Сенши стояли практически вплотную друг к другу, спина к спине, едва дыша. Клетка, потрескивая электрическими разрядами, не внушала спокойствия. Никто из тех, кто в ней находился, не решался коснуться ее, чтобы проверить — так ли она опасна. к тому же, к бескрайнему ужасу девушек, клетка стала уменьшаться в размерах.

— Совсем скоро клетка сожмется настолько, что вы все обратитесь в горячий фарш, — проговорил Темный Эндимион, подойдя к клетке. — Очень интересное приспособление, не так ли?

— Ты урод! — процедила Марс, но принц лишь рассмеялся ей в лицо:

— Нет, ты однозначно уничижительно отзываешься о моей внешности. Это задевает мое самолюбие.

— Если ты и урод, то урод моральный! — раздался откуда-то сверху мелодичный и звонкий голос, и в тот же миг что-то золотое пролетело у самого носа Эндимиона, врезаясь в клетку. Взметнулся сноп золотистых искр — и клетка, что уже опалила носки обуви и волосы воительниц, оказалась разрушена.

— Что? — отрывисто бросил он, сжимая кулаки оборачиваясь на голос.

Еще один Сейлор воин. Храбрая и неописуемо красивая Венера, в сгущающихся сумерках похожая на богиню мести Эринию, стояла на сложенных пирамидой многотонных блоках, дерзко улыбясь. В свете фонаря ее волосы сияли, точно золото, и от этого вида в горле Эндимиона пересохло. Он буквально не могу оторвать от Венеры глаз, хотя все его естество кричало о том, что надо сражаться, а не стоять столбом.

— Луч Полумесяца! В бой!!! — воительница, не тратя время даром, подняла палец, и из него вылетела ослепительная вспышка. Она нашла свою цель, остановив Зойсайта всего за миг до того, как он успел бы метнуть в Сейлор Венеру шар темной энергии.

— Девочки, помогите же мне! — воскликнула она, ловко спрыгивая на землю и поднимая зеркало-пудреницу, которое она использовала в качестве метательного средства для разрушения клетки.

— Демон! — ругнулся Эндимион, поднимая было ладонь для атаки, но раздались слова атаки Сейлор Мун, и Лунная Диадема, обратившаяся в раскаленный добела диск, перешибла его руку. Горячая кровь тут же пропитала рукав темно-синего камзола.

— Вот, значит, как? — процедил он, глядя на решительно настроенную воительницу Луны. — Коготки показываешь?

— Мыльный дождь! В бой!!! — послышалась команда до этого не вступавшей в бой Меркурий, и принц выругался. Способность этой воительницы хоть и была слабейшей из всех, но порой она серьезно путала карты. Однако теперь Эндимион знал, какие меры стоит предпринять.

Пробормотав под нос какое-то заклинание, он взмахнул полой плаща, и туман развеялся в мгновение ока. Лица воительниц изумленно вытянулись — атака Меркурий помогала им в бою, но Темный Эндимион решил иначе. Он отшвырнул в сторону Марс, сражающуюся с Кунсайтом, но едва сам не попал под ее огненную атаку, направленную в лицо ледяного лорда. Чуть поодаль Зойсайт, едва не пыхтя от напряжения, уворачивался от ударов Сейлор Венеры. Юпитер, не раздумывая о чести и морали, сформировала заряд и швырнула его прямо юноше в спину. Он упал, едва вскрикнув, и Венера с Юпитер тут же переключились на Кунсайта. Марс же и Сейлор Мун наступали на Эндимиона с двух сторон, намереваясь атаковать. Тогда принц понял, что пора уходить.

— Отступаем! — приказал он Кунсайту и вновь швырнул в сторону сенши розу. Она попала в Юпитер, тут же опутывая девушку острой лозой, точно тонкой веревкой. Колючки вонзились в нежную кожу, и воительница, вскрикнув, упала. Ледяной лорд напоследок метнул в Венеру копье, и оно задев воительницу, содрало кусок кожи с голени девушки. Сам же генерал и стрелой бросился к Зойсайту, легко поднимая раненого юношу на руки.

Сейлор Ви, закусив до боли губу, зажала рану на ноге и подняла взгляд на удаляющиеся фигуры мужчин. Вытянув ногу так, чтобы не давить на нее, девушка села на колено и перевела дух. Лорды и темный принц отступали, победа осталась за сенши.

Однако не успели все вздохнуть с облегчением, как Эндимион резко развернулся и, отвесив Венере издевательский поклон, проговорил, сверкнув синей сталью глаз:

— Еще увидимся! Адью! — и, коснувшись кончиками пальцев виска, отдал честь и исчез. Последовал за ним и Кунсайт со своей ношей, бросил на девушку хмурый, испытующий взгляд.

Воин любви замерла, не в силах отвести взгляд от брюнета. Ветер взметнул длинные пряди золотистых волос, швырнув их в лицо, но Венера была не в силах пошевелиться, чтобы убрать мешающие пряди. Рот ее приоткрылся буквой «о», и даже боль от раны, казалось, притупилась под натиском эмоциональной бури, которую в ней вызвали слова Темного Эндимиона. Минако еще некоторое время сидела в полной неподвижности, а затем, растерянно моргнув, сглотнула тугой ком в горле и перевела взгляд на ногу. Рана затянулась, и девушка поднялась, отряхиваясь и поправляя задравшуюся юбку.

«Мамору стал темным», — удрученно подумала она, поджимая губы. От этой мысли стало как-то тоскливо, но в то же время словно лучик надежды засиял в ее душе. Что тому причина: страстный взгляд, давно забытый, или его слова, брошенные на прощание только ей одной?

— Минако… — робко начала Меркурий, приблизившись к Венере. Марс, освобожденная от пут Юпитер и Сейлор Мун с безучастным, остекленевшим взглядом, устремленным в землю, подошли следом. — Спасибо.

— Было бы за что, — подмигнула девушка, растянув губы в озорной улыбке, хотя в сердце ее едва ли царила радость.

— Как ты нас нашла? — поинтересовалась Марс, подойдя еще ближе.

— Я тоже смотрю телевизор, и я все еще воин, — последовал ответ. — Если мне не изменяет память, то послание было адресовано всем Сейлорам. Рада, что успела вовремя.

— Может… — вдруг тихо начала Усаги, поднимая голову, — забудем все и объединим усилия?

В мгновение ока взгляд Минако стал жестким, и Венера покачала головой, горько улыбнувшись:

— Нет. Не в этот раз. Прощайте, девочки! — подпрыгнув, девушка вновь оказалась на пирамиде из бетонных блоков. Еще прыжок — и Сейлор Венера скрылась из виду.

— Вот ослица! — вспылила Юпитер, ударив кулаком о кулак, разорвав повисшую пелену молчания. — Непробиваемая!

— Ее тоже можно понять, — парировала Марс, — она не готова вернуться в команду, и этот отказ не стоит ставить ей в вину.

Макото невольно согласилась с доводами Хино, и девушки, не оборачиваясь, покинули стройплощадку тем же способом, каким и достигли ее. Сенши лишь чудом избежали мучительной смерти, и если бы не Венера, то… А о том, что скрывалось за этим «то», думать никому не хотелось.

Минако перехватила влажные после душа волосы обручем — чтобы не падали в глаза — и решительно села за стол. Щелкнула кнопкой настольной лампы и взяла в руки карандаш, пододвинув к себе маняще-чистый лист бумаги. Чуть покусав кончик карандаша, Айно все же вывела изящным почерком первые несколько слов и замерла, вновь и вновь пробегая по ним глазами. Затем вновь принялась за дело, побуждаемая бьющим источником вдохновения, и не останавливалась до тех пор, пока весь лист не был исписан сверху донизу. Тогда Минако с тихим вздохом отложила карандаш и взяла бумагу двумя пальцами, точно величайшую драгоценность, и внимательно прочла каждую строчку своей новой песни, едва заметно шевеля губами.

— Ну, как у тебя дела? — раздался за плечом Айно чуть резковатый голос Рей.

Минако полуобернулась и и рассеянной улыбкой протянула ей исписанный лист.

— Только что закончила, — произнесла она. — Что скажешь?

Хино отмахнулась и, не отрывая глаз от слов песни, добралась до дивана и присела на самый его краешек. Айно, внутренне замирая, настороженно следила за реакцией подруги, точно маленький зверек за хищником.

Наконец, Рей подняла брови и взглянула на Минако поверх листа. Блондинка замерла, выпрямившись, точно подчиненный перед начальством.

— Однозначно, это лучшее, что ты писала. Хоть слова и отдают малость мазохизмом, но это замечательная вещь. Я сейчас же сяду и напишу к ней музыку.

— Правда? — воскликнула Айно, вскакивая со стула и бросаясь к подруге.