— Я докажу обратное! — с жаром заверил генерал, схватив Амелию за плечи. — Давай же разрешим наш спор так же, как и многие другие до этого. Если победа останется за мной, ты станешь моей женой. Если нет — то, так уж и быть, я подожду до тех пор, пока ты не решишь, что я стал достоин тебя, Ами.
Принцесса в ужасе отшатнулась:
— Как можно с таким легкомыслием решать столь важные вопросы? И после этого ты говоришь, что стал настоящим мужчиной?! — вскричала Амелия. Предложение Зойсайта откровенно шокировало ее. — Нельзя — слышишь? — нельзя играть на чувства! Это не разменная монета, и на кону стоят не деньги или ценности! Это форменное безумие!
— И все-таки, — генерал наступал на Амелию, и в его изумрудных глазах зажегся огонек одержимости. — Всего одна игра. И пусть Фортуна рассудит нас.
Дочь Гермеса схватилась за голову, искривившись, точно от дикой боли, но тотчас же взяла себя в руки и, выпрямившись, с гордостью и достоинством произнесла:
— Что ж, пусть будет так. Но только я выдвигаю всего пару условий.
— Весь внимание, — тут же заинтересовался Зойсайт.
— Мы сыграем всего один раз. Если ты одержишь надо мной верх, я, так и быть, стану твоей женой и буду доброй супругой до конца дней своих. Если же выиграю я, ты навсегда уйдешь из моей жизни. Слышишь? Навсегда!
Лорд побелел, как полотно, но, положив руку на сердце, все же отчеканил:
— Я принимаю твои условия, принцесса Ами.
Не откладывая дело в долгий ящик, генерал и его гостья направились прямиком в дворцовую библиотеку — именно там должно было произойти решающее сражение Амелии и Зойсайта. Усевшись в глубокое кресло, юноша поставил на шахматный столик коробку с фигурами и, взглянув на принцессу Меркурия исподлобья, спросил:
— Черные? Белые?
— Белые, — последовал привычный, но несколько сухой ответ.
Фигуры заняли свои места, и бой закипел. Юный генерал был максимально сосредоточен на поставленной задаче, пытаясь просчитывать наперед возможные ходы Амелии. Девушка же была спокойна, словно эта шахматная партия была одной из многих. На самом же деле принцесса с трудом сдерживала дрожь в руках и изо всех сил старалась мыслить холодно и рационально, точно решая очередную задачу.
Удача была на стороне Зойсайта. Его конь уже «съел» три пешки Амелии, а одна из черных пешек уверенно двигалась к противоположному краю поля. Черный ферзь упрямо подбирался к белому королю, но принцесса заслонила важную фигуру двумя ладьями и слоном, упреждая шах. Генералу пришлось действовать иным способом, пробивая дорогу пешке, стремящейся стать королевой, но принцесса через два хода не только «съела» ее, но и поставила шах черному королю.
Юноша запаниковал, но тут же, поерзав, вдохнул глубже и выстроил новую комбинацию. На этот раз он пустил в ход ладью и, убрав так слона противницы, ухмыльнулся. Игра вновь обрела непредсказуемые обороты. И вот, сияя, Зойсайт поставил шах королю Амелии.
— Шах, — громко объявил он.
Но принцесса, скривив губы в подобии улыбки, взяла в руки последнего оставшегося слона и… убрала с доски черную королеву, поставив на ее место свою фигурку.
Лорд едва не взвыл в голос. Но партия продолжалась, и он должен был выиграть ее, обязан! Хотя бы для того, чтобы еще раз доказать Амелии, чего он стоит. В рукаве Зойсайта уже покоилась ладья — только и оставалось поместить ее на поле. Все, как и много раз до этого. Только-то и требовалось, чтобы принцесса отвлеклась. Но она, как на зло, смотрела только на доску, избегая встречаться взглядом с юношей.
— Может, хочешь выпить чего-нибудь? Вина? — разбил тишину генерал. Ами вздрогнула и покачала головой, рассеянно переведя взгляд на танцующие в солнечном свете пылинки.
Вот он — его шанс! Зойсайт сделал вид, что делает ход, и незаметно вытащил из рукава ладью. Одно мгновение, один удар сердца и…
Рука принцессы цепко схватила его за запястье. Юный лорд даже не ожидал, что в хрупкой девушке таится такая сила, но не об этом он думал сейчас, а о том, что его поймали с поличным.
— Ах, вот значит как! — угрожающе-ласково проговорила Амелия, вперив взгляд на злосчастную фигурку. — Жульничаешь, да? Задумал обмануть? Как предсказуемо!
— Ами… — начал было Зойсайт, но принцесса Меркурия выхватила ладью из его ослабевших пальцев и потрясла ею перед его носом.
— Как это называется, Зой? — настаивала девушка, буравя лорда взглядом. — И сколько раз ты обманывал меня таким вот образом? Отвечай!
Юноша почувствовал себя ребенком перед лицом рассерженной матери и, чтобы избавиться от чувства вины, хмыкнул и развалился в кресле:
— Постоянно, дражайшая моя Ами. Пос-то-ян-но! Даже вчера, когда уговаривал тебя отправиться со мной в Лавандовую Долину. И даже в нашу первую встречу.
Принцесса как-то странно обмякла, словно из нее выкачали весь воздух и, откинувшись на спинку кресла, закрыла лицо руками, выронив фигурку. Плечи ее нервно вздрагивали, но рыданий Зойсайт не слышал. Наконец, когда Амелия отняла руки и опустила их на резные подлокотники, юный лорд невольно съежился: в глазах визави не было ни легкой мечтательности, ни блаженного спокойствия. Только пустота и равнодушие.
— Я ненавижу обман во всех его проявлениях, — тихо произнесла принцесса, четко выговаривая каждое слово. — Ложь, жульничество, передергивание — все это! И ты — ты! — мой лучший друг — обманывал меня! Играл со мной, обводил вокруг пальца, считая меня непроходимой дурой.
— Ами, я… — попытался было оправдаться Зой, но девушка выставила руку ладонью вперед, точно приказывая генералу умолкнуть.
— Скажи, как ты мог после всего этого вообще смотреть мне в глаза? — холодно поинтересовалась Амелия, чуть подаваясь вперед. — А эти игры, посредством которых ты поворачивал исход дела в свою пользу? О боги! Я ведь едва не поплатилась за свою наивность! — всплеснув руками, принцесса поднялась с кресла, и злополучная ладья, соскользнув с ее колен, упала на пол с тихим стуком. А ведь ты мне и впрямь нравился! — тихо добавила она, снимая с шеи сапфировый медальон для перемещений. — Я возвращаюсь в Серебряное Тысячелетие, Зойсайт. Отныне я не желаю видеть тебя, ибо общество твое мне противно. Лжец и обманщик!
Сказав это, Амелия сжала медальон в руке и, прошептав какое-то заклинание, исчезла в голубоватом облачке. Миг — и Зойсайт остался в полном одиночестве, глядя в пустоту прямо перед собой.
Таким его и нашел Кунсайт — растерянного и мрачного, сидящего в одной позе за шахматным столиком с неоконченной партией. Генерал посмотрел на доску, потом перевел взгляд на сиротливо валявшуюся на полу ладью и поднял ее, с задумчивым видом подбросив фигурку на ладони.
— Отчего ты такой потерянный, Зойсайт? — не без участия поинтересовался лорд, усаживаясь в кресло, где совсем недавно восседала принцесса Меркурия. — Ты похож на обиженного ребенка.
Юноша едва удостоил наставника взглядом, но Кунсайт все равно надеялся докопаться до истины:
— Ну же, скажи мне — что тебя тревожит? И что вообще произошло?
— Амелия, — нехотя бросил Зойсайт, скрестив руки на груди, — мы с ней серьезно рассорились. И, скорей всего, навсегда.
Ледяной лорд ухмыльнулся:
— Как знал! Во всем виноваты женщины, — всего на миг мрачная тень коснулась лица мужчины, но затем вновь воцарилась прежняя безэмоциональность. — Все, как и всегда: мы готовы были бросить весь мир к их ногам, а они жестоко насмехаются и отвергают нас. Женская любовь — довольно обманчивая материя. То ли дело мужская дружба, верно, Зойсайт?
Юный лорд поймал многозначительный взгляд холодных серых глаз наставника и вопросительно вскинул брови:
— О чем это вы?
— О том, что женщины приносят нам одни неприятности. Они коварны и корыстны; в один момент они притворяются ласковыми кошками, в другой — рвут когтями не хуже дикого тигра. От них одни беды.
Зойсайт подумал немного, задумчиво потеребив нижнюю губу:
— Знаете, лорд Кунсайт, а ведь ваши слова не лишены истины. Все именно так, как вы и сказали! Но… Вы говорите так, словно серьезно обожглись однажды.
