Однако король странным образом не замечал этого недовольства. Мир вернулся, беспокойный брат скрылся с глаз за Узкое море, а на вершине холма Эйгона начал расти огромный новый замок. Новый королевский дворец из бледно-красного камня должен был стать больше и роскошнее того, что на Драконьем Камне, красивее Харренхолла; у него будут огромные стены, башни и барбаканы, способные противостоять любому врагу. Красный замок, так назвали его жители Королевской Гавани. Эта стройка стала навязчивой идеей короля.
– Мои потомки будут править отсюда тысячу лет, – провозгласил его милость. И думая об этих потомках, в 41 году от З.Э. Эйнис Таргариен совершил ужасную ошибку: выдал свою дочь Рейну замуж за ее брата Эйгона, наследника Железного трона.
Принцессе было восемнадцать, принцу – пятнадцать. Королевская свадьба – радостное событие и повод для празднования, но на этот раз речь шла о кровосмесительном браке, против которого предостерегал верховный септон. Звездная септа объявила союз непристойным и предупредила, что дети от него будут «скверной в глазах богов и людей». В день свадьбы на улицах у септы Поминовения, возведенной предыдущим верховным септоном на вершине холма Рейнис и названной в честь покойной королевы, выстроились Сыны Воина в блестящих серебряных доспехах. Они мрачно глядели на свадебных гостей – пеших, конных и прибывших в паланкинах. Лорды помудрее, возможно, ожидали подобного и остались дома.
Те же, кто пришли, увидели не только свадьбу. На последовавшем пиру король Эйнис допустил еще одну оплошность, даровав титул принца Драконьего Камня своему наследнику Эйгону. Тишина окутала зал при его словах, ведь все присутствующие знали, что до сих пор этот титул принадлежал принцу Мейгору. Королева Висенья встала с почетного места за высоким столом и без позволения короля вышла прочь из зала. В тот же вечер она оседлала Вхагар и вернулась на Драконий Камень. Пишут, что когда ее дракон пролетал мимо луны, диск стал красным, как кровь.
Кажется, Эйнис Таргариен не понимал, до какой степени настроил против себя королевство. Надеясь вернуть любовь простонародья, он отправил Эйгона и Рейну в монаршее путешествие, но оказалось, что их поносят везде, куда бы они ни явились. Септона Мармизона, его десницу, отлучили от веры в наказание за свершение свадебного обряда. Король обратился к верховному септону с просьбой восстановить «моего доброго Мармизона» и объяснением древней валирийской традиции браков между братьями и сестрами. Ответ был столь разъяренным, что его милость побледнел при чтении: Пастырь истинно верующих объявил Эйниса Королем-Скверной, самозванцем и тираном, не имеющим прав на Семь Королевств.
Верующие вняли верховному септону. Менее двух недель спустя, когда септон Мармизон ехал по городу в паланкине, несколько Честных Бедняков набросились на него из переулка и изрубили топорами на куски. Сыны Воина начали укреплять холм Рейнис, превратив септу Поминовения в свою твердыню. До завершения Красного замка оставались годы, а королевская усадьба на холме Висеньи представлялась слишком уязвимой, поэтому его милость решил удалиться вместе с королевой Алиссой и младшими детьми на Драконий Камень. Это была разумная предосторожность. За три дня до их отплытия двое Честных Бедняков перебрались через стены усадьбы и ворвались в монаршую опочивальню. Только своевременное вмешательство сира Реймонта Баратеона из Королевской гвардии спасло Эйниса от смерти.
Его милость сменил холм Висеньи на саму Висенью. На Драконьем Камне вдовствующая королева приветствовала его словами, ставшими знаменитыми:
– Ты глупец и слабак, племянник. Думаешь, кто-нибудь осмеливался так говорить с твоим отцом? У тебя есть дракон. Используй его. Лети в Старомест и преврати Звездную септу во второй Харренхолл. Или позволь лететь мне, чтобы изжарить для тебя этого набожного дурака. Вхагар стареет, но ее огонь все еще жарок.
Эйнис не желал и слышать о таком. Он предпочел отправить вдовствующую королеву в ее палаты в башне Морского Дракона, велев оставаться там.
К концу 41 года от З.Э. почти все королевство стояло на грани настоящего мятежа против дома Таргариенов. Четыре ложных короля, восставших после смерти Эйгона Завоевателя, теперь казались сущими фиглярами по сравнению с угрозой нового восстания, ибо эти новые мятежники верили, что являются воинами Семерых и ведут священную войну против безбожной тирании.
На зов верховного септона откликнулись десятки благочестивых лордов во всех Семи Королевствах, они опускали стяги Таргариенов и объявляли о своей верности Звездной септе. Сыны Воина прогнали строителей от незаконченного Красного замка и захватили ворота столицы. Они теперь решали, кому можно вступать в Королевскую Гавань и покидать ее. На дороги вышли тысячи Честных Бедняков, принуждая путников объявлять, стоят ли те «за богов или за скверну». Толпы собирались и шумели у ворот замков до тех пор, пока лорды не выходили и не отрекались от Таргариенов. Принцу Эйгону и его супруге пришлось прервать монаршее путешествие и искать укрытия в замке Крейкхолл. Посланник Железного банка Браавоса, отправленный в Старомест на переговоры с лордом Хайтауэром, отписывал в банк, что именно верховный септон теперь «подлинный король Вестероса во всем, кроме титула».
Новый год застал Эйниса все еще на Драконьем Камне. Короля терзали страх и нерешительность. Хотя его милости было всего тридцать пять лет, говорили, что выглядел он на все шестьдесят, а великий мейстер Гавен сообщал, что король часто бывал прикован к ложу спазмами желудка и слабостью кишечника. Когда ни единое лекарство великого мейстера не возымело действия, заботу об Эйнисе взяла на себя вдовствующая королева, и его милость, казалось, пошел на поправку… Но лишь затем, чтоб внезапно лишиться чувств при вести о том, что тысячи Честных Бедняков окружили Крейкхолл, где поневоле загостились его сын и дочь. Тремя днями позже король скончался.
Эйнис Таргариен, первый этого имени, был предан огню во дворе Драконьего Камня, как и его отец. В последний путь его милость провожали сыновья Визерис и Джейхейрис, двенадцати и семи лет, и пятилетняя дочь Алисанна; отпевала его королева Алисса. Вдовствующей королевы Висеньи на похоронах не было – не прошло и часа со смерти Эйниса, как та оседлала Вхагар и улетела на восток, за Узкое море.
Когда она вернулась, с ней был принц Мейгор – верхом на Балерионе.
Мейгор опустился на Драконий Камень ровно на тот срок, какой потребовался для коронации – и не изысканной золотой короной с изображениями Семерых, которую так любил Эйнис, а железным венцом их отца, усеянным кроваво-красными рубинами. Висенья водрузила этот венец на чело сына, а собравшиеся лорды и рыцари преклонили колени, когда он провозгласил себя Мейгором из дома Таргариенов, первым этого имени, королем андалов, ройнаров и Первых людей и Защитником Державы.
Осмелился возразить лишь великий мейстер Гавен. Старик заявил, что по всем законам наследования – законам, что сам Дракон утвердил после Завоевания, Железный трон должен перейти к Эйгону, сыну короля Эйниса.
– Железный трон достанется тому, кто в силах им завладеть, – ответил Мейгор.
После этого он приговорил великого мейстера к немедленной казни и собственноручно снял старую седую голову Гавена с плеч единым взмахом Черного Пламени. Ни королева Алисса, ни ее дети не были свидетелями коронации Мейгора. В считаные часы после похорон вдова Эйниса отправилась в замок своего лорда-отца на лежащем неподалеку Дрифтмарке. Мейгор лишь пожал плечами, когда ему об этом доложили… после чего удалился с мейстером в Палату Расписного стола, чтобы надиктовать письма великим и малым лордам королевства.
В тот день разлетелась сотня воронов, а на следующий, оседлав Балериона, отправился в полет и сам Мейгор. Его сопровождала вдовствующая королева Висенья на Вхагар. Путь лежал через Черноводный залив в Королевскую Гавань. Возвращение драконов вызвало беспорядки в городе: сотни людей пытались бежать, но лишь упирались в запертые и запечатанные ворота. Сыны Воина удерживали городские стены, тот беспорядок, что позже станет Красным замком, и септу Поминовения на холме Рейнис, превращенную ими в крепость. Таргариены же подняли знамена на холме Висеньи и призвали туда всех верных им. Откликнулись тысячи. Висенья Таргариен провозгласила, что ее сын Мейгор явился, чтобы стать их властителем:
