРАЗЬ! И ей, и мне мозги пудрил!
- Кто бы говорил, а? Шлюха конченная! – горький смех, давясь дерзостью.
- Да иди ты на **й! – взбешенно гаркаю в лицо, ничего уже не страшась. Разворот мой – хотел, было, ухватить за руку, остановить, но вовремя увиливаю.
Живо в душевую – дабы остаться наедине, подальше от той мерзкой рожи.
(под холодный душ в самый раз)
С*кин сын!
Е**чий кобель!
А еще… жертву из себя, с*ка, корчит…
(благо, не последовал за мною…)
А тут уже и девки вылезли… целая толпень. Присесть на скамью – и ждать своей очереди.
Да че там… очередь? Я только и рада.
Посидеть, подумать.
И что теперь? Вот что делать? Ставка сгорела, остается… Фирсов? Разыграть для него влюбленную молодую жену… и давить изо всей дури на жалость? Или что? ИЛИ, С*КА, ЧТО?
Заныть под шум воды, завыть от отчаяния, без слез…
Так облажаться, так попасть впросак.
С*ка, праведника из себя корчит… а у самого… поди, едва не жена есть. Г**дона кусок.
Самой… за такое поведение, за такое предательство задушить хочется. Не ее уже – его. Его, гада…
Еще немного – и наконец-то уже осталась одна.
Неспешно, несмело встать и пройтись к одной из кабинок. Или я даже не знаю, как эту «площадку» открытую назвать…
С*ка, о чем только думаю?.. Швырнуть обратно на крючок лейку – и закрыть кран. Нет сил и настроения ни на что.
Идти Киселя домой звать? Спать, трезветь, отходить от пьянки…. А завтра с утра, или когда там, думать… уже на свежую голову, что, куда и как дальше двигаться? Или что?
Вдруг скрипнула дверь. Испуганно обернулась я.
Заледенела, прозревшая.
Уверенные щелчки замка, и подходит ближе.
Нервически сглатываю слюну – отступаю пару шагов назад.
- Ну, - кивает на меня, а в глазах так и пляшут черти. – Повтори-ка мне… кто я? И куда мне идти?
Глава 17. Зачем топтать мою любовь?
Глава 17. Зачем топтать мою любовь?
Мне нужно избавиться, чтобы стать ближе
Чтоб не взрывалась моя голова
Мне нужно понять, что я ненавижу,
Я думал, что ненависть - просто слова.
Зачем топтать мою любовь
Её и так почти не стало
Я разбиваю руки в кровь
Я не сошел с ума - так надо…
Смысловые галлюцинации, «З. Т. М. Л.»
***
Вдруг скрипнула дверь. Испуганно обернулась я.
Заледенела, прозревшая.
Уверенные щелчки замка, и подходит ближе.
Нервически сглатываю слюну – отступаю пару шагов назад.
- Ну, - кивает на меня, а в глазах так и пляшут черти. – Повтори-ка мне… кто я? И куда мне идти? Или что… смелая в толпе? Втихую? Думаешь, пожалею?.. Прощу? Или что?.. Сколько можно душу из меня тянуть? Ну! Че молчишь? Язык проглотила? – еще шаги ближе, дергаюсь, вновь отступаю. – Страшно? Надо же… - внезапно залился странным, жутким смехом. – Страшно ей теперь… А как пи**еть, так первая… никого и ничего не стыдясь! А тут раз – и сразу девочка-целочка, и обижать ее не надо. ТАК? – взбешенно рявкнул.
Невольно дрожу, но на лице все еще пытаюсь удерживать равнодушие.
- Че молчишь? ЧЕ ТЫ, Б***Ь, МОЛЧИШЬ?! ТЫ ЖЕ, С*КА, ТАМ КО МНЕ ЛЕЗЛА! – ударил в сердцах себя в грудь. - ПОГОВОРИТЬ ХОТЕЛА!.. ГОВОРИ, Б***Ь! СЛУШАЮ! - гневно жестикулируя.
- Я уже всё выяснила… - тихо, с опаской, шепотом.
- ЧТО ТЫ ВЫЯСНИЛА?! – орет. Еще напор – стою, током пронзает с головы до пят… превращая в лед. Руки ходором ходят, выдавая меня сполна – жму кулаки, чтоб хоть как-то держать себя достойно, смело. – ЧТО ТЫ, Б***Ь, ТАМ ВЫЯСНИЛА?!
- Что ты мне… врал, - охрипло, несмело, боязно.
- Я ВРАЛ?! – глаза расширились. - ЭТО Я ТЕБЕ, ТВАРЬ, ВРАЛ?!! ДА ЭТО ТЫ… е**лась с Киселем, и ко мне всё лезла! Из трусов выпрыгивала! Че, так сильно хотела, чтоб я тебя тр**нул?! Ну, так давай! Давай! - резвый напор, медведем пошел вдруг и тотчас ухватил за кисти.
- Отвали, ублюдок! – заорала на него неистово я, силясь вырваться, отбиться.
Но крутит-заламывает руки, движение вперед – отчего попятилась враз я и упала на скамью. Попытка вгрызться в него, но нет, проворно схватил одной рукой меня за запястья, а второй содрал долой полотенце, полностью оголяя меня перед собой. И вновь деспотия – силой, напором повалил на деревянный настил...
- Отпусти, с*ка! – бешено завизжала я. Но миг, движение вбок – и тотчас включает на всю мощь воду, дабы шумом заглушить мой крик.
- Нет, б***ь, ты хотела, ты получишь!
- Боря, не надо!
- О, да! Уже Боря! А только что поносила, как могла!
Силой раздвинул ноги, навалился сверху. Чувствую его уже всего.
- МРАЗЬ, УЙДИ ОТ МЕНЯ! – вырываю одну руку и живо впиваюсь ногтями, когтями в него, куда попаду: по шее, плечу, раздирая плоть. - НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ, УБЛЮДОК!!! - и снова хватка, и снова бой. Попытка его заткнуть мне рот ладонью - тотчас укус. Ору: - Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ! КОЗЛИНА Е**ЧАЯ! НЕНАВИЖУ!!!
И сама даже не поняла, как его руки враз оказались на моей шее – и сжал бешено… жадно стал, принялся основательно душить. Серьезно, верно, стремительно. Верша чистое, уверенное, давно предреченное… правосудие.
Отчаянно скольжу, цепляюсь за его пальцы, пытаясь содрать с себя удавку.
Тщетно.
Давит, стискивает все сильней, отчего позывы уже просто невыносимы.
В глазах Его ярость, помутнение… ничего людского, казалось, там больше не осталось.
Гребу руками воздух… бесполезно, глупо… напрасно.
Темнеет… Заплясали предсмертные звезды. Сердце, будто камнем по утробе, грохало, отбивало свои последние, печальные, прощальные удары. Грубые, топорные, обреченные.
Хватка моя отчаянная – и с каждым мгновением все слабее и слабее.
