Он, не таясь, шел по музею, но притомился и секундочку времени решил посвятить отдыху.
Похоже с его новыми лекарствами алкоголь действует немного иначе. Забавно.
Становилось слишком шумно: прибывшая полиция, осаженная им с былой ловкостью, гудела словно пчелиный рой.
Он попытался встать, и в этот момент произошло чудо.
========== Глава 4. ==========
Брюс прослушивал полицейское радио, одетый только в одни пижамные брюки - но, по крайней мере, он сегодня побрился: удивительный самоконтроль!
Дворецкий отсвечивал где-то сзади, но хозяин его не замечал.
Сердце громко стучало; пробужденный визитом Джокера, пускай и с задержанным действием, он боролся с желанием вмешаться каждый час на протяжении всего того времени - а ведь пока даже не произошло ничего достойного внимания.
Ночь началась, длилась, подошла к самому хладному - для всех, самому жаркому - для таких, как он - времени, пузырилась весной, распускалась, вскрикивала, затихала - полночь, час, два…
Три. Четыре.
- Угроза терроризма! - вдруг взорвался звуком канал. - Улыбка Глазго… Музей…
Довольно ждать, пока он сделает что-нибудь страшное. Знающий свое отвратительное отражение лучше многих Бэтмен поднялся и пошел к костюму. От предвкушения казалось, что в грудь стучит кулаком великан.
Альфред насмешливо посмотрел ему вслед.
Надоедливый клоун сидел между второй “Спальней в Арде” и автопортретом, в чреве храма искусств выглядя как обещающее месяцы боли новообразование - небритый и некрашеный боевой маской он был еще страшнее: куда уродливее. Рубцы чудовищной улыбки побледнели…
Брюс вдруг понял, что он чем-то сильно одурманен.
Он впервые видел его без какого-либо грима, но разницы не заметил и сразу его узнал.
Посмеиваясь, Джокер размахивал предметом, напоминающим детонатор весьма отдаленно, но этого было достаточно.
Этаж был оцеплен. Над скоплением полицейских стоял гул, ожидался спецназ, кинологи подтягивались с огромными, холеными овчарками.
Брюс ненавидел собак.
Мегафон полиции, вещающий по стандартной схеме, затих, когда он выступил из тени.
Джокер же выглядел одновременно хреново и самодовольно.
- Что такое, расстроен моим тривиальным выбором? - проворчал он ласково, даже не глядя по углам: тоже ждал, аккуратно отсчитывая минуты.
Кривляясь, он попытался взглянуть над собой, где на стенах находилась экспозиция.
- Да. - честно признался Брюс, с усилием разжимая челюсть: странный выбор преступления ужасал его: обещались особенные смерти?
- Ну я просто не могу устоять перед Ван Гогом. Чего они там трясутся? - Джокер тяжело поднялся и, вальяжно переваливаясь, подошел слишком близко. - Я сказал, что здесь все заминировано. Но нет, знаешь ли, в последнее время настроения…
Сильный удар в нос, предваренный тяжелым геройским вздохом, едва не своротил ему шею: Брюс схватил его за форменную куртку и поднял, намереваясь хорошенько треснуть об стену, но в этот момент глаза психа закатились и он потерял сознание.
- Окружены… поднимите… сдавайтесь.
Несносный псих обильно кровоточил разбитым лицом - форма на его утлой груди обильно пропитывалась красным - и Брюс раздраженно нахмурился, ожидая подвоха: он не помнил его таким… непрочным.
- Стрельба на поражение! Огонь!
Что-то иррациональное поднялось в нем и разрывало на части - брось его, и Джокер сдохнет, как и заслужил; просто прикрыться этим телом, один только раз, и все, все закончится…
Он не убийца.
Полиция начала действовать, и Бэтмен, не тратя больше время на раздумья, сгреб клоуна в охапку, разбил ближайшее окно, и полиция имела удовольствие видеть его полет.
Залетная пуля ударилась о кевлар, но из-за расстояния ей не хватило бы мощности нанести ощутимый вред.
Он перемещался по крышам, и это нельзя было назвать полноценной погоней: сирены и огни были внизу, он был гораздо дальше ближайшего преследователя.
Вертолетов не было, и он благодарно понял, что приехал Гордон - он улыбается, приветствуя его возвращение? Хмурится, печалясь?
Однажды он допрыгается, и Джим лично скрутит ему руки, он заслужил…
Тело Джокера, прежде безжизненно висевшее на его плече, напряглось: клоун очнулся. Он весил не больше семидесяти килограммов - с таким-то ростом - и он мог бы еще нагрузить планер.
Брюс поставил его на землю и внимательно посмотрел в затуманенные то ли болью, то ли опьянением глаза.
На нем была форма охранника музея, почти фиолетовая, брючины плотно облегали ноги и были слишком коротки, открывая пестрые носки; китель распахнут, белая футболка залита кровью на груди и животе.
- Ну привет, красавчик, - Джокер попытался отойти к краю крыши.
Брюс ударил его ногой в живот, и худое тело отлетело и прокатилось по бетону, словно легкая деревянная кукла.
Джокер радостно засмеялся, сплевывая кровь.
Как он смеет показываться ему на глаза после всего, что сделал?
Он ощутил в себе надежду на то, что сможет сейчас убить его - хладнокровное желание, спокойный расчет.
Бессердечное чудовище из глубин сознания Брюса восстало, требуя возмездия, и он виновато отреагировал, поддаваясь другой крайности - ослепляющей жалости.
Этот человек был потерянным. Без будущего. Низвергнутый ему под ноги. Его темные глаза с таким пониманием следили за ним, так счастливо искривлены его губы…
Он подошел и замахнулся, собираясь пнуть его снова.
Но этот человек…
- Джокер, - просипел Брюс, ухватывая костлявые плечи. - Ты хреново выглядишь. У тебя чертовски плохо с головой, чертовски плохо с будущим. Я помогу тебе - только свали с моих глаз, из моего города.
Джокер шумно шмыгнул разбитым носом, в оскале демонстрируя розовые от крови зубы.
- И? - весело уточнил он свою судьбу.
- И ты не вернешься в Аркхем, которого заслуживаешь. - важно объявил Брюс, являя небывалую щедрость.
Вражина дернулась, подалась ближе, истекая слюной.
- И я не вернусь в… Аркхем. - Джокер выразительно поиграл бровями. - И не покину его потом, оставляя широкий кровавый след. Ну… Интересное предложение, Брюс. Тихо-тихо, все под контролем! Здесь только ты и я, старик, не делай такую страшную рожу.
Скрытое маской геройское лицо и правда исказилось - будто ему не наплевать на себя, на Бэтмена, на этот чертов город…
Брюс начал обдумывать его убийство - так просто, в качестве утешения.
- И чего ты предлагаешь? - неожиданно даже для себя насмешливо спросил он, наслаждаясь давно забытым чувством: контролем над ситуацией.
Джокер заметно оживился. Он улыбнулся - это, вероятно, должно было выглядеть игриво, но получилось откровенно странно: что-то вроде гримасы боли.
Замороченный кипящим в крови адреналином герой с усилием заставил себя не отвлекаться.
- Да расслабься ты, все нормально. - панибратски сказал Джокер, напоминая себя прежнего. - Я не обижу.
Не разжимая челюсти, уязвленный Брюс напомнил себе, что это обычная провокация.
- Хочу я чего? Ну давай сразимся на смерть - мм? Или давай подружимся, Бэтти, давай будем напарниками!
Геройская челюсть отразила весь абсурд предложения, уверенно обвисая.
- Ну, тут я перегнул, согласен! - болтающийся в черных руках Джокер погрозил пальцем, будто это Брюс мог сказать такую отвратную глупость. - Ну давай просто помиримся, узнаем друг друга. Ну ты понимаешь, получше.
Каждая решетка гнется, когда за ней этот человек: крошится бетон, стонет электричество, умирают приблизившиеся к этому бледному чудовищу люди - один за одним - и вот он снова покидает клетку, сгорбленный и хохочущий - не стоит пускать вопрос его свободы и заключения на самотек, не стоит доверять этого придурка несовершенным человеческим тюрьмам: давно пора было взять этот вопрос в свои руки.
- Давай. Как твое имя? - пришедший к особенному вердикту Брюс нарушил тишину, намеренно мягко проговаривая слова: договориться, следить осторожней, посадить на поводок покрепче: контролировать.
