Петляя между большими валунами, мы вышли на пляж, и сразу увязли по щиколотки в рассыпчатом прохладном песке, который набивался в сандалии, натирал пальцы, мешая идти. Все явственнее слышался шум прибоя.
Лия немного отстала, задержался и я. Пошли рядом.
-- Не могу понять тебя, Лексий, -- сказала она, глубоко вздохнув.
На ее лице блестели капельки пота. Очевидно, что пройденный путь дался девушке нелегко.
-- Мне порой кажется, что в тебе уживаются двое: добрый человек и злопакостный смертоносный демон. Иногда, я невольно к тебе тянусь, иной раз мне становится безумно страшно рядом с тобой. Особенно, когда твои глаза чернеют, и я теряю память. Скажи мне, как такое может быть?
"Не двое, а трое", -- подумалось мне. Вслух же произнес мудреную фразу, что в каждом из нас живет несколько сущностей, в том числе добрая и злая. И неизвестно, какая из них, когда возьмет верх.
У полосы прибоя происходило какое-то движение. Присмотревшись, я увидел небольших животных похожих на морских котиков. Мы напугали их, и они спешили укрыться в море.
-- Тарги, -- ответила на мой вопросительный взгляд Лия. -- Ночью они выползают на берег, спасаясь от заплывающих на мель акул.
Мы подошли к берегу. Диун, приложив пальцы к губам, неожиданно издал пронзительный плачущий крик ночной птицы. Где-то в море, ему в ответ прозвучал такой же.
Волны, одна за другой, накатывались на берег, разбивались у моих ног и тихонько шурша, отползали обратно.
Я шагнул им навстречу, переступив грань морских владений, разбрызгал белую пену. Вновь набежавшая волна захлестнула ноги, вымыла из сандалий песок. Наклонившись, зачерпнул полные пригоршни первозданной солоноватой крови моря и плеснул в лицо. Потом еще и еще раз, намочил волосы. Вдохнул пьянящий воздух полной грудью, и устремил взгляд вдоль лунной дорожки вдаль. Туда, где сливались истинные и отраженные звезды. Как слились в моей жизни воедино реальность и фантастика.
К берегу, слегка покачиваясь на волнах, приближалась, пересекая лунную дорожку лодка. Она шла быстро и бесшумно, словно привидение, путешествующее бескрайними морскими просторами. Я сделал шаг ей навстречу, и следующая волна намочила мою тогу и плащ. В лодке сидели двое. Один на корме, у тихо работавшего мотора, другой на носу. У самого берега он спрыгнул в воду. На нем была набедренная повязка и безрукавка, как две капли воды он походил на Диуна. Не иначе, близнец.
Прибывший, почтительно склонил голову.
-- Меня зовут Мистор, геле! Нужно поторопиться. За нами гонится городская стража! Погляди!
Действительно, со стороны гавани к нам приближалось не менее полусотни факелов. Слышался собачий лай.
Мистор перенес Лию на руках, затем в лодку забрались мы. Последним, оттолкнув лодку от берега, влез Мистор.
Я стараясь удержать равновесие, перебрался на корму, поближе к рулевому, несомненно, гиперборейцу. Худощавый, он был одетый в облегающий тело тонкий комбинезон, застегнутый под самое горло и мокасины. Половину лица скрывали большие очки с зеркальными стеклами, на поясе висела кобура с оружием. Глянуть бы одним глазком, что там за оружие? Наша лодка была не металлической и не деревянной, а совершенно "артефактовой", из пластика. На удивление, мощно и ровно работал электрический двигатель. Небольшая ручка, для переключения скоростей и поворотов, нет ни аккумулятора, ни проводов. Источник питания настолько мал, что поместился в самом двигателе. Похоже, это "атомная батарея", ничего другого "путного" в голову не приходило. Слышно лишь негромкий шум работающего мотора. Никаких тебе выхлопных газов, струи охлаждения.
Рассекая волны, лодка бесшумно и быстро удалялась от берега. Прохладный морской ветерок освежал наши лица, играл волосами. Лия тяжело вздохнула. Будто прощаясь навсегда, она с тоской смотрела в сторону берега. Огни факелов, по мере удаления лодки от берега, становились все меньше и меньше, пока вовсе не исчезли.
***
Я же смотрел вперед и думал о своем, о том, что ждет там, куда нас влечет судьба. Песнь ночного моря, "сотканная" из гипнотизирующего шелеста волн, звездного сияния, соленых брызг, свежего ветерка и призрачной надежды, вселяла веру в благополучный исход, что удаться выпутаться живыми из этой неимоверной передряги. Геле, Лексий, демон Апокалипсиса, вампир, выпивающий жизненные силы и душу, раб клятвы на крови, все это теперь мои ипостаси. И плыву я на пластиковой лодке с атомным двигателем с подружкой Молодой Луны, принцессы Гипериона Изиды, на фаюн гиперберейца Вальдерона. Во как!
"Дурдом отдыхает! -- ехидно поддакнул Толян. -- Да, кореш! В дерьме мы по уши..."
Понемногу очертания берега и горы Аргон с тюрьмой, где мне довелось побывать, растаяли в сумраке ночи. Зато, теперь я видел фаюн Вальдерона.
И вновь у меня от удивления отвисла челюсть. Судно, если его можно так назвать, представляло собой "Ракету" на подводных крыльях. Правда, раза в три больше бывших советских. Серебристого цвета, со светящимися иллюминаторами, оно казалась, сошло со страниц фантастического романа. Когда наша лодка приблизилась к нему, чуть выше уровня ватерлинии открылся люк, и ее, словно магнитом, намертво припечатало к борту. По спущенной выдвижной лестнице все мы, кроме рулевого, поднялись на борт.
Люк беззвучно закрылся. На корпусе, в том месте и следа не осталось.
Кругом металл, пластик, неоновый свет, словно я угодил в будущее. И тут же, рядом: люди одетые в тоги и сандалии, ножи, амулеты: как бы далекое прошлое. Такой себе "слоеный пирог" из времен и технологий. Вот такой удивительный мир предстал передо мной.
Нас сопровождали два высоких стройных гиперборейца в униформе, состоящей из облегающих светло-кофейных кителей с нашивками на плечах в виде перечеркнутых крест-накрест красными полосами драконов, похожих на джинсы с ластиком брюк, мягких кожаных туфель на толстой светлой подошве и зеркальных очков с едва заметной пуговкой динамика в левом ухе.
-- Идите за мной, -- велел один из них, и двинулся вперед, показывая дорогу. Другой -- замыкал процессию.
Мы гуськом последовали за провожатым. Я шел рядом с бледной, насупленной Лией, молча: то ли еще нас ждет.
К моему великому сожалению все в зеркальных очках! Надо же, как неудачно. Мода такая, что ли? Препаскудная мода. Ничего не узнаешь, а как бы хотелось!
"Поэтому и в очках, -- шепнул Изир. -- Вальдерон далеко не дурак. Опасается твоего сглаза".
-- Все, кроме Лексия, сюда!
Гипербореец указал на открывшийся проем. Заглянув в него, я увидел сидящих на пластиковых лавках хмурых воинов в тогах, плащах и сандалиях.
Наверное, бойцы моей ударной десятки. С ними-то я и должен "свернуть горы", то бишь устроить государственный переворот! "Не хило, блин! Ох, не хило!"
Еще немного пройдя по коридору, увидел еще одну открытую дверь: теперь уже моя очередь. Охрана осталась за спиной.
Внимательно огляделся: просторная каюта, светящийся молочный потолок, стена напротив входа представляет собой монитор, на экране которого медленно вращается зависшая в пустоте Земля. Контуры континентов не совсем привычные. Угадываются Евразия, Африка, Индия. Австралия иной формы и не на том месте. Антарктида заметно меньше и без ледяного покрова. Хотя все кроме последней весьма субъективно.
У другой стены стоит шкаф под потолок цвета слоновой кости, украшенный золотым орнаментом. За стеклом видны книги в золоченых переплетах. Напротив шкафа мягкий диван и столик из малахита. На нем в хрустальной вазе, похожей на распустившийся цветок, лежат ломтики очищенных фруктов, рядом высокие фужеры с прозрачным золотистым напитком и графин из серебристого металла. За столом сидят, небрежно раскинувшись Вольдерон и какой-то худощавый гипербореец. Оба в офицерских кителях и джинсах. Китель Вольдерона расшит серебром, а его соседа золотом. Видимо, он рангом выше, да и по возрасту постарше. Волосы на его голове коротко острижены, с обильной сединой. Лицо властными, жесткими чертами: тонкий нос с горбинкой, лезвие сжатых губ, тяжелый взгляд стальных глаз, закрытых контактными линзами, все свидетельствует о привычке повелевать. Руки худые, жилистые. Пальцы заметно дрожат. Ногти покрыты золотым лаком. На груди сияет орден, украшенный сапфирами и бриллиантами.
