Джокер, подлый пес и дрожащая тварь, подполз ближе, тяжело дыша, огладил все еще обтянутой перчаткой рукой спину под неопреном, нервно облапал голый крестец, замер, сотрясаясь.

- Не меняет? Ты меня так и не понимаешь, Брюс… - с нешуточной тоской прошептал он, скрючиваясь от жуткой боли в висках. - Ты… Не так. Это невозможно. Ты…

Он вдруг двинулся в сторону. Острый локоть приятно замер в миллиметре от ребер героя, и тот подался в сторону, с наслаждением насаживаясь на него довольно серьезным ушибом, не соображая, как это провокационно выглядит - потому что эта боль была подтверждением реальности происходящего.

Ощущения этого не хватало ему много дней: сны шизофренически сплетались с унылыми серыми днями пресного настоящего, с чернющими, горячими ночами Готэма, с ослепительными, тающими воспоминаниями о потерянном доме и безоблачном прошлом, и в этом, главное, было место и этому человеку…

- Джек? - устало позвал он, когда Джокер затих, дрожа.

- Твоя сущность, Бэт… Я могу понять ее, знаешь? С другой стороны. В тебе есть то, что мне нужно. Было, все еще есть. Ты понимаешь? Нет, конечно, нет…

Злые руки задрали неопреновый верх, стянули его неловко и печально.

- Джокер… - прохрипел замученный сам собой Бэтмен, приваливаясь боком к обтянутому бордовой тканью бедру, почти вызывая страшный ожог у обоих, пекущий даже через одежду, и мир за пределами комнаты снова не существовал, и все, что было жутко или мерзко, с ним превращалось в их привычное блуждание, спасительное и чудесное, в блаженную агонию. - Может, не понимаю. Объяснишь? Я знаю одно: ты, Джек Эн, дополняешь меня. Открываешь мне глаза. Могу ли я поверить, что и…

Вместо ответа Джокер снова вздрогнул, и просунул руку между мощных смуглых бедер, поддаваясь темноте и злобе. Полувозбужденный, гибкий геройский орган трогательно лег на грязную фиолетовую кожу, и Брюс сглотнул, прикрыл глаза: личный хищник, верно, справиться с ним может только он сам, повторить сто сорок четыре раза, потому что поверить - не получается.

Комментарий к Глава 83.

Я знаю, что опять на самом интересном месте. Знаю, но катастрофически не успеваю - прежде я рассчитывала на скорость по 4-5 страниц за неделю, опираясь на свой трудоголизм, и в попытках не обрывать в последнее время фигачу по 8..

И я пыталась повыкидывать все лишнее, чтобы события развивались стремительней, но как по мне, вроде достаточно быстро..

В сл главе пока нет нц (сорян, если я спойлерю), так что гипотетически нет и облома)

Проще говоря, подскажите, как вам будет удобнее: все та же глава раз в неделю, или сделать перерыв и сразу махнуть две-три?

========== Глава 84. ==========

- Твою мать, Джокер…

Джокер снова не ответил, приложился ртом к геройской шее, плавно разминая неподатливую плоть, губами пытаясь выцепить ненормально набрякшую вену, словно проводок датчика детонации.

Все это было непостижимо и загадочно: Брюс открывается, становится ему стражем - тайна тайн, но что-то очевидное? Что-то, что лежит в основе мироздания. Питает его и впитывает, поглощает, не боясь отравления - ладно, но ведь он гордо и спокойно ждет, пока поглотят его…

Возбуждение не наполнило его, но он продолжил водить губами по идеальной коже, размазывая свою грязь - слюну, грим, кровь: гной…

Что делать с дикой злобой, накалившей его до невозможности, он пока не знал - когда-то он думал, что это он сам и есть эта чернота, но все оказалось куда проще: это было только множащейся без остановки паразитической массой отзвуков прошлого, которого он не помнил.

Когда он это понял, что привело к этому знанию, что оно дает?

И он знал, что разнесет заразу и на это тело, поэтому сглотнул, почти теряя сознание от ударившей в голову очередной волны самостыда - закатил глаза, оскалился.

- Я тебе не капитан футбольной команды, Элизабет, - вкрадчиво зашептал он в жертвенное ухо. - Не романтичный хулиган в милых кудряшках.

Ну, тут он хватил, конечно…

Грязнейшее оскорбление его героя не смутило: похоже, он решил терпеть все, что ему могли предложить, и молчал, пасмурный.

- Настоящий спаситель, мм? - зашептал Джокер, вступая в неравный бой со своими желаниями. - Где твой крест, мужик?

Брюс твердо выдержал его взгляд.

- Крест мой сейчас подле меня, Джекки, - вяло надерзил он. - Потирается об меня бубенцами, забывая, что у каждой карты две стороны.

Редкий момент - Брюс шутит - но Джокер не смог бы насладиться им, почти брошенный в одиночестве на своем хищническом пути.

И он расстегнул брюки.

Усмехнулся и поманил жертву к себе, без всяких сомнений собираясь положить конец его опасным заблуждениям.

Брюс покорно привстал - ему тоже было тяжело и муторно, но он обещал себе пойти до конца - и цепкие пальцы ощутимо впились в его шею, принуждая униженно опуститься.

Вполне логично, что Джокер не был мягок, но эти тиранические жесты слишком тревожили.

- Не тяни, - укоряюще просипел Брюс, и тяжело сглотнул больным от дыма горлом. - Хватит ныть, приступай.

- Что-то слишком многое в последнее время происходит против моей воли, - проворчал Джокер, опасливо оглядывая пыщущего жизнью пленника.

Разница между тенью, проталкивающей ему пальцы в горло, шипящей промеж серых губ, и этим непокоренным человеком была весьма внушительной.

Ему стало жаль упущенного, и он пораженно прислушался к себе, неизбалованный подобными чувствами: но не травить воды, которой пристало напиться, не плевать в колодец - как он мог?

- Ты не пустишь мне кровь? - язвительно просипел теряющий терпение герой, прижатый щекой к равнодушной бордовой ткани в клоунском паху. - Достал бы один из своих любезных инструментов, щелк! Приставил бы его мне между ребер, к основанию позвоночника или более ординарно, к горлу…

Это была опасная тема: глубокий, темный эротизм этого почти неприличного описания давал по двойной крови - еще бы, игры в маньяка с маньяком, фаллическое лезвие, его пьянящее присутствие - Джокер с каменным лицом выслушал его и непроницаемо улыбнулся.

Бэтмен, возвышается, темный - и плечи его, несокрушимые, скала, которую ждет обвал? Достать нож? Зачем? Эта прямая спина сама почему-то склоняется, и понять его невозможно… Он сам по себе, первородно отделен от своей паствы граждан, изначально несоединим с ними. Он - одинок? Он несчастлив, отвергнут какой-то неведомой ладонью?

Чья это была ладонь? С кем он сам мог быть еще схож? Прежде он чуял тень Бэтмена, как чует один хищник другого, и как же он бывал взбешен, когда лицом к лицу не мог распознать привидевшегося! Почти так же сильно, как когда терял интерес к реальности - нить повествования, главную роль, самое себя…

Быть тенью, быть двойником - и он вдруг обнаружил в себе бурю, рожденную из холодного, рассудочного открытия: он повторяет каких-то людей в этой упругой жизни, и если бы это был только тот грабитель из переулка, было бы проще.

Узнать, кто это был, было так важно, почти нестерпимо - обратить на него всю ярость, все черноту болезни, раскромсать, расщепить, разорвать газовую пелену призрака…

Натянувшись, что-то треснуло, надломилось, хлынуло, и тут Джокер, Джек Нэпьер, не знающий слез, да и улыбки тоже, протянул свою руку - легкомысленней, чем того требовали его мысли - и уложил ее на загрязненное самим собой плечо.

- Ты так только вызываешь у меня тошноту, - деловито отверг он долгожданную покладистость, отстраняясь и тяжело усаживаясь у стены. - Так ты мне противен, Брюс Уэйн, Бэтмен.

В воздухе явственно пахло гарью винного завода.

- Я и сам себе мерзок, - медленно согласился Брюс, собственный раб и насильник, и криво улыбнулся, сатанея от неприятных воспоминаний. - И ты мне тоже. Мерзок. Тебя это все не возбуждает, да?

- Да, - солгал Джокер, и нож исчез. - Не стоит у меня на тебя, Уэйн. Иди отсюда, ты слишком жалок, чтобы я марал об тебя руки. Проваливай, не доставай меня.

Брюс потерял дар речи.

- Вот сейчас ты перегнул, Нэпьер, - уязвленно выдал он наконец, все еще улыбаясь.